Да, ткань с подвохом. Ещё и с каким. Но мне деваться некуда. Как я успела заметить, полупрозрачные наряды наложницы носили как повседневную одежду, на официальном завтраке все присутствовали в вечерних, а для Имперского бала все выбрали самые настоящие бальные платья с пышными куполообразными юбками, которых в моём гардеробе не наблюдалось. И если говорить откровенно, в моём шкафу было только одно подходящее платье, в которое я сейчас и была одета. Прежде чем принять окончательное решение, я спросила:

— За появление в алом бархате казнят? Садят в темницу?

Демоница на пару с модельером ошалело уставились на меня.

— Нет, но… — начала было отвечать Даломея, но я её перебила:

— Отлично, я согласна на алый бархат.

Моё заявление было воспринято окружающими с недоверием, удивлением и страхом. Эльфийка, которая до этого момента подозрительно сияла радостной улыбкой и явно торжествовала, окатила меня волной неприкрытой ненависти.

— Ты не посмеешь! — противно взвизгнула она. — Лиамарон не простит тебе эту вольность и повторно упечёт в темницу!

Пока я анализировала поведение эльфийки и делала соответствующие выводы, несколько наложниц старались её утихомирить. Дамочка не на шутку разбушевалась и даже запустила в меня настольной вазой, но я успела отклониться. Неадекватную вскоре увели, и Даломея принялась отговаривать меня от «безумного поступка, нарушающего все правила этикета и показывающего неуважение к традициям». Слова демоницы зародили во мне сомнения, однако природное упрямство и глупая жажда мести злобной эльфийке взяли верх над инстинктом самосохранения и разумными доводами. Повлияло на меня и то, что никто из наложниц не горел желанием мне помочь. В их глазах я видела равнодушие, презрение, превосходство, неприязнь. Я вполне могла бы пойти в любом вечернем платье на бал, но унижаться и просить у этих змеюк… Нет, уж лучше выдержать гнев Императора.

В итоге, господин Наранье пошёл мне на встречу и согласился на эту авантюру. Он пообещал, что платье будет готово завтра к полудню. Даломея лишь устало махнула рукой на меня, смирившись с тем, что я перевоспитанию не подлежу.

Едва модельер и его свита покинули гостиную, демоница грозным окриком восстановила утраченную дисциплину среди наложниц. Все тут же замолкли, и она смогла объявить о танцевальной репетиции в тренировочном зале. Девушки сбились в кучку и двинулись на выход. Меня же привычным жестом ухватила за локоть Даломея и потащила за собой.

Пытаясь приноровится к широкому шагу наставницы, я разглядывала толпы народа шныряющего по коридорам дворца. В отличие от предыдущих дней он был забит под завязку. Даломея прокомментировала небывалое оживление тем, что началось заселение прибывших на Имперский бал. По её словам, предстояло три дня официальных и развлекательных мероприятий, в течение которых мне советовалось не выделяться и не морозить глупости дабы не оставить бедную демоницу без работы.

От обычного спортивного зала в среднестатистической школе тренировочный отличался только отсутствием баскетбольных колец и дорогим лакированным паркетом. Выстроив всех нас в ряд, Даломея заставила сделать разминку. Затем объявила название первого танца и нетерпеливо виляя хвостом позвала Граста и чего-то ему нашептала. Спустя небольшой промежуток времени в зал ввалился целый отряд дворцовой стражи. Об этом красноречиво говорила их форма.

— Итак, сегодня репетируем не с друг другом, как обычно, а с настоящими партнерами! — громогласно объявила демоница во всеуслышание. — Мужчины на балу вам будут попадаться разные: кто-то умеет танцевать, а кто-то будет из кожи вон лезть чтобы наступить вам на ногу. Вы должны быть готовы ко всему! Приступаем.

Свободных кагаров оказалось не так уж и много (в связи с предстоящим балом охрана дворца была усилена и практически все служащие были заняты) и партнеры достались не всем девушкам. В том числе и мне. По иронии судьбы моей парой стала зеленоволосая пакостница Удина. Хорошо хоть не эльфийка.

Помимо хора и уроков самообороны я также занималась различными танцами целых пять лет. Так что ритм и движения я уловила сразу. Единственной сложностью являлась наша борьба с наложницей.

— Не щипайся, — прошипела я на ухо противной зеленоволосой бабе.

— А ты не наступай мне на ноги! — провизжала она мне в ответ.

— Не буду, если ты поступишь аналогичным образом, — парировала я, дернув наложницу за зелёные патлы в отместку за болезненный удар каблуком по моей ноге.

Наша возня стала привлекать внимание, и Даломея пару раз устанавливала за нами строгий надзор, но её постоянно отвлекали другие пары.

— Зачем ты подставила меня? — напрямую задала вопрос я.

— Да я просто забыла, а потом проспала! — негодующе воскликнула Удина. — Хотела извиниться, но не успела — ты начала по-хамски себя вести! Сначала набросилась на меня, а потом прогнала! — обвинительным тоном заголосила девица.

Вспомнив утренний инцидент и посмотрев на него со стороны зеленоволосой, я кардинально всё переосмыслила. Получается, что в нашей ссоре есть и моя вина.

— Выходит, что наша размолвка возникла из-за того, что я — нетерпеливая хамка, а ты — визгливая склеротичка, — констатировала я, продолжая танцевать. Спохватившись, всё же добавила: — Это я так пытаюсь извиниться, если что. На самом деле я в этом не сильна.

Удина окинула меня хмурым взглядом.

— Да, в извинениях ты явно ничего не смыслишь, — согласилась она, а после поинтересовалась: — «Склеротичка» — это какое-то оскорбление?

— Нет. Так в моём мире называют людей, у которых проблемы с памятью, — с улыбкой пояснила я. Кажется, эта девушка даже перестала меня раздражать.

Удина неожиданно рассмеялась.

— А как ты на пол шлёпнулась, ха-ха. — Начала вспоминать она сквозь смех. И надо сказать он у неё был не менее специфическим, чем голос. Что-то среднее между блеянием овечки и звоном колокольчика.

Я не удержалась и зашлась приступом хохота. Хватаясь за живот и тыкая друг в друга пальцами, мы забыли где находимся и зачем вообще сюда пришли. Вот только Даломея не забыла.

— Девушки, вы нашли что-то смешное в традиционном придворном танце? — угрожающе вопросила она, приблизившись к нашей паре.

Вытирая выступившие слёзы и держась за уже начавшие болеть животы, мы замотали головами и начали убедительно заверять наставницу в том, что это не так. Демоница строго зыркнула на каждую и завидев смирение на наших лицах, продолжила прерванную репетицию.

Все остальные танцы мы с Удиной обменивались незначительными шутками, смеялись над неуклюжестью некоторых пар и неизменно зарабатывали недовольные окрики Даломеи.

Когда репетиция закончилась и настало время расходится, я не устояла перед возможностью слегка поддеть Удину.

— Пока, Оливка! — бросила я ей на прощание. Девушка из вредности так и не рассказала к какой расе относится, и я в шутку причислила её к семейству оливковых (к слову, её кожа имела именно такой оттенок).

— Пока, ведьма! — не осталась в долгу зеленоволосая. Это «милое» прозвище я получила за резкое и нетерпеливое поведение сегодняшним утром. — Заходи, когда захочешь пообщаться!

Рассыпавшись в любезностях, мы разошлись.

Я открыла дверь в комнату, намереваясь прямо в одежде завалиться на кровать (ноги безмерно гудели от продолжительных танцев), но моим мечтам не суждено было сбыться. Мою постель нагло оккупировал большой белый тигр.

С лёгким прищуром кагар наблюдал за моими движениями. Его хвост лениво раскачивался из стороны в сторону, свисая с края постели. Я не спешила нарушать тишину, он — тоже.

Остановившись посередине спальни, я молча разглядывала этого красавца. Густая шерсть белоснежного цвета так и манила погладить её, запустить пальцы в мягкий покров и насладиться приятным ощущением тепла и уюта. Однако яркие зелёные глаза принадлежали отнюдь не домашней кошке, а сильному хищнику. Обманчивая ленца кагара не ввела меня в заблуждение. Я осознавала, что его лапы скрывают острые когти, способные располосовать моё тело на части в одно мгновение, а закрытая пасть таит два ряда острых зубов. И хотя Император уже появлялся передо мной в таком виде и не давал повода его бояться, я всё же справедливо опасалась. Он уже показал, что тигр подвластен его разуму, но оставалась вероятность, что животные инстинкты могут взять верх в любой момент. Всё же мы не настолько близко знакомы, чтобы я могла до конца ему доверять.