Шутливое письмо Пушкина к Вульфу заставляет нас вспомнить их общего приятеля — Языкова. Где он и что он поделывает в это время? Певец Тригорского продолжал жить в Дерпте, все еще считался студентом, но университет, кажется, совсем не видал его в своих стенах. По крайней мере Языков уже томился занятиями и еще 1-го мая 1827 года писал в ненапечатанном до сих пор послании к г-же Осиповой: …Скучаю горько — едва ли К поре, ко времени, пройдут Мои учебные печали И прозаический мой труд. Но что бы ни было — оставлю Незанимательную травлю За дичью суетных наук И, друг природы, лени друг, Беспечной жизнью позабавлю Давно ожиданный досуг… [180] Или в другом, также ненапечатанном, послании к той же г-же Осиповой, Языков говорит: …Скучно здесь, моя Камена Оковы умственного плена Еще носить осуждена; Мне жизнь горька и холодна Как вялый стих, как Мельпомена Ростовцева, иль Княжнина; С утра до вечера я занят Мирским и тягостным трудом, И бог поэтов — не помянет Его во царствии своем… Впрочем, и теперь, не покидая еще Дерпта, Языков не мог пожаловаться на недостаток досуга; его было достаточно, поэт продолжал время от времени бряцать на своей сладкозвучной лире. Послания Языкова за этот год к разным друзьям его — между прочим, два к А. Н. Вульфу, также элегия и прочие стихотворения, были напечатаны в альманахах «Невском» (издававшемся Аладьиным) и в «Северных Цветах» (барона Дельвига). Весьма интересно письмо Языкова за это время к Вульфу о литературной своей деятельности и жизни в Дерпте и прочее. Приводим несколько отрывков из этого письма: «…1-го ноября 1828 г. Дерпт. Дельвигу не пример Аладьин [181]: в „Невский Альманах“ посылаю я всякий вздор: пьесы, под которыми не хочу подписывать моего имени в настоящий период поэтической деятельности; а в „Северных Цветах“ все должно цвести красотою и жизнию жизни парнасской — условия мне теперь вовсе чуждые. Аладьин — мой голодовник и маркитант литературный. А что я не отвечаю иногда на письма почтенных особ, желающих получить что-нибудь от моей музы, то поступаю подобно изменнику Мазепе, который — Прилег безмолвный на траву, И в плащ широкий завернулся! Уже недели с две назад, как сподобил меня бог написать к любезному барону здесь прилагаемое послание: ты доставь ему его, как доказательство расслабленного здоровья моих сил душевных. Отдай ему, например, последнее послание к тебе [182]; а послание о журналистах, кажется, не годится для печати, зане писано собственно для домашнего обихода. Благодарю тебя за стихи Баратынского; странно мне, что его муза выбирает себе предметом все блудниц! Стихи Пушкина к государю я знал давно [183]. Радуюсь сердечно, что наконец Петр, Мазепа и Полтава нашли себе достойного воспевателя. Желаю Пушкину долготерпения для этого труда божественного; больше желать ему нечего: его виктория на Парнасе так верна, как на небе луна». «Послание о журналистах», о котором упоминает здесь Языков, до сих пор не было напечатано; подлинник его лежит перед нами. Послание, независимо от автобиографического интереса, любопытно еще и потому, что в нем поэт не без остроумия, характеризует тогдашние журналы. Приводим несколько более интересных отрывков из этого весьма длинного послания: …au moindre revers funeste Le masque tombe, l'homme reste, Et le héros s'évanouit! А. Н. ВУЛЬФУ Не называй меня поэтом! Что было — было, милый мой, Теперь, спасительным обетом, Хочу проститься я с молвой, С моей Каменой молодой, С бутылкой, чаркой, Телеграфом, С P.A., канастером, вакштафом И просвещенной суетой; Хочу в моем Киммерионе, В святой, семейственной глуши, Найти счастливый мир души, Родного дружества на лоне! Не веришь? знай же: твой певец Теперь совсем преобразован, Простыл, смирен, разочарован, Всему конец, всему конец! Я помню, милый мой, когда-то Мы веселились заодно, Любили жизни тароватой Прохлады, песни и вино; Я помню, пламенной душою Ты восхищался, как тогда Восставала надо мною Надежд возвышенных звезда; Как, рано славою замечен, В раздолье вольного житья, Гулял студенчески беспечен И с лирой мужествовал я! Ты поверял мои желанья, Путеводил моей мечты Первоначальные созданья, Мою любовь лелеял ты… После нескольких строк, обращенных к отсутствующей красавице- «предмету поэтов самохвальных» — прославленной и им, Языковым, поэт продолжает: Прошел, прошел мой сон приятный; — А мир стихов? но мир стихов, Как все земное, коловратный Наскучил мне и нездоров! Его покину я подавно: Недаром прежний доброход (sic) Моей богини своенравной Середь Москвы перводержавной Меня бранил во весь народ, И возгласил правдиво-смело, Что муза юности моей Скучна, блудлива: то и дело Поет, вино, табак, друзей; Свое, чужое повторяет; Разнообразна лишь в словах, И мерной прозой восклицает О выписных профессорах! [184]Помилуй бог, его я трушу! Отворотил он навсегда От вдохновенного труда Мою заносчивую душу. Дерзну ли снова я играть Богов священными дарами? Кто осенит меня хвалами? Стихи — куда мне их девать? Везде им горькая судьбина! Теперь, ведь, будут тяжелы Они заплечью «Славянина» [185]И крыльям «Северной Пчелы». — Что ж? в белокаменную, с богом! — В «Московский Вестник»? [186]. Трудно, брат, Он выступает в чине строгом, Разборчив, горд, аристократ; Так и приязнь ему не в лад Со мной, парнасским демагогом! — Ну в «Афеней»? — Что? «Афеней»? [187]Журнал мудрено-философский. Отступник Пушкина, злодей, «Благонамеренный» [188] московский. Что ж делать мне, товарищ мой? Итак — в пустыню удаляюсь, В проказах жизни удалой Я сознаюсь, сердечно каюсь, Не возвращуся к ним, и проч. вернуться Из посланий к П. А. Осиповой 1 мая и 8 декабря 1827 года, Дерпт; послания эти не вошли в издания стихотворений Языкова и найдены нами на странице 91 и 102 рукописного сборника, принадлежащего А.Н. Вульфу. вернуться Языков отвечает на упрек Вульфа, что тот отдает много стихотворений своих в «Невский Альманах» и оказывает таким образом предпочтение этому Альманаху перед «Северными Цветами» Дельвига. вернуться Послания эти были напечатаны в «Северных Цветах» 1829 г. и вошли в издание стихотворений Языкова 1858 г., стр. 117 и 133. вернуться Не идет ли здесь дело о стих. Пушкина: «Стансы», написанное им в конце 1826 г. См. изд. 1859 г., т. I, стр. 354–356. вернуться В «Московском Телеграфе» была напечатана резкая статья о стихотворениях Языкова. Вообще этот журнал не вполне сочувственно относился к таланту Языкова, и в 1833 году (№ 6-й) вновь поместил довольно строгий разбор его стихотворений (статья была написана Кс. Полевым). вернуться Военно-литературный журнал. Спб. на 1828–1829 год, изд. А. Воейковым. вернуться Журнал, изд. М. Погодиным с 1827 года. вернуться «Атеней» — на 1828–1829 г. М. издание Мих. Павлова. вернуться Известный плохой журнал А.Е. Измайлова, издававшийся в Спб. с 1818 по 1827 год. |
