Если в Питере развернуть такую деятельность, то можно сделать альтернативу всей этой московской шараге во главе с "Нашим Радио". Я подсознательно ощущаю такой момент, что все дела делаются в Москве. А когда я выезжаю куда-то подальше, я понимаю, что Питер — это такая же столица, просто в Москве крутятся бабки, а здесь их меньше. А рок-н-ролл должен развиваться не в Москве, где он моментально становится коммерческим и деградирует, как и все те люди, которые уезжают туда и там работают, а в Питере. А что касается "Нашего Радио", то это просто все смешно, Козырев очень красноречиво всегда выражается в отношении рок-н-ролла и считает себя двигателем рок-н-ролла в нашей отсталой стране. Мотивирует он это тем, что благодаря его радио многие команды находят свое место на магнитофонах наших граждан. Он во многом ошибается, потому что его радио не рок-н-ролльное. Оно опопсовывается, даже ро-копопс там уже совсем сладкий. До рок-н-ролла ему еще очень и очень далеко. Он мыслит, как и многие москвичи, которые занимаются коммерцией, он мыслит только с точки зрения очень недалеких вещей. Ему нужно немедленно заработать. Очень бы хотелось, чтобы "Наше Радио" действительно пошло бы по рок-н-ролльному пути. Козырев не настолько потерянный человек, но если будет продолжаться та же линия, то найдется ему альтернатива— не сегодня, так завтра, появится радио по-настоящему рок-н-роллльное, которое задавит его. Может быть, это будет при нашем участии. Москвичи считают, что только у них все происходит, но ни хрена. В России немало городов, где идет свое развитие, где есть свои группы и достаточно крутые, которые вскоре поднимутся и наведут шороху. Музыка — это не плацдарм для зарабатывания денег, и в провинции многие именно так и думают. Там масса людей искренних, творческих, настоящих рокеров. Горы могут свернуть. Так что, я чувствую, что по части рок-н-ролла у нас идет не угасание, а временная передышка. Старое еще не ушло, а новое еще не вышло в свет. Что до DVD, то наш диск содержит в себе концерт в "Лужниках" — целиком — из этого как раз тура. Монтаж контролировали мы с Горшком, специально ездили в Москву и выбирали новые кадры. И концертный альбом — он тоже один в один с DVD. Этот концертный альбом будет как бы передышкой перед новым альбомом. Материал для него я уже пишу, Горшок занимается тем же самым. Кроме того, сейчас мы решили восстановить старую программу — для фанатов, которые ностальгируют по старым временам. Я не принимаю позицию, что мы ушли от классического панк-рока и стали играть что-то другое. Конечно, песни у нас разные, мы просто развиваемся, растем. Введение Известна тайна мне волшебного яйца: В холодном тёмном мрачном склепе мертвеца Оно на каменном полу в углу лежит, Его мертвец оживший молча сторожит. Он духом страшен и не жалует гостей, Сидит на груде человеческих костей. Во тьме он изредка икает от того, Что жрёт червей, (те выползают из него). С простой кулак того яйца величина, Но сила адской жизни в нём заключена: Покуда в склепе суждено ему лежать — Вокруг за милю будут трупы оживать. Ни в коем случае нельзя яйцо разбить! Увы, последствия плохие могут быть! Людей взбесившихся мне будет не унять Им всем захочется друг друга убивать. Умы покроет безрассудства жуткий мрак, И каждый каждому отныне будет враг. И если б воину в битве с мёртвым повезло, То я б нашёл, где можно спрятать это зло. Мне не позволено неверный сделать шаг, На мне ответственность, ведь я — великий маг! 1.
Волосокрад Луна средь звезд на темном пастбище блуждала, (Трактир был слева, справа лес стоял стеной). И с высоты она безмолвно наблюдала За тем, кто всюду по пятам ходил за мной. В пустом трактире за столом сидел я молча. Курил махорку я и думал о своем. Взглянул в окно, стал любоваться темной ночью. Крыльцо увидел — человек лежал на нем. Раздался гром, и ветер, тучи нагоняя, Резвился в поле. Дождь струился проливной. А тот, на улице, валялся не вставая, Видать конкретно его хмель сразил пивной! Решив помочь ему, я вышел в непогоду И удивился — это был столетний дед! Он прохрипел, из уст выплевывая воду: "Я как и ты! Мне еще только тридцать лет!" Он умер, мы его в сарае положили. Трактирщик начал мне рассказывать о том, Что силы зла на них проклятье наложили, Прислав посланца к ним с рогами и хвостом. "Эй, друг, что за горе Постигло ваши края? Что за зло на воле?" — Спросил трактирщика я, Припев: В зловещем тумане он жертву находит. Он тихо крадется у вас за спиной. И глядя, как с вами беда происходит, Он дико смеется и брызжет слюной! "Жить нам стало худо — Исчезла вся молодежь! Уезжай скорее отсюда! Ты здесь лишь гибель найдешь". Припев. Не зря трактирщик распинался — Он, гад, служил сатане! Сзади тихо черт подкрался, Вцепился в волосы мне. Услышав черта мерзкий голос, Ему с размаху в рыло дал! Но, теряя каждый волос, Год жизни я терял! Припев. Теперь я знаю: у чертей полно идей. Коварством, хитростью свой опыт добывают, Но хуже нам, когда среди людей У них сообщники бывают. 2. Мертвый анархист Ослепший старый маг Ночью по лесу бродил. На кладбище разлил Он волшебный эликсир, И лишь проговорил: "Что ж я, старый, натворил!" Трупы оживали, Землю разрывали, Всюду выползали, Дико бушевали, Глотки драли, Все вокруг ломали, Рвали свою плоть. Это место люди не любили, Потому что здесь гадов хоронили. Все они водку пили — Проклятыми были. Припев: Среди ублюдков шел артист В кожаном плаще, Мертвый анархист. Крикнул он: "Хой!!! Челюсть долой!!!" Трупов вел он за собой. Бешено в деревню Мертвые ворвались! В свете фонарей Их рожи показались. Дрались и по полной отрывались — Шли дома громить. Взяли люди Топоры и вилы. Чтобы мертвецов Загнать в свои могилы, Но на это не хватило силы — Трупов не убить! Припев. Был на руке застывший фак, Из кармана торчал пиратский флаг. Зомби всю ночь кричали: "Хой!!! Мы, анархисты, народ не злой!" Что за наваждение без предупреждения На улице напали, сильно напугали, Смеялись и толкали, в форточку заставляли Пого танцевать. Что есть мочи женщины визжали И крестьяне в панике бежали, Трупы дохли, снова оживали, Ржали людям вслед. Припев: Среди ублюдков шел артист В кожаном плаще, Мертвый анархист. Крикнул он: "Хой!!! Челюсть долой!!!" Трупов вел он за собой. Был на руке застывший фак, Из кармана торчал пиратский флаг. Зомби всю ночь кричали: "Хой!!! Мы, анархисты, народ не злой!" В жизни артист веселым был И нажраться он всегда любил. Утро крестьянам помогло — Солнце трупы за полчаса сожгло. Но в тишине ночной В подвале кто-то рявкнул: "Хой!" |
