Александр сошел на берег налегке - с одним саквояжем в руках, одетый даже не близко по погоде и тут же купил у предприимчивого торговца втридорога брезентовый плащ с капюшоном. Камень пирса под ногами радовал как никогда - последние сутки пути 'селки' тащилась со скоростью ленивой, растекшейся на десятки километров вширь Исены - встречный океанический ветер не позволял воспользоваться парусами, а Шашня не пожелал тратиться на гребной буксир, коих в изобилии было у берегов как раз для таких случаев. Более того, сама жизнь Горьева до самого последнего момента находилась в весьма подвешенном состоянии - как-никак он стал свидетелем убийства командой 'селки' государственных служащих и только письмо, адресованное лично Шашне, извлеченное из саквояжа, позволило Александру остаться на палубе живым и не в путах.
Что касается саквояжа - тот был настоящим кладезем для пытливого ума, благосклонного к загадкам. Помимо пистолей и фурнитуры к ним там хранилось уже упомянутое письмо, скрепленное безликой печатью и адресованное капитану - 'торговец диковинками' определенно спланировал все заранее. Несколько десятков грифонов мелкой монетой - целое состояние, на которое можно было бы прожить год не сильно стесняя себя в средствах. Личник на имя Тобайяса Шалинаса с гелиогравюрой Александра внутри, уполномоченного торгового представителя Западной Андрованской Компании, 33-х лет, выпускника Дондойского Торгового Коледжа, место рождения Киржица. Грифованный подвесной печатью документ, удостоверяющий, что податель сего находится на службе и выполняет поручение Компании о коем не имеет права распространяться без уведомления и разрешения последней. Кожаная скатка с инструментами, назначения большинства которых Александр просто не знал, сумев опознать только отвертку и гаечный ворот. Старательно упакованные склянки весьма недешевых, пускай и разрешенных к распространению на территории графств, лекарственных препаратов. Две комуники - одна обычная, серьгой, другая 'сырая' - кристалл тусклый и мутный - в виде перстня-печатки с каким-то хищным животным, гравированным прямо по камню. Ну и венчали этот список десяток уже давно и с удовольствием съеденных бутербродов с щавелем, сыром и соленой рыбой, приправленные тмином.
Кто бы ни был этот Роман Гоноррмаркко - он, похоже, ничуть не сомневался не только, что его весьма прозрачный намек сподвигнет Александра к походу в порт, вопреки данным им обязательствам о невыезде, но и в том, что попадет тот именно на 'селки'. Горьев какое-то время ломал голову над содержимым письма капитану, но быстро сдался, смирившись с недостачей данных. Что делать дальше он не предполагал даже близко, отдавшись воле несущих его событий, но сомнений в том, что в самое ближайшее время с ним обязательно должно что-то случиться - плохое ли, хорошее ли, но должно - не оставалось. Иначе зачем все это?
Помявшись с пару секунд у лотка торговца плащами, Александр подхватил багаж и неспешно направился прочь, без цели и направления, надеясь отыскать выход из порта в толчее и нагромождении складских зданий, видом своим и толщиной стен способными заставить устыдиться некоторые донжоны.
- Скажите, Марк, что вам известно о политическом устройстве империи Осса?
Александр, как уже было сказано, ждал чего-то подобного, но совсем не в таком формате. И потому ненавязчиво подошедший и взявший его под локоть Роман Гоноррмаркко, окторон собственной персоной, словно продолжающий прерванную секунду назад беседу, полностью выбил его из колеи.
- Роман? - Александр не смог скрыть изумления в голосе.
- Марк, - вежливо кивнул пожилой собеседник и тут же хитро прищурился - Или теперь мне лучше называть вас Тобайяс, чтобы вы быстрее привыкли к новому имени?
- Хм. Признаюсь, я ожидал встречи, но не мог даже предположить, что снова с вами. Как?
- Инерционность мышления, - понимающе кивнул 'торговец'. - Идя быстроходным кораблем вы ожидаете, что прибудете к цели быстрее. Между тем даже быстроходные корабли могут едва ползти.
Александр вспомнил галеру, обошедшую их в злополучный день смерти инспектора, внутренне ругнул себя за глупость - так-то они действительно до последнего дня только обгоняли неторопливо ползущие баржи и тальки.
- Значит вы прибыли на той галере...
- 'Седой деве', да. Уже три дня ожидаю вас, - улыбнулся окторон.
- Вам предстоит многое мне объяснить, Роман.
- Всенепременно. Так что с моим вопросом, Тобайяс? Политической устройство Оссы? - 'торговец диковинками' ненавязчиво задал направление движения, умудряясь одновременно лавировать в толпе и сохранять степенно-прогуливающийся вид.
- Политическое устройство... - Александр принял правила игры, задумываясь. Чужая 'библиотечная' память услужливо выдала нагора данные. - Империя как таковая подразделяется на Центр и три круга - Внутренний, Внешний и Периферию. В свою очередь Внутренний круг состоит из эпонимов, находящихся в управлении различных имперских институтов, а Внешний и Периферия делятся на округа, управляемые перфектами, назначаемыми из Центра. Также в состав империи входят Наместья - частично автономные единицы, вверенные Наиболее могущественным магам империи - сверхпотенциалам по их терминологии, Фермы и две колонии на Андроване. Правителем является император... ммм... не могу вспомнить имени нынешнего...
- Вот, - Гоноррмаркко назидательно поднял палец, акцентируя внимание. - Вам не кажется это странным - самый, не побоюсь этого слова, влиятельный человек Ойкумены, а вы не можете вспомнить его имени, почему так?
- Торн, получивший прозвание Миротворец, - всплыло, наконец, из чужой копилки знаний.
- Все же вспомнили, - Роман вроде даже в восхищении покачал головой. - Но вам пришлось подумать, так почему же?
Тем временем собеседники покинули, наконец, портовый квартал и вышли на крытые улицы Сторнбурга, ветер сразу утих и беседовать стало куда комфортнее. Давняя архитектурная традиция северной столицы оснастила большинство улочек, больше напоминающих ущелья среди тяжелых каменных громад, многоярусными бревенчатыми, а кое-где и каменными, состоящими из вбитых в стены гранитных 'брусьев', путями. Александр с Романом как раз сейчас поднялись на второй ярус таких улиц, оснащенный прочными перилами - третий, открытый всем ветрам прикрывал их от дождя, при этом же самый нижний - 'черный' - не досаждал вонью и слякотью.
- А я отвечу вам почему, дорогой Тобайяс - потому, что на люди император последний раз показывался что-то около тридцати - нет-нет, я не шучу! - тридцати лет назад! Есть серьезные основания подозревать, что никакого императора в 'империи' уже давным давно нет, - Роман произнес 'империи' с подчеркнутой иронией. - Но дело сейчас не в этом. Фактически, не номинально, Осса находится в управлении гроссмейстеров. Все они неживые маги, насколько нам известно, хотя известно нам ничтожно мало - с тем же успехом они могут оказаться карлами-девственницами, я не удивлюсь. Гроссмейстеры выстраивают планы, которые потом приводятся в исполнение корректорами - направляющими события таким образом, чтобы они держались в заданном гроссмейстером русле. Во всем это важны две вещи - гроссмейстеры не владеют ни имуществом, ни землями - раз, гроссмейстеры неживы - два. Скажите, Тобайяс, почему же это важно?
- Рискну предположить, что тот факт, что должность гроссмейстера не подразумевает материальных благ снижает конкуренцию за это место, а тот факт, что они неживы - позволяет уже находящимся на этой должности занимать это место бесконечно долго?
- Браво! С той лишь поправкой, что у вас превратное впечатление о сроке существования неживых - в большинстве своем они 'живут' немногим дольше нас, обычных людей - по пальцам можно пересчитать тех, которым переваливало за сотню.
- Почему же? Ну допустим, кость тоже стареет, как материал, если не хранить ее в надлежащих условиях. А дубли - маги, переносящие свою личность в носителя - плаковщики, ваятели?
- Понимаете ли, Тобайяс, все, что есть мы - наши устремления, желания, страхи и мечты - завязаны на эмоции в той или иной степени, а те, в свою очередь - на химию наших тел. Лишаясь тела со всей его химией - будь то некромагическая форма лича или металлическое тело высших плаковщиков - сознание еще некоторое время, по-инерции, сублимирует эмоциональность, но в итоге та неизбежно затихает. И великий маг просто утрачивает мотивацию к чему бы то ни было, погружается в праздное созерцание и, тут мнения расходятся, - или сознание затухает самостоятельно, ведь мотивации к мышлению также нет, или же происходит своего рода ментальный суицид, осознанное прекращение всякой мыслительной деятельности, да простите вы мне многочисленные тавтологии. Но мы отклонились от темы. Возвращаясь - сейчас, вне зависимости от реальности существования личности императора, у руля Осса находятся, и находятся уже долго, одни и те же, с позволения сказать, люди. Люди - проводящие последовательную и неглупую политику, привыкшие извлекать выгоду из любого хаоса, направлять его. Империя крепнет с каждым годом. Если еще десять лет назад мы могли всерьез рассуждать о вероятности восстания наместий, об аннексии, скажем, граничащих с нами с юга наместий курраев, то сейчас впору опасаться обратного.
