- Милостивая госпожа, - шутливо сказал Марк,  - мне нечем откупиться, и мои воины повержены. Примите ли вы меня, несчастного, под свои флаги?

- Примем, - рассмеялась я и звонко поцеловала его.

Марк резко посерьезнел.

- Всё в порядке?

Я недоуменно посмотрела ему в глаза. Беспокойство и какая-то тревога лежали на самом дне. Он напряженно ждал моего ответа. И чего уж скрывать, мне это понравилось.

- Конечно, когда ты рядом. Что может случиться? - я чуть помолчала, а потом тихо сказала: - Спасибо, что разрешил побыть в гостиной.

Он расслабленно откинулся на подушки и щелкнул пальцами. Сразу же в комнате повисла тьма. Я бы даже сказала, что материализовалось черное облако, как грозовая туча, покрывшая все пространство.

Он еще раз щелкнул пальцами, и в этом облаке замерцало огромное количество звезд. Как разноцветные блестки они переливались всеми цветами радуги и были похожи на иллюминацию в танцевальном зале.

- Нравится?

Я, не отрываясь, смотрела, как пляшут огонечки в темном пространстве, и мое сердце таяло. Разве возможно увидеть подобную красоту вот так, по заказу?

Марк взмахнул рукой, и откуда-то полилась тихая, очень красивая инструментальная музыка.

Я покраснела. Обстановка, как в романтических фильмах. Даже неловко как-то. А еще вспомнились картинки из той книжки, и ощущение, что сейчас будет все, как там нарисовано, со звездами и фейерверками.

- Лиза, посмотри, тебе нравится? - я повернулась к тумбочке, на которую не обратила сразу внимания, потому что обзор загораживал полулежащий Марк.

Там стоял огромный букет моих любимых тюльпанов. Я поразилась. Сейчас вроде не сезон, да и тюльпаны, если честно, выглядели странно. Причудливая форма цветка больше походила на квадрат, со смешными завитыми кончиками лепестков.

- Откуда они?

- Ты права, не с Земли. У меня есть свои источники, не волнуйся.

Я непонимающе  посмотрела на тюльпаны. О чем он?

- Ах, да, - Марк усмехнулся, - ты же не знаешь. Эти тюльпаны растут только около источников чистой воды. И тогда получаются такими красивыми.

- Спасибо. Я очень люблю тюльпаны, - тихо прошептала я, и пододвинулась чуть ближе.

Марк некоторое время рассматривал мое лицо, будто читая все мои чувства и мысли, а потом тихо, без всякого пафоса или ненужных слов, поцеловал. Просто, сильно.

Мир закружился, а поцелуй все углублялся, и становился все более страстным. Я чувствовала, как ласковая рука поглаживает спину, а потом аккуратно расстегивает платье.

-  У нас впереди вечность, -  прошептал Марк, - Но даже ее я не согласен ждать.

По мне разливалось необъяснимо прекрасное тепло, и я не знала, почему так происходит. У меня никогда не было таких чувств при близости с Андреем.

Марк стянул рубашку, и мои руки скользнули ему на грудь. Соскочили на спину и прогулялись по ней. Чувство невероятного блаженства качало на воздушных облаках, а его губы пронзали электрическим током.

Марк не давал мне уплыть. Настойчиво, и в то же время нежно, он целовал и распалял меня, так что наша близость и вправду будто растянулась до бесконечности. Когда  я думала, что еще чуть-чуть и взорвусь, он перестал меня дразнить и перешел к главному.

Смотреть в глаза, занимаясь любовью, оказывается, прекрасно. Понимать, любить, желать и, наконец, получить свое - это фантастически прекрасно.

Когда все закончилось, мне показалось, что я сейчас задохнусь.  Но Марк заметил эту мою странную реакцию, и тут же подхватил на руки. Прижал к себе и поцеловал.

Пожалуй, я впервые поняла, почему это называют близостью. Дело не в физическом контакте, не в акте сладострастия как таковом, а в том, что два близких, понимающих друг друга человека, любящих, соединяются в едином.

Без оглядки на социальное или условное, они растворяются друг в друге, и пусть это будет десять секунд, но в это время они полностью принадлежат друг другу.

- Дыши, Лиза, дыши, - шептал он, нежно глядя, и я задышала.

Так хорошо мне еще никогда не было. В его крепких и надежных объятьях я могла провести вечность.

Когда сердце  успокоилась, а дыхание восстановилось, он осторожно положил меня на кровать и взмахнул рукой. Рядом оказался поднос  с графином сока и разными вкусностями, и я тихонько засмеялась.

- Когда ты успел подготовиться? И как догадался, что захочу кушать?

- Иногда кажется, что я все про тебя знаю, - серьезно ответил он, - сам поражаюсь, до какой степени ты мне близка.

- То есть я для тебя раскрытая книга? - обиженно протянула я.

Ну вот. Опять Лизка оплошала. Все же знают, что с мужчинами лучше не открываться до конца, оставаясь тайной и манящей загадкой. Иначе используют, затопчут, выбросят.

- Нет. Не так. Ты очень блика мне. Выпей сока, - он налил мне в высокий бокал и протянул:

- Твой любимый, ананасовый.

Почему-то не было сил встать. Последний жест добил меня, и на глазах навернулись слезы. Я была тронута до глубины-глубины своей искореженной женской души.

Неужели это всё - мне? И это не сон?...

Мариам ходила взад вперед по комнате и пыталась вспомнить всё, чему учила в детстве мать. Конечно, были и другие учителя, но почему-то все самые действенные практики рассказала ей королева.

Она поднимала голову, вставала в позу и строила глазки, но все это было бесполезно без практики.

Тогда она решила немного попрактиковаться.

Девушка вызвала дворецкого и спросила, где комнаты Олега. Гордей без единого вопроса проводил ее к мужчине.

Широко распахнув дверь и войдя внутрь без стука, она с удивлением обнаружила, что Олег отжимается от пола.

- Наверное, для защиты и обороны, - подумала девушка, - ведь у него и так отпадная фигура, зачем отжиматься?

Но вслух она спросила:

- Ты умеешь защищаться?

Тот молча кивнул и, не останавливаясь, перешел к накачиванию пресса. Девушке даже показалось, что он специально ее игнорирует.

- У меня есть вопрос, - подпустила она в голос очарования и низких нот.

Олег сбился с налаженного ритма, но не остановился в своих упражнениях.

- Я могла бы быть полезной и тоже отбивать атаки, но вот только мне нужно прояснить пару приемчиков. Давно не тренировалась.

Она специально произнесла заветное слово «тренировалась» с особенной интонацией. Как говорила мама, нужно настроиться на одну волну с собеседником и выбирать слова, которые потенциально могут его заинтересовать.

Так и случилось. Олег сел на пол и заинтересованно посмотрел на Мариам.

- Если я встану в позицию и ударю вот так, - она широко раздвинула ноги и чуть согнула их в коленях. Сложила правую руку в кулак и приготовилась ударить невидимого противника, - Будет эффективно? Или как укус комара?

- Это неправильно. Тебе нужно перенести туловище вперед и вложить вес в кулак. Тогда и удар будет  сильным.

- Вот так? - Мариам специально перенесла вес на другую ногу.

- Нет, ты не поняла.

Он встал в позицию и показал как надо.

Мариам снова повторила, но опять неправильно. Она состроила удивленное выражение лица, чтобы казаться наивной и недалекой дурочкой, и это сработало.

Олег вздохнул, и встал сзади. Одной рукой обхватил туловище, а второй - правую руку, чтобы наглядно показать удар.

Мариам послушно выполнила упражнение, но сразу же, не дожидаясь, когда он отпустит ее, проникновенно произнесла:

- Понимаешь, они придут не только за Лизой, но и за мной. Они хотят отдать меня Рональду. А я не хочу.

Ее лицо оказалось совсем рядом, и Олег замер. Такая беззащитная и несчастная, она дернула за какую-то потаенную струну в сердце.

Его рука чуть дрогнула.

- Ага, значит, ему небезразлично, - подумала Мариам, и, добавив больше скорби в голос, продолжила:

- Меня ждет грустная жизнь во дворце, с нелюбимым мужем и ненавистными обязанностями. А я хочу остаться здесь, - она приблизила лицо к Олегу и тихо сказала: - С тобой.