Чтобы добраться до Пикадилли, оставалось три четверти часа. Чарльз ринулся вниз по ступенькам и выбежал из здания, бросая нетерпеливые взгляды влево и вправо по Бишопсгейт в поисках наемного экипажа. Но экипажей не было. Он стоял на тротуаре, окруженный морем рабочего люда, спешившего по своим делам. Как быстрее всего попасть на Пикадилли? Если бегом, успеет ли он вовремя? Ладони вспотели, грудь тяжело вздымалась. Поуп почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы досады. Он побежал было по тротуару, но передумал и выскочил на дорогу, в отчаянии высматривая кеб.

– Эй! – заорал на него крупный мужчина, ехавший на телеге. – С дороги!

– Господи, прошу Тебя, – молился Чарльз, мчась бегом в сторону Лиденхолл-Маркет. – Я больше никогда ничего у Тебя не попрошу. Только пошли мне сейчас кеб.

И – вот удача! – едва только свернув на Треднидл-стрит, он сразу увидел наемный экипаж.

– Сюда! Сюда! – закричал Чарльз, размахивая руками.

– Куда ехать, сэр? – спросил кучер, останавливаясь.

– Книжный магазин Хэтчарда на Пикадилли, пожалуйста, – сказал Чарльз и рухнул на обитое кожей заднее сиденье. Сердце продолжало бешено колотиться. – И пожалуйста, как можно скорее. – Он прикрыл глаза и вполголоса проговорил: – Благодарю Тебя, Господи! – Хотя, конечно, и сам понимал, что в будущем наверняка попросит Создателя о новых милостях.

Было без пяти минут четыре, когда экипаж остановился у дверей книжного магазина. Чарльз выскочил из кеба, расплатился, добавив чаевых, и ринулся в двустворчатые двери между эркерными окнами. И тут же остановился как вкопанный. Где искать Марию? Чарльз уже забыл, насколько огромен магазин, да к тому же в это время дня он был заполонен женщинами, и на всех надеты капоры, прикрывающие лицо. Он снова глянул на часы. Конечно, Мария подождет. Она ведь уверена, что он придет.

Но где же все-таки ее искать? Поуп оглядел полки с художественной литературой, пробравшись через океан широких юбок, вольготно лежащих на широких нижних юбках. Он попытаться было заглядывать под капоры, тихонько выкликая: «Мария? Мария?» Одна девушка ему улыбнулась, но остальные бросали на незнакомца настороженные взгляды и отворачивались, спеша отойти. Он взял роман Джейн Остин «Мэнсфилд-парк» и, сделав вид, что читает, стал разглядывать проходы. Где она может быть? Что ей нравится? Какой предмет может ее интересовать?

– Индия! – вдруг громко воскликнул Чарльз, и оказавшиеся около него покупатели отодвинулись подальше. – Простите! – Он подбежал к человеку, который расставлял книги на полке. – Где я могу найти литературу об Индии?

– В отделе «Путешествия и империя». – Продавец хмыкнул, удивляясь такому невежеству. – Третий этаж.

Чарльз рванул вверх по лестнице, как лошадь на короткой дистанции. Ну слава богу – вот она! Мария стояла в нише и листала книгу. Она не заметила его появления, и теперь, когда Поуп нашел Марию, он позволил себе роскошь несколько секунд полюбоваться ею. На девушке были бежевая юбка и жакет, а также капор в тон, с отделкой в виде листьев из лимонно-зеленого шелка. Мария полностью сосредоточилась на содержании книги, и ее лицо было еще прелестнее, чем прежде.

«Вот ведь странность какая, – с удивлением подумал Чарльз, – как бы прекрасна ни была Мария в моих мечтаниях, всякий раз, когда я снова вижу ее, она оказывается еще прелестнее».

Девушка подняла глаза, словно почувствовав его взгляд.

– Чарльз! – воскликнула она, прижав книгу к груди. – Я думала, ты уже не придешь.

– Я получил твою записку только в четверть четвертого. Бежал со всех ног!

– Должно быть, останавливался по пути, злодей!

Но она улыбалась. Чарльз здесь. Все снова хорошо. Она пожала ему руку, но он не ответил. Теперь Мария вспомнила, зачем вызвала Поупа, и убрала руку. Ее лицо посерьезнело.

– Ты должен мне помочь.

Она говорила так взволнованно, что Чарльз сразу понял: его позвали отнюдь не по романтическим причинам.

– Конечно помогу!

Мария решила рассказать ему всю правду.

– Мама хочет отослать меня к кузине в Нортумберленд, чтобы я не торчала в Лондоне, пока она будет готовить мою свадьбу с Джоном Белласисом. Она уже назначила дату.

К собственной досаде, Мария расплакалась, но вытерла глаза перчаткой и потрясла головой, чтобы прогнать минутную слабость.

Не обращая внимания на голос благоразумия, Чарльз позволил себе легонько приобнять ее за плечи.

– Теперь я здесь, – просто сказал молодой человек, словно это все меняло, – собственно, именно так он и считал.

Мария, настроенная самым боевым образом, решительно взглянула на него.

– Давай убежим, – прошептала она. – Бросим всё и всех.

– Мария! – в смятении чувств проговорил он. Каждой клеточкой своего тела он хотел сказать, что любит ее с тех самых пор, как впервые увидел на балконе в тот памятный вечер на приеме у леди Брокенхёрст. Больше всего на свете Чарльз желал немедленно убежать с ней. Убежать и никогда не возвращаться обратно. Он дотронулся рукой до ее нежной щеки. – Мария, но ты прекрасно знаешь, что это невозможно.

Она отшатнулась, словно ее ударили.

– Почему?

Поуп вздохнул. За ними наблюдало несколько покупателей. У Чарльза появилось гнетущее чувство, что окружающие с удовольствием смотрят этот спектакль: еще бы, объяснение влюбленных, причем женщина готова вот-вот расплакаться.

– Потому что я не желаю погубить тебя. Пойми, если ты убежишь с торговцем из Ист-Энда, все двери Лондона захлопнутся у тебя перед носом. Разве могу я так поступить с женщиной, которую люблю?

– А ты меня любишь?

– Ну конечно. И именно поэтому я не стану орудием твоего падения, – сказал Чарльз, печально качая головой. – Даже эта встреча и то грозит тебе серьезными неприятностями. – Он огляделся по сторонам. – Кстати, как ты избавилась от камеристки?

– Сбежала от нее. У меня это уже неплохо получается. – Мария попыталась произнести это игриво, но ее голос прозвучал грустно. – Ну и что ты предлагаешь? По-твоему, лучше, чтобы я умерла старой девой? Потому что я не выйду замуж за Джона Белласиса, даже если мама запрет меня в башне и до конца моих дней заставит жить на хлебе и воде.

Поуп не удержался от улыбки, наблюдая ее воинственный настрой.

– Надо идти, – сказал он. – Мы начинаем привлекать к себе внимание.

– Кому до этого есть дело? – Вся ее печаль исчезла. Теперь Мария являла собой воплощенный бунтарский дух.

– Мне есть. – Чарльз лихорадочно размышлял. Что можно сделать, чтобы защитить Марию, но при этом не погубить ее? И вдруг он понял, кто может им помочь. – Пошли со мной, – сказал он уже более решительно. – У меня появилась идея.

– Стоящая? – спросила Мария. К ней начало возвращаться присутствие духа. Пусть Чарльз и отказался с ней бежать, но и бросать ее он тоже явно не собирался.

– Надеюсь, что да. Скоро узнаем.

И он мягко потащил ее за собой к лестнице.

Была половина пятого, когда экипаж остановился возле Брокенхёрст-Хауса на Белгрейв-сквер. Мария и Чарльз вышли, расплатились и быстро направились к дверям.

– Графиня непременно придумает, что нам делать, – заверил Марию Чарльз, когда они стояли на крыльце. – Не буду утверждать, что мы с ней хорошо знакомы, но она благоволит к нам обоим. И наверняка сможет посоветовать что-нибудь толковое.

Мария не разделяла его убежденности:

– Все может быть, но Джон – племянник ее мужа, а в наших кругах кровь всегда одерживает верх над дружескими чувствами.

В этот момент дверь открыл лакей в парадной ливрее. Едва войдя внутрь, оба сразу почувствовали, что в доме бурлит жизнь, служанки готовы принять дамские плащи, а лакеи выстроились у лестницы.

– Что происходит? – спросил Чарльз.

– Ее светлость устраивает званое чаепитие, сэр. Вы разве не приглашены? – нахмурился лакей. Он впустил их, полагая, что они в числе гостей.

– Я уверен, что леди Брокенхёрст будет рада нас видеть, – невозмутимо заверил его Чарльз.