====== Великий неудачник ======

Учиха Саске был неудачником.

Это был неоспоримый факт, который все в упор отказывались замечать. Что тоже в какой-то мере являлось частью его неудачливости. Единственный выживший после резни — разве не удача? «Удача!» — скажут легкомысленные идиоты, не замечая бремени мстителя, не замечая отчаяния и сосущего одиночества.

Лучший ученик — удача? Нет. Тяжёлый, изматывающий труд. В то время, пока остальные дети занимаются всякими глупостями, Саске тренируется. Тренируется и зубрит. И снова тренируется. Он хочет стать лучшим, он становится лучшим, но никто не видит, чего ему это стоит.

За ним бегают все девчонки класса — удача? Нет! Ками, пожалуйста, пусть этих куриц уже кто-нибудь убьёт!.. Легкомысленные, зацикленные только на себе. И ладно бы они ещё в него влюбились, так нет, кто-то по недоразумению назвал его самым лучшим не только в плане тренировок, и девчонки набежали, соревнуясь между собой и совсем не обращая внимания на мнение «приза».

Нет, конечно, подобное внимание льстило. Это было сродни признанию его заслуг, но, ками, серьёзно, дайте мне более разумных фанаток, а?.. Или хотя бы не дайте поставить меня в команду с одной из них… Чёрт.

Но всю глубину своей неудачливости Учиха познал примерно через год после формирования команды №7. Он всего лишь хотел попробовать, что такое дружба, тем более что её так настойчиво и навязчиво ему предлагали. Просто расслабиться и перестать воспринимать сокомандников как врагов, просто позволить подойти ближе…

Подошли, бля. Ближе. Вкусил, называется.

Дружбу, угу.

Саске сосредоточенно метал сюрикены в движущиеся мишени и молча вопрошал, за что ему такое наказание. Вырезали семью — ладно, испытание для сильных духом, миссия на всю жизнь, благородная, воспетая бардами и занесённая в исторические хроники. Но ЭТО?! Ксо, да кто вообще в такую дурацкую ситуацию попасть может?.. Не-е-ет, вряд ли в мире есть ещё один подобный неудачник…

Дело в том, что Учиха Саске влюбился. И это ему совсем не понравилось.

Это глупое, мать вашу, чувство, заставляющее сердце усиленно биться, заставляющее скучать, когда объекта любви долго нет рядом, заставляющее прощать любые глупости и восхищаться вещами, которых никому другому он бы не простил.

И ладно бы Саске влюбился в кого-нибудь из своего же фан-клуба. Но нет, удача не могла быть к нему столь благосклонна!

Он влюбился в Наруто. В парня. Да хрен с ним, с парнем, Саске влюбился в полного и совершеннейшего придурка! В слепошарый от рождения кусок энергии, который прёт лбом в стену, заслуженно огребает от стены, почёсывает шишку и снова прёт.

И, что самое ужасное, таки пробивает эту чёртову стену!!!

Нет, ну вот что он в нём нашёл?.. Куда ни ткни — одни недостатки! Жрёт как свинья…

Саске замер, ярко вспомнив, как Наруто ест. О-о-о, как он ест! Вкусно, жадно, с причмокиванием, словно в первый и последний раз в жизни!.. Глядя на то, как он ест, Учиху всё время пробивает на зависть. Лютую. Он сам редко получал удовольствие от еды, чаще ел просто потому, что знал — надо восстанавливать силы.

Наруто бестолковый, слишком эмоциональный, забывающий обо всём на свете… Но, ками, как же приятно его бесить!.. А уж наблюдать, как он сам стремится к проблемам, а потом в самый последний момент его спасать… И, опять же, смотреть, как он бесится!..

А потом он говорит что-нибудь. Ляпает в горячке, как нечто само собой разумеющееся. И Саске чувствует себя ничтожеством. Мелочным, злопамятным, эгоистичным ничтожеством. Там, где Учиха видит кучу вариантов, Узумаки видит только один. Не от врождённой слепоты. А от того, что все остальные варианты — неприемлемы.

Небольшим утешением было только то, что взрослых тоже торкает. Редко, конечно, но когда проймёт… Саске мог только со злорадством смотреть, как рушится картина мира состоявшихся шиноби от меткого пинка мальчишки.

И что из этого коктейля зависти, удовольствия и боли могло родиться?.. Разумеется, не ненависть. Нет, Саске так не могло повезти. В его груди зрела привязанность, почти маниакальная. Ему хотелось снова и снова завидовать, бесить и ломаться… Хотелось ударить, выместить всю боль, что рождает эта слабость, хотелось повалить на землю и…

Что именно «и», Саске старался не думать. Ему хватило навязчивого желания растрепать светлые волосы и пощекотать мускулистые — о да, он успел прощупать — бока. После этого мысль неизбежно сбегала к объятиям и вкусному запаху Узумаки, от чего Саске начинал биться о ближайшую твёрдую поверхность или закусывать изнутри щёку, если дело происходило на людях.

Иногда Саске хотелось по примеру все того же Узумаки побеситься с воплями, грохотом и разнесением окружающей обстановки в щепки. Разумеется, Учиха себе такого не позволял даже на клановом полигоне, и вовсе не потому, что его могли увидеть «случайно» пробегающие мимо АНБУ. Каждый раз, когда Саске ловил себя на этом желании, он с каким-то мазохистским упрямством зажимал себя в рамки самоконтроля — чтобы никак, ни капли, ни жестом, ни дернувшимся уголком рта не позволить себе быть похожим на Узумаки.

Ха, да такое в кошмаре только приснится — стать похожим на Наруто!

Ну почему, почему, почему Учиха в свое время оказался умнее большинства одноклассников и не остановился на стадии «шумный придурок, раздражает»? Зачем он полез дальше? Командная работа, ш-ш-штоб её… Пожалуй, в первый раз Наруто заставил его задуматься, когда сумел подловить и связать Учиху, чтобы уйти под его Хенге гулять с Сакурой. Саске тогда был просто в бешенстве даже не от проигрыша, а от того, с какой целью джинчурики это всё затеял.

Но потом… потом стало любопытно.

И это любопытство оказалось самой большой ошибкой Учихи Саске.

Коготок увяз — всей птице пропасть. Учих часто сравнивали с воронами из-за внешности и из-за кланового призыва. Саске всегда считал это глупостью… но чем дальше, тем сильнее чувствовал себя бестолковой птицей, которая упрямо лезет в клейкую ловушку не то что лапой — головой.

Узумаки оказался… интересным. Да, простым, как пять рё, шумным, раздражающим, бестолковым, но… Стоило присмотреться к его отношениям с одноклассниками — и картина тут же становилась совсем не такой однозначной.

Дружба-соперничество с Кибой — кто бы сомневался, эти двое никому не уступят титул первого горлопана и задиры класса.

Нелюбовь девчонок, даже тех, кто не входил в фан-клуб самого Саске, — та же история. На уроках Узумаки отнюдь не блистал, выглядел неопрятно, а уж его жуткий рыжий комбинезон… право слово, Саске терпеть не мог это убожище гораздо сильнее, чем самого Наруто.

А вот симпатия химе клана Хьюг уже выпадала из простого и понятного расклада. То, как Хината краснела в присутствии Узумаки, украдкой бросала на него взгляды и все время оказывалась где-то неподалеку, не заметил бы только идиот… ну, Саске никогда не сомневался, что именно идиоты его и окружают. Узумаки — так первый в списке.

Но если внимание Хинаты ещё можно было списать на чисто девчачьи заморочки, то вот Шикамару… Наследник клана Нара был лентяем, и поддерживать связи с кем-то из одноклассников ему было напряжно. Шикамару изредка перекидывался парой слов с Шино, ещё реже дразнил Яманаку, дружил с Чоуджи… и с Наруто. Сомнительно, что ему так понравился джинчурики, одно присутствие которого поблизости создавало сплошное «напряжно».

Значит?..

Когда Учиха поймал себя на том, что ревнует белобрысое недоразумение к Шикамару, он первый раз на полном серьёзе начал биться лбом о дерево. Тогда Саске оборвал разговор Нара с Узумаки парой ядовитых реплик. Наруто тут же взбурлил, ринулся доказывать «Саске-теме», что обязательно станет Хокаге… Учиха высокомерно фыркнул и показушно переместился Шуншином в клановый квартал. Довольно ухмыльнулся, когда представил выражение лица Узумаки, лупцующего манекены, и кислую рожу Шикамару… Почему-то вторая картина вызывала даже больше злорадного удовлетворения.

И тут до него дошло.