Освобождающееся место диспетчера было в общем, в ведении Михаила Дмитриевича, а не Астафурова, и Юра посоветовал мне поговорить с ним напрямую. Идея показалась мне сомнительной, Дмитрич в мою сторону поглядывал явно с прохладцей. Я решил начать с его зама, Димы Редозубова. С ним мы еще ни разу не общались, но он казался мне со стороны вполне доброжелательным, контактным человеком. Действительно, разговор вышел легкий. Дима не стал крутить, сразу сказал, что у Дмитрича всё расписано на три шага вперёд, кого куда в случае чего передвинуть. И я в этих списках не значусь.
-- Ну посуди сам. Тебя ведь еще придётся обучать нашей программе, ты ведь не работаешь в АБЦ? Ну вот. А что такое "зелень", ты знаешь? Ты бы лучше попросил Юру Васильева тебя поднатаскать немножко, он ведь всё равно сидит ночами. Ведь без этого никак.
Трудно понять, зачем диспетчеру надо было уметь работать в АБЦ, учётной бухгалтерско-складской программе, но, что такое "зелень", я действительно не знал. Как, впрочем, не знаю и до сих пор. Только догадываюсь, что ничего особенного. Просто в тогдашнем "Протеке" при глобальной компьютеризации и почти глобальной неподготовленности к ней большинства работников, люди мало мальски разобравшиеся в программе АБЦ, имели возможность щегольнуть этим перед другими. Впрочем, не всё было так просто, как кажется сейчас. Виндоус едва начинал распространяться, Ворд и Эксэль были свежей новинкой, а фирменная программа "Протека" - АБЦ была написана в Нортоне. Юра же Васильев свою программу заказов по электронной почте вообще строил на Бейсике, ведь системы связи были еще слабые и большие объёмы информации просто не пропускали. А слово "интернет" знали тогда только программисты и продавцы компьютеров.
Разговор с Димой Юра Васильев прокомментировал довольно резко, дескать мы еще поглядим. А по поводу совета Редозубова, поучить меня компьютеру, он проехался в своей обычной едкой манере, в какой высмеивал мнения тех, кого считал дилетантами. Программы писать ты всё равно не будешь, сказал он, а для пользования готовыми достаточно знать, где находятся две главные кнопки: "Ввод" и "Сброс". Впрочем, прошло всего несколько дней, и наш разговор повторился в иной тональности:
-- Готовься, завтра ночью будешь обучаться. Чтобы знал Эксэль, и никто ничего не говорил.
В назначенную ночь мы расположились в той же комнате приёмщиц заказов, поскольку в ней стояло два компьютера. Было тихо, лишь периодически доносилось щелканье, это Палыч проштамповывал сертификаты. И тут надо сказать, что при всех своих талантах, Юра категорически не годился в учителя или наставники. Ему казалось что любой человек и сам должен всё понимать, а если не может, то его и учить незачем. Он показал мне, как выглядит программа Эксэль, как в неё войти и завалился в кресло спать. Я несколько часов возился, пока не понял, что эта программа - просто готовая таблица, которую можно по разному заполнять, и ничего больше. Я-то думал, что все системы предназначены для сложного писания программ, причём любых без всякой специализации. А тут меня обвиняют в том, что я пустое место, так как ни разу в жизни не заполнял готовых электронных таблиц. И в этом вся закавыка?
Когда среди ночи Юрка отлежал бок и пробудился, я поделился с ним своими открытиями.
-- Конечно, - ответил он. - А ты что, не знал? Ну вот видишь, сам всё понял.
Утром я услышал разговоры, что Астафуров уходит на повышение, заместителем генерального директора. Тяжесть ночи, проведённой почти без сна, давила на мозги, но я решил, что ситуация с Юркиными планами ухудшилась, и шут с ней. Мне и изначально не особенно хотелось идти в диспетчеры. А теперь тем более. Пусть Михаил Дмитриевич ставит, кого хочет, а мне лишь бы день доработать.
И тут вдруг сам Дмитрич возник перед глазами:
-- Ступай к Астафурову. Не беспокойся за стеллажи, тут теперь мне решать. Да чего там решать, я ведь знал, что ты ненадолго.
Гл.13 Эстафетная палочка
В комнате аптечного отдела я застал сдвинутые столы, толкущихся людей, упакованные в коробки бумаги. Виктор Комаров, один из менеджеров, с которым я был шапочно знаком еще в старые времена, когда он был в Электростали соседом Васильевых, пояснил, что отдел переезжает. В глубине территории, возле оптового склада завершено здание новой столовой. Там же, на втором этаже, будет теперь находиться и аптечный отдел. Астафуров, кстати, сейчас тоже там.
Астафуров действительно был в новом помещении. Они ходили вдвоем по большой пустой комнате с каким-то подвижным мужичком с бородкой, как я подумал, строителем. Но я ошибся.
-- Иди сюда, - весело позвал меня Олег Игоревич. - Юра сказал, что Эксэль ты уже изучил?
Будь я в нормальном физическом состоянии, наверное вытаращил бы глаза и брякнул бы что-то протестующее. Но мне было вообще не до разговоров, и я только важно и смутно кивнул головой.
-- Вот Андрей, забирай в аналитическую группу. Принято решение ее расширить, Наташа и Юля не управляются.
Шустрый Андрей быстро потряс меня за руку, как бы принимая эстафету.
-- Как переедем, приходи. Ты пока на складе? Ну, еще денька два поработай.
Это был новый начальник аптечного отдела, бывший менеджер мелкооптового склада Апполонин Андрей Владимирович. Шёл конец апреля, с мая он вступал в должность, и теперь получалось, что одновременно со мной. В этом мы оказались в сходном положении. Был ли это прощальный жест Астафурова навстречу просьбам Юры Васильева, или действительно плановое расширение отдела, кто сейчас угадает. В любом случае, одновременно со всей мебелью поставили стол и для меня. Разумеется, по-протековски это означало "стол с компьютером".
Я теперь располагался в самом дальнем от начальства углу комнаты, там был своеобразный карман, в котором кроме меня разместились как раз те две девчонки с телефонными заказами - Ольга и Светлана. Васильев Юра тоже получил рабочее место, которого, оказывается, у него до того времени не было. Это, правда, его совсем не смущало, он усаживался за любое свободное и оставался бодр и жизнерадостен. Зато теперь, под специальную группу, которую начальнику Васильеву еще только предстояло организовать, выделили специальное отдельное помещение. Пусть это была комнатушка, в которой умещалось только три стола, зато Юрка стал в ней полным хозяином. Набирать людей в группу электронного заказа он не торопился, предпочитал объезжать аптеки сам. Единственный человек, Виктор, был взят им под специальную техническую программу - оснащение компьютерами тех аптек, которые таковых еще не имели. Их по Москве было большинство, и Виктору предстояло много работы.
А что касается меня, то вокруг всего, чем предстояло заниматься мне, начались непонятные игры. Ведь я был, якобы, введен в аналитическую группу отдела, где уже работали Юля и Наташа. Но чем занимается эта группа в полном объеме, мне сообщать никто из них не только не торопился, но и не собирался. Будь в отделе прежний начальник, я бы попросил разъяснений непосредственно у него, сразу после перевода на должность. Но в отделе был только что назначенный начальник - Апполонин, у него тоже шёл адаптационный период, и спрашивать у него что-либо казалось мне несолидным. Все прочие работники отдела, именовавшиеся просто менеджерами, а на деле бывшие торговыми представителями по закрепленным за ними аптекам, явно не шли на контакт.
Взять к примеру Виктора Комарова, которого я мог бы считать своим знакомым. На какие-либо вопросы, пусть даже просто по компьютеру, он давал уклончивые пустые пояснения или просил подойти в другое время, когда он будет меньше занят. Хотя короткие ответы по каким-то элементарным проблемам, как я иногда успевал подглядеть, он безусловно знал. Так уж было принято в этом отделе. Другие отделы, к слову, тоже не отличались дружелюбной атмосферой, но аптечный я без сомнения ставлю в этом смысле на первое место.
