Шли годы. Яйцо медленно подрастало — драконьи дети не спешат появиться на свет. Фьод был все так же ласков. Я с тревогой следил за его глазами, страшась узреть в них холод безразличия, но он глядел на меня с неизменной нежностью. И не было на свете цветочника, счастливее меня. Но судьбу не обманешь. Однажды моя жизнь полетела в пропасть.

========== Глава двенадцатая или возвращение домой ==========

Евграф привел гостей через весь дом, вышел в заднюю дверь и, оглянувшись, пояснил:

— Он в теплице. Сейчас сами убедитесь — я хорошо за ним ухаживал. Все, как дед говорил…

Федор нахмурился — совершенно непонятно, о чем речь. Наверное, стоило бы расспросить хозяина дома поподробнее, но Евграф так торопился показать дракону неизвестное нечто, что оставалось лишь покорно следовать за ним.

Теплица показалась Федору очень старой, может, даже построенной в прошлом веке. Она имела металлический клепанный каркас, похожий на тот, что можно увидеть в Ботаническом саду. Конструкция была в хорошем состоянии, Федор не мог не отметить, что за ней тщательно следили — ни следа ржавчины.

Внутри было душно и влажно, но Федор почти не обратил на это внимания, завороженный зрелищем гигантского цветка, произрастающего в центре.

— Это роза? Разве это не должен быть куст? И почему этот цветок настолько велик? — пробормотала застывшая позади Федора Матрена.

— Я не уверен, полагаю, что этот цветок нельзя назвать розой. Когда я был маленьким, то дед частенько приводил меня сюда. Показывал его и все повторял, что я должен за ним следить, это очень важно. В какой-то момент рассказы деда начали казаться сказками, не более того, но еще немного позже я начал видеть сны. Невероятно четкие. Будто бы реальные… дед к тому времени давно умер, оставив участок именно мне, минуя отца.

— Почему вы так обрадовались, увидев меня? — спросил Федор, не отрывая взгляда от чуть покачивающегося цветка.

— Я видел вас во сне. Часто. Как я понял — цветок связан с вами, точнее — он ваш, — пояснил Евграф.

— Хм. Интересно. И что мне теперь — выкапывать его, что ли? — недоуменно протянул Федор.

— В одном из снов вы капали на него своей кровью и… дальше сон всегда прерывался, но я полагаю, что это непременно нужно сделать, так как этот сон снится мне весь этот месяц. Каждую ночь.

Федор вздохнул. Резать себе ладонь, как в каком-нибудь мистическом сериале, не очень-то и хотелось. С другой стороны, иных предложений у него не имелось. Плюнуть на всю эту дичь и уйти? Непредставимо! В самом облике цветка было что-то знакомое… щемяще-родное. Не оставлять же его здесь, в этой пусть и красивой, но такой чужой теплице?

— А эта роза, она всегда была такая большая?

— Нет, нет! Когда я был ребенком, цветок отнюдь не поражал своим размером. Особенностью розы было то, что она неизменна — в любое время года стебель зелен, багровеет бутон… я ни разу не видел ее распустившейся. В последние годы цветок начал прибавлять в росте. Сначала прирост был малозаметен, но сейчас очевидно — это необычное растение, — Евграф счастливо вздохнул, — надеюсь, многолетняя вахта не окажется бесполезной и все это что-нибудь значит. Дед говорил, что цветок находится на попечении нашей семьи многие поколения. Он даже не мог точно сказать — сколькие. Говорил, что однажды за ним вернется его хозяин и тогда многое изменится.

В голосе Евграфа звучала убежденность, а его лицо горело воодушевлением и ожиданием чуда. Глядя на него, Федор и сам немного заволновался: действительно, мало ли какие сюрпризы может таить волшебный цветок?

Потоптавшись еще немного и дождавшись тычка от Матрены, Федор достал-таки из кармана складной нож.

— Ну, и как я резал в этом вашем сне? — спросил он кисло, с тоской рассматривая свою ладонь.

— Чиркнули по ладони, насколько я помню, — радостно сообщил Евграф.

Дракон помедлил несколько мгновений, задумавшись о том, не следует ли уведомить начальство. Вдруг это все какая-то хитрая ловушка? Он опрыскает цветок и… выпустит джинна, например? Да ну, бред! Матрена была совершенно спокойна, даже поторапливала замершего напарника. Наверное, никогда не слышала о цветке-ловушке.

— Эх, была не была! — пробормотал Федор и быстро провел лезвием по коже.

Боль не была адской, но все же неприятно было весьма. Поморщившись, дракон стряхнул быстро набежавшие капли в сторону бутона. Он был уверен, что пара капель попали на плотно сжатые лепестки. Сначала ничего не происходило, потом раздался скрип и бутон начал медленно, но верно раскрываться.

— Распускается! — благоговейно прошептал Евграф и сложил руки на груди в молитвенном жесте.

Когда плотные, толстые лепестки раскрылись наполовину, цветок затрясся, словно внутри него было нечто живое, наблюдатели на всякий случай отступили на пару шагов. Цветок начал раскачиваться сильнее, накренился, и из самого его центра выпало на рыхлую землю какое-то существо. Выпало и осталось лежать неподвижно.

Федор в растерянности оглянулся на Матрену, но та только делала круглые глаза и ругалась себе под нос. Евграф замер, в шоке рассматривая существо. Федор понял, что, кажется, совета от этих двоих не добьешься и перевел взгляд на Николая. Тот задумчиво чесал затылок.

— Что думаешь? — без особой надежды спросил у него дракон.

— Ну, блин, на сказку про Дюймовочку похоже, — откликнулся тот.

— И впрямь, — хмыкнул дракон.

Тем временем существо зашевелилось, и Федор с некоторой опаской подошел к нему ближе. Первое, что его потрясло — синие-синие глаза, которые, едва открывшись, сосредоточились на нем. Потом он обратил внимание на темные чуть вьющиеся волосы, тонкий нос и прихотливо изогнутые губы. Выпавший из цветка мужчина резко сел и произнес:

— Фьод! Ты все-таки возродился! Я уже начал думать, что засохну здесь, не дождавшись…

***

Через несколько часов ошалевший от вываленной на него информации дракон представлял своим неразлучникам последнего члена их семьи — цветочного человека, по имени Ло.

Ло растерянно улыбался асанбосаму и Юрику, неловко кланялся высоко поднимающему брови Дамиру, и прижимал к груди большое кожистое яйцо. Яйцо оказалось закопано прямо под розой. Оно было настолько плотно оплетено корнями, что его пришлось буквально вырезать. При этом Ло мельтешил рядом, заглядывал под руки и все время повторял, что нужно быть осторожными. Федор тихо ругался сквозь зубы, но отогнать папашку не было никакой возможности, успокоился Ло, только когда яйцо с помощью ножовки и топорика было благополучно извлечено и передано ему в руки.

— Вы говорите — цветочный человек? Никогда не слышал о вашем народе, — недоверчиво произнес Дамир, с прищуром рассматривая пришельца.

— А нас тут и нет! — Ло выдал ослепительную улыбку и пояснил. — Когда Фьод понял, что не сможет справиться с проклятием, он последним усилием открыл врата. Думаю, что для этого колдовства он использовал всю магию, что у него была, да еще и занял, у кого только можно. Этот мир совершенно определенно не мой. Похож, но не он.

— То есть, вы утверждаете, что Федор — реинкарнация этого Фьода? — рассказ нового члена семьи звучал столь необычно, что сложно было в него поверить.