Она накрыла ладонями свое лицо и зарычала.

— Я бы хотел, чтобы ты не несла этот груз, но тебе приходится.

Харпер убрала руки от лица.

— Я не нахожу это обязательство тягостным. Я уравновешиваю тебя, а ты меня… предположительно, именно так должна работать связь между анкорами и парами.

— Это тяжело. Мне нужно, чтобы ты была невредима. Переезд в Подземку сильнее обезопасит тебя. Также это пойдет на пользу вашему бизнесу.

— Я потеряю дело. У меня много клиентов людей.

— Да, но ты получишь большую проходимость в салоне, если переедешь в Подземку. Ты потеряешь человеческую клиентуру, но заработаешь на демонах.

— Честно говоря, я не испытываю недостатка в клиентах. Вообще, у меня по записи, поскольку многие демоны хотят похвастаться, что ему сделала татуировку пара Нокса Торна.

— К тебе записываются, потому что ты хороший мастер, — поправил Нокс. — Подумай и о других причинах переезда в Подземку, которые пойдут тебе на пользу. Не нужно будет тратиться на оплату аренды, как сейчас. Подземка принадлежит тебе точно также как и мне. На все мое, ты имеешь такое же право.

Ей не нравилось думать об этом в таком ключе. Трудно перейти от того малого, что есть сейчас… ну, к огромному делу в Вегасе.　

— Не могу отрицать, что это принесет выгоду. Прибыль будет. Я поговорю с девочками об этом, когда приду утром на работу. Посмотрим, как поменялось их мировоззрение сейчас, когда они успели подумать обо всем.

Нокс кивнул, считая, что они согласятся переехать, если нет никаких других способов, по их мнению, обезопасить Харпер.

— Там есть небольшое здание. Думаю, оно идеально тебе подойдет. Надеюсь, ты, по крайней мере, посмотришь его, прежде чем откажешься. — Он нахмурился. — Почему ты улыбаешься?

Все это было так типично для него.

— Ты такой рационалист. Увидел, как на меня напали, и подумал — эй, я могу использовать это себе на пользу.

— Это тебя удивляет? — Он предупредил ее заранее, что безжалостен и сделает все необходимое, чтобы добиться своего.

— Нисколько. Часть тебя злорадствует, что инцидент помог опровергнуть «мой бизнес не нуждается в переезде» аргумент, да?

— Опыт просто доказывает, что ты уже знаешь: это не безопасная территория.

— Конечно, но я там выросла. Я Уоллис, Нокс. Это означает, что когда дело доходит до преступлений, я не из тех, кто вправе судить.

— Но ты в паре с демоном, которого многие боятся и хотят видеть мертвым. Всего несколько месяцев назад тебя забрали у меня. Я не представлял, где ты, и не мог связаться с тобой. Не хочу вновь проходить через это. Я предложил пометить тебя психически так, чтобы знать, где ты находишься в любое время, но ты против. Я согласился плюнуть на это, но мы договорились идти на компромисс. Прошу тебя, пойти на компромисс в этом.

Он знал, что Харпер считала его гиперопеку удушающей, особенно потому что ей также приходится сталкиваться с чрезмерной опекой его демона. Она считала, что Ноксу необходимо, в основном, контролировать работу. Следует признать, что ему нужно просто контролировать.

Не просто держать своего демона и способности в узде. Он провел большую часть своего детства под контролем больного лидера культа, который диктовал, когда ему вставать, что есть и носить, когда и где спать.

Лидер настаивал на полном подчинении, запрещая другим принимать собственные решения и подавляя любые формы протеста.

В конце концов, Нокс возвратился в окружающий мир, дав себе клятву, что больше никто и никогда не будет его контролировать. Он завладел всем тем, в чем ему отказывали, включая знания, независимость и имущество.

Теперь Нокс брал, что хотел и когда хотел. Теперь он жил по собственным правилам. Действовал согласно собственному расписанию. В нем сильно чувство собственного «я», и над этим он тяжело трудился.

Он наслаждался уровнем силы, успеха, роскоши и греха, которые были в его жизни. Но для него нет ничего важнее Харпер. Она не просто важна. Она ему необходима.

Нокс объяснял, что его опекаемое поведение не попытка контролировать ее, но ей трудно осознать, что может быть для кого-то незаменимой.

Он предполагал, что если твои родители… два человека, которые должны любить и заботиться… не считают тебя неотъемлемой частью своих жизней, нелегко признать, что для кого-то еще такое может быть. Люциан мог заботиться о ней, но никогда не ставил ее на первое место.

— Как уже сказала, я поговорю с девочками об этом.

— Хорошо. — Прекратив говорить о других, Нокс распахнул края полотенца и воспользовался моментом, чтобы впитать каждый дюйм ее тела.

Удовлетворение охватило его демона при виде меток, которые он оставил на груди и пупке. Ноксу также нравилось оставлять свои метки, отсюда множество укусов на коже Харпер цвета слоновой кости. Ни он, ни его демон не помечали никого до Харпер.

— Это несправедливо, что я раздета, а ты нет, — сказала Харепер. Взгляд темных глаз Нокса, блестящих от дикого желания, встретился с ее, когда он сбросил рубашку.

Харпер сглотнула, посмотрев на его мощное тело. На нем не было ни грамма жира, только твердые, словно высеченные мышцы.

Но недолго ей удалось любоваться этим видом, потому что Нокс накрыл ее телом. Она никогда не признается доминирующему ублюдку, что ей нравится ощущать, как ее окружают и заманивают в ловушку.

Харпер погладила его твердые плечи, когда рот Нокса обрушился на ее, пируя и подавляя.

Он зубами провел по ее горлу, а затем облизнул и укусил за шею. Застонав, Харпер выгнулась под ним. Потом один ледяной призрачный палец скользнул между ее складок. Харпер ахнула.

Она до сих пор не понимала, как что-то настолько холодное может источать такой жар, но ощущения распаленной плоти заставили ее лоно сжаться.

Он поцеловал место, где бился пульс на шее, когда ввел в нее второй призрачный палец. Еще один стон сорвался с ее губ, пока они мастерски гладили, кружили и пронзали.

Они не столько ублажали ее, сколько вызывали голод, который мог удовлетворить только Нокс. Если он уйдет прямо сейчас, она останется такой… сексуально разбитой. Никакие собственные прикосновения не помогут. Только он может погасить боль, которую зародил в ней.

Его рука обхватила и сжала ее грудь, пока ледяные пальцы продолжали мучить Харпер изнутри. Ее лоно больше не горело, оно полыхало и пульсировало. Бедра дрожали, а на лбу выступил пот.

— Нокс…

— Я знаю, чего ты хочешь, но… — Нокс провел зубами по пульсу, — …я не пробовал тебя уже два дня. — Он трахал ее, но не было времени, чтобы исследовать и насладиться ею. Нокс проложил дорожку вниз из поцелуев и укусов, остановившись, чтобы облизнуть «Ничего не поделаешь» татуировку под ее грудью, которая сделана не им; в отличие от двух других татуировок, ее легко пропустить, поскольку она нанесена белыми чернилами и почти не видна.

Он стал целовать, спускаясь вниз к маленькой черной татуировке в углублении тазовой кости, и облизал языком, прежде чем спуститься ниже.

— Мне нравится эта метка, — сказал он, когда исследовал треугольник в развилке ее бедер с замысловатыми черными завитками, которые выглядели как татуировка. — Широко раздвинь ноги для меня.

— Нокс, я не смогу дольше выносить прелюдию.　

Ей нужен секс. Позарез.

Он комфортно расположился между ее бедер.

— Ты справишься.

Она покачала головой. Нокс приподнял бровь… а затем призрачные пальцы исчезли; появилось ощущение, словно огонь внутри нее поглотил их.　

— Нет!

Он щелкнул кончиком языка по клитору, и она взбрыкнула.

— Не двигайся.　

Затем провел языком между ее скользких складок, вкушая сладость, медовую на вкус.

Нокс зарычал, когда это обернулось против него же, заставляя его твердый член стать еще толще.

— Чертов наркотик.

Сжав в кулаке простыни, Харпер затряслась и застонала, пока он лизал, прикусывал и сводил ее с ума. Затем он всосал ее клитор и зарычал, прижав рот к складочкам. Она проклинала его. Угрожала ему. Требовала большего.