Я стараюсь отслеживать новую музыку, но времени не хватает, чтобы угнаться за всем тем, что происходит. И еще — после тура, все-таки, устаешь, хочется чего-нибудь старенького, проверенного. И ставишь Габриэла, Боба Марли, Дорз… Очень помогает успокоиться. Классика есть классика. Я сейчас заново всю классику скупаю на CD. Потом буду покупать на DVD… Многие на это подсаживаются. Вот Павлик у нас, звукорежиссер, он постоянно лазает в сеть, тащит оттуда новые группы — все-таки, стараемся быть в курсе. А еще я обожаю группу "Tool"!

Мы все абсолютно разные, у каждого из нас своя жизнь. Но на гастролях мы так притерлись друг к другу, мы знаем слабые и больные места у каждого из нас. Мы знаем, когда на человека можно наорать, а когда лучше помолчать, он сам на тебя наорет… У нас, действительно, одна семья. Но мы все разные. Я и Яша — это, как бы, один полюс, Горшок — другой. Балу, Поручик — тоже, Князь — свободный художник. У Маши тоже своя жизнь. И, в тоже время, мы все вместе. Мы — "Король и Шут".

Хобби у меня много и тренажерный зал — это самое простое. В какой бы город ты не приехал, везде можно заниматься. На самом деле, я бы с удовольствием занялся аквариумистикой, завел бы рыбок… Только для этого нужно время.

Вообще, я сумасшедший аквариумист, я не могу спокойно видеть хороший аквариум. Меня нельзя пускать в дом к человеку, у которого там есть большой аквариум, иначе я на все плюну и тут же куплю себе такой же. Заведу рыбок, уеду на гастроли, а они все передохнут. Мне не нужен даже телевизор, я могу сутками сидеть и пялиться на рыбок.

В детстве я имел даже свой маленький бизнес. Развел рыбок, продал, купил новых… Из Питера возил в Кишинев рыбок — я покупал из на Кондратьевском рынке. Ехал двое суток в Кишинев — плацкартный вагон, на третьей полке стоят три моих трехлитровых банки с рыбками и я всю ночь через резиновую трубочку качаю им кислород. Во жизнь! Мне тогда было пятнадцать лет.

Я и в ветеринарный институт из-за этого поступил. Это потом уже выяснилось, что ветеринаром я быть не хочу…

Я — Саша Щиголев, среди своих — Поручик. Так меня прозвали в честь всем известного и любимого парня, Ржевского. В юности я был очень на него похож, так как любил строить из себя классного парня, каким впоследствии и стал. Вначале я пробовал себя в качестве менеджера, курьера, предпринимателя, но после ряда неудачных попыток понял, что в этих сферах я не игрок. И тогда я сел за барабаны…

Балу — это не медведь из книги Киплинга. Балу — это я, Саша Балунов, из группы "Король и Шут". Свои школьные годы я никогда не вспоминаю, существенным для меня является только то, что связано с нашей группой, остальное — суета. Может, чем-то другим я и хотел заниматься, но это все в прошлом. Опыт минувших лет останется со мной навсегда, но распространяться об этом я не считаю разумным. У меня есть бас-гитара и еще кое-что — и в этом я весь.

Поручик.

Вот сейчас сбылась мечта идиота, когда каждый день концерт. Вечером приезжаем в город, выгружаемся, до обеда спим, потом концерт, потом опять в автобус и дальше. И пошло. Сорок шесть концертов подряд.

Балу.

Это было круто. Я получил очень большое удовольствие.

Поручик.

А я просто устал.

Балу.

Человек во Вселенной, в принципе, одинок…

Горшок.

В школе я был достаточно замкнутый. Вот, Поручик был очень зае….й. Шли смотреть порнуху, меня не брали…

Балу.

Когда это мы тебя не брали порнуху смотреть?!

Горшок.

Не брали. После шестого класса уже не брали.

Балу.

А помнишь, как мы Горшка в школе отпинали?

Поручик.

Да. Он пошел у нас боксом заниматься. А у нас была банда. Ну мы…

Балу.

Мы с Поручиком его загнали в лужу, отпинали как с…й матрас и заставили наши портфели нести.

Горшок.

Да тогда и портфелей не было. Просто с тетрадками ходили.

Балу.

Нет, я с ранцем ходил.

Реставрационное училище

Горшок.

А мы с Князем, когда учились в Училище, ходили с одной тетрадкой — для всех предметов. Князь там всякие комиксы рисовал. Еще я ходил с дипломатом.

Балу.

Я тоже в шестом и седьмом ходил с дипломатом. А потом, когда стал постарше — с ранцем. Он был весь разрисованный, очень прикольный.

Поручик.

А у меня был дипломат. Я взял у мамы лак для ногтей и нарисовал на нем знак "Анархия" и логотип "Алисы". Мы с шестого класса уже ходили по всем концертам — в рок-клуб и куда-то еще. А Миха позже к нам присоединился.

Горшок.

Для нас в то время было все равно — что логотип "Алисы", что "А" в кружочке. А реально я принял анархию году в 92-м, когда уже понял, что такое панк-рок. Рок-клуб у меня с анархией не ассоциировался. Русский рок это совсем другое.

Балу.

Зато мы с Поручиком в школе окна били.

Поручик.

Нормально. У нашей классной и у физички.

Балу.

Причем, когда ходили в третий раз, историчка уже бродила с каким-то мужиком, ходила вокруг школы, смотрела, чтобы никто стекла не бил. В час ночи. Но мы выждали момент.

Поручик.

Выждали… И Светлане Викторовне окна побили.

Балу.

Это мы так, по-доброму хулиганили. Сейчас к нам отношение изменилось. О нас пишут газеты, которым мы ни копейки не платим. Просто нельзя игнорировать группу, которая собирает стадионы ни раз, ни два и ни три.

Горшок.

Ну да, когда один раз, другой — а когда пятый — уже нельзя игнорировать. Хотя и до сих пор некоторые игнорируют. Есть в шоу-бизнесе люди, которые нам говорят: "А мы не знаем, кто вы такие". Бывает такое.

Балу.

Если группа начинает собирать стадионы регулярно — хотя бы два раза в год, даже если мне эта группа не нравится, я, все равно, внимательно послушаю ее — может быть, я чего-то недопонял?

Горшок.

Я всегда сразу вижу — говно группа или не говно. Мгновенно определяю для себя.

"Король и Шут" просто не может не быть тем, чем является сейчас. "Король и Шут" жив для народа благодаря идее. Только благодаря идее. Ни какому-то там имиджу, а тому, что она несет. Я не могу ее сформулировать в двух словах. Я о ней говорю всегда — говорю, говорю, говорю… На протяжении всей своей жизни я только об этом и говорю. Это — воссоединение народных масс. Это расширение фантазии. Это честный, в плане музыки, рок-н-ролл.

Проводы Поручика в армию

Это то, что помогает человеку жить. Это создание другого мира. Это — "Король и Шут". Это целая книга.

Нам очень нравится делать все быстро — песня может быть еще не доведенной, неотесанной. Прилизанные песни — это не очень кайфово. А когда песня выглядит незаконченной, от нее еще чего-то ждут. Это тоже — "Король и Шут". Жизнь в песнях. Идти, шагать по своим песням. Это наша жизнь.

Для нас не имеет значения красиво сказанное слово — как у многих наших коллег. У нас значение имеет только вся песня в целом, история, рассказ. А слово, отдельно взятое — это пафос, лицемерие. Человек просто берет это слово, красиво облевывает и преподносит — мол, это круто. И сам от этого тащится.

В идеале, чтобы въехать в "Король и Шут", надо послушать все альбомы и ходить на все концерты.