— Можешь повторить еще раз? — попросил Саске, активируя шаринган, но на всякий случай закрывая левый глаз.
— Угу, — кивнула Сакура, отмеряя ещё кусочки реагентов. Она и не надеялась, что Саске сможет сделать всё с первого раза. Не потому, что Учиха недостаточно умён, а потому, что задача смутная, надо ещё понять, что делать и куда смотреть.
Следующая партия алюминия загорелась ещё более злобно. По шарингану блики ударили и в самом деле очень сильно, так что Саске поспешил зажмурить его и открыть правый глаз без активированного додзюцу. В этот раз огонь держался дольше, позволяя получить больше информации для анализа. Огонь был более… Кусачим. Более… Жадным.
Ничего не говоря, чтобы не сбить зыбкое ощущение концентрации, Учиха уселся прямо на пол, скрещивая ноги и прикрывая глаза. Как именно он в первый раз освоил Катон, Саске уже и не помнил, но вот обретение стихии Молнии произошло гораздо позже. И кое-какие выводы Саске для себя сделал. Сейчас ему не нужно было снова осваивать некую суть стихии. Скорее, это было похоже на работу с формой. Если он способен создать черное Чидори под влиянием джуина, то почему бы не сделать белое пламя? Маленький белый огонек. Кусачий, агрессивный, злобно шипящий и плюющийся искрами… Рвущийся из-под контроля, непокорный… И, удерживая этот образ максимально четко, сложить печати на самую слабую из известных ему техник Катона.
Первая попытка закончилась пшиком в буквальном смысле — Саске подал слишком мало чакры. Учиха задумчиво посмотрел на руки и решил, что дальнейшие эксперименты лучше проводить в более защищенном помещении. Или хотя бы на полигоне. Потому как поджигать дрова маленьким огоньком с кончика пальца он не умел, а запускать в лаборатории большой огненный шар…
— Пошли на полигон, — Учиха поднялся на ноги.
Сакура решительно кивнула, но первым делом пошла почему-то не к выходу, а во внутренний склад лаборатории. Там, за чаем и печеньками — кажется, Харуно эту лабораторию втихую обживала, — было несколько чёрных балахонов с яркими фуин на них.
— Жаростойкие, — пояснила она, выбирая два костюма и добавляя ещё пару сплошных масок. — Попросила у Орочимару-сана. Выдерживают даже белое пламя, но, увы, только один-два раза. Возьму-ка ещё… Реагенты брать?
— Возьми на всякий случай, — кивнул Саске, забирая защиту. Тонкостей переноски таких активных веществ он не знал, поэтому предпочёл нести что-то более знакомое.
Предусмотрительность Сакуры была прямо мёдом на душу. Особенно после выходок Наруто, который сначала сделает, потом задаётся вопросом «Зачем?» и «Как после этого выжить?».
Балахон движений не стеснял, а вот маска обзор здорово ограничивала. Впрочем, учитывая предполагаемую яркость белого пламени, это было скорее плюсом. Снова сосредоточиться, вызвать нужный образ, сложить печати…
Первый десяток попыток толковых результатов не дал. Либо пламя выходило оранжевым, либо техника вообще срывалась. А ведь чакра не бесконечная, и хоть Саске и старался вкладываться по минимуму, растратился он изрядно. К тому же пока было непонятно, выйдет ли предполагаемое белое пламя более энергоемким, и если да, то насколько. Попытки увеличить накачку чакрой на результаты не влияли — либо шар получался больше, либо техника все так же срывалась. И это начинало раздражать.
После небольшого перерыва, предназначенного больше для собственного успокоения, чем для восстановления чакры, Саске решил слегка изменить подход. Пламя воспринимается более агрессивным, чем обычное? Попытки овладеть им злят?
Так, может, попробовать вложить эти эмоции в формируемую технику?
Полыхнуло так, что затрещали жаропрочные балахоны. Затрещали, но выдержали. Шар белого пламени получился несколько меньше размерами, чем обычный, при сравнимых затратах чакры, но успешно компенсировал это рассыпаемыми во все стороны искрами.
— Да! У тебя получилось! — воскликнул соседний балахон голосом Сакуры, радостно подпрыгивая. — Оно работает! Работает!
Как только шар погас, исчерпав свой заряд чакры, на Саске повисла радостная Харуно. Тот не стал отказывать себе в удовольствии, стянул маски и поцеловал увлечённую исследовательницу.
— Давай ещё раз! Я запишу параметры! — зелёные глаза маниакально горели. — Что-то мне кажется, что этот огонь меньше поддаётся контролю Инь. Но тогда можно будет использовать форму чакры!
— Похоже, место Инь-компоненты занимает эмоциональный контроль, — поделился Саске. — Без этого получается обычное пламя.
— Контролировать технику исключительно Ки… Хм… А если попробовать зажечь другие эмоции?
— Ки? Ты сейчас о чем? — озадачился Учиха. Да, он использовал злость, но на классическое Ки это мало было похоже.
— Ну, я же рассказывала! Эмоциональный компонент чакры! Мы его назвали Ки, потому что это его классическое проявление.
— Ты не уточняла, что он используется в контроле дзюцу. Каким образом?
— Он задаёт характер чакры, не её форму, но суть! — Сакура несколько раз нелепо взмахнула руками, пытаясь передать жестами. — Что огонь горячий и весь такой огонь, а не холодный и мокрый, как вода.
— Хм… — Саске потер подбородок. — То есть «скорбное чидори» отличается от обычного именно Ки? Интересно…
— Да, — вздохнула куноичи. — Я пока не до конца разобралась, что к чему… К тому же вариантов Ки может оказаться бесконечное множество… Но на практике оно работает! Да!
— Ты умница, — Учиха тронул губы Сакуры легким поцелуем. — Значит, говоришь, попробовать другие эмоции?
— Да, — кивнула она, а затем спохватилась. — Только давай защиту сменим!
— Думаешь, не выдержит? Ну, тебе виднее…
Переодевая балахон, Саске задумался, какую же эмоцию попробовать «зажечь» следующей. И обязательно ли работать только с огнем, или же для молнии принцип будет таким же? Проще всего было взять радость — и собственная была, от того, что наконец-то получилось, и Сакура так заразительно пылала энтузиазмом…
— Катон: Гокакью-но-дзюцу!
Пламя выплеснулось даже не шаром, а упругой кляксой переливчато-перламутрового цвета, расплескалось по камню мишеней радужной пленкой и схлопнулось спустя несколько секунд.
— Мда… Кажется, нужно идти к сенсею, просить мышей.
— Если найдём его, — вздохнула Сакура. — Он что-то со вчерашнего дня не появляется.
— Не найдем Орочимару-сенсея, выгоним Гурен на охоту. Или сами сходим, Наруто как раз развеется.
— На охоту за мышами? — уточнила Сакура.
— За кем-нибудь покрупнее, — улыбнулся Учиха. — Хотя бы и кроликами. Но Гурен можно и за мышами.
Сакура скорбно посмотрела на закрытый планшетник. Её натура прилежной девочки требовала всё записать, оценить и померить, прежде чем приступать к дальнейшим испытаниям. Но всё же так идёт… Ведь можно один раз отложить на потом? Можно?
Куноичи решительно кивнула.
К концу обыска базы Орочимару соизволил вернуться. Выглядел он таким довольным, что смотрелось даже неприлично. И это здесь, где эталон счастливости задавал влюблённый Наруто!
— Мыши? А, да, конечно, есть… — рассеяно проговорил Змей, приложив ладонь к стене. Сформированное фуин открыло пространственный портал. — Ловите сколько надо. Только аккуратнее, там ужи для контроля рождаемости.
— Орочимару-сан… у вас запечатана целая экосистема? — ахнула Харуно.
— Да ничего особенного. Это даже не запечатывание, а кое-что другое… Доступа к чему без джуина не дам.
Сакура закатила глаза:
— Орочимару-сан, ну это слишком детская провокация.
На самом деле куноичи было ужасно любопытно, но жажду познания здорово перебивало успехом в эмоционально-стихийном исследовании. А в качестве маленькой мести она не стала вот прямо сейчас говорить об этом Змею.
Саске проблему отлова мышей решил просто — призвал пару своих мелких, но умных змеек и запустил на отлов, разрешив в процессе наедаться до отвала. Через пятнадцать минут у его ног набралось с десяток аккуратно парализованных мышей и один уж.
— А ужа-то за что? — надулся Орочимару, складывая ручки на груди.
