Рядом с ними затормозила машина.
- В Адмиралтейский, да побыстрее, - резко бросил Артур угрюмому пожилому таксисту, - моей жене совсем плохо.
И тут Катя услышала шум еще одной остановившейся машины, а потом - и звуки захлопнувшейся дверцы. В этот же момент таксист прибавил газу и рванул с места. Видимо, почувствовал напряженную ситуацию: не дай Бог, дойдет дело до драки, если еще не хуже, тогда придется выступать свидетелем...
- Артур? Вот так встреча! - звонкий женский голосок словно прострелил его спину. По рукам словно прошел электрический ток - они вздрогнули и судорожно разжали все, что еще мгновение назад сжимали, а потом безжизненно опустились вдоль туловища, как две плети.
Катя смогла, наконец, повернуть голову и увидела высокую длинноволосую блондинку, очень похожую при свете фонарей на Милену. Девушка вышла из белого "Мерседеса" и походкой модели направилась в их сторону. Узкие брючки, подчеркивающие длинные стройные ноги, туфельки на невысоких каблучках, восточная туника, расшитая золотыми нитками... Экипировка совсем не простая, и даже - экзотическая, но - не ресторанная.
- Паула?
Артур испугался, услышав голос этой девицы, удивился и испугался! "Эта Паула имеет над ним какую-то власть... Может, знает его тайны?" - вкралась в клубок мыслей еще одна завитушка, показавшаяся Кате в этот миг спасительной.
- Я, дорогой, я... Вот прилетела на несколько дней, чтобы уладить кое-какие дела... А ты что, девушку обижаешь? - повернувшись лицом к Кате, она разглядывала ее платье.
- Что ты, Паула! Как можно?
И, уже обращаясь к Кате:
- Пойдем со мной, смотрю, Артур сегодня совсем не в себе...
Взгляд незнакомки добрался и до Катиных коричневых глаз. И, видимо, достойно оценил их, если хозяйка осталась неравнодушной и пробормотала про себя: "Ничего, ничего..."
Катя взглянула на Артура - он стоял, равнодушно разглядывая закругленные носики своих туфель. Они блестели под светом вечернего города, как пирожные, покрытые свежим шоколадным кремом. Желания идти за девушкой у него уже не было.
Она села на мягкое кожаное сиденье "Мерседеса", и обручи, сжимавшие голову, начали понемногу расслабляться. Катя успокаивалась.
- Посиди здесь, я зайду в ресторан буквально на пять минут, кое-что нужно забрать... - Паула хлопнула дверью, и ледяной холод вновь начал подкрадываться к Катиному сердцу.
- Не бойся, никто тебя не тронет. А хочешь - защелкни дверцу...
Вернулась Паула действительно быстро. Она держала в руке небольшой плотно упакованный сверток, который тут же небрежно бросила на заднее сиденье.
- Что ж, давай знакомиться... Я, как ты уже слышала, - Паула...
- А я - Катя.
- Катя? Хорошее русское имя! Так тебе в какую сторону? Я подброшу, чтобы не вляпалась еще в какую историю...
- А почему ты вступилась за меня?
Катя ожидала услышать какой угодно ответ, но только не этот:
- Не хотела скандала. На шум ведь и милиция может подкатить... Владельцы этого кабака - мои друзья и... земляки...
- Ты из Лейдена?
- Нет, я живу в Амстердаме...
- Нидерландка?
- В какой-то степени... Впрочем, что это я? Конечно нидерландка, а русскому языку училась... Неплохо знаю, значит, хорошие были учителя.
Она дала Кате свою визитку - с одним словом, "Paula", с красным сердечком, номером телефона и e-mail:
- Звони, если что, а будешь в Амстердаме - заезжай.
Больше года они вели переписку. Писали друг другу светлые письма - размышления о смысле жизни, о любви, о женской дружбе и мужском предательстве. Тогда еще Катя не была знакома со Стасом, за ней ухаживал папин коллега, преподаватель истории Антон Журавлев. Конечно, он был гораздо моложе папы, но какой-то нескладный - высокий и немного сутулый. Катя тогда описывала Пауле все подробности их зарождающегося романа, а та давала ей кое-какие советы. "Эх, Катька, Катька, - говорила она, - послушай меня, опытную "светскую львицу". Я уже полтора года, как замужем, и счастье брызжет через край, столько его во мне... Послушай меня, а сделай по-своему..."
После того августовского злополучного вечера с Миленой она больше не виделась. Но вот однажды та ей позвонила:
- Ты не в обиде на меня? Артур сказал, что перепил тогда немного и дал волю рукам. Правда, дальше сосков не дошел...
Милена захохотала, видимо, так смачно Артур ей рассказал эти подробности:
- Ладно еще, что не в трусы...
Она продолжала смеяться, и всегда мягкий, голос начал приобретать металлические нотки.
- Милена, что с тобой? Тебя волнуют мои отношения с Артуром?
- Представь себе, начали волновать с недавнего времени... С того дня, когда мы решили пожениться.
- Подожди, ведь ты хотела тогда меня просватать... И у тебя был другой кавалер...
- Хотела! И даже - познакомила. Но ты ведь хвостом завиляла...
- Да не нравится он мне! - Катя отчеканила эту фразу, не оставляя места для дальнейшего обсуждения вопроса.
- А по поводу другого кавалера, - Милена пренебрежительно хмыкнула, - пусть идет своей дорогой. Я подумала хорошенько и решила, что гораздо престижнее стать женой молодого дипломата, чем несостоявшегося ученого.
- Что? - Катя не верила сказанному. - Артур - дипломат?
- Представь себе, да. И папочка его - тоже, вернее, в первую очередь, он - посол России в Италии.
Катя молчала, переваривая информацию.
- Что? Не ожидала?
Милена опять рассмеялась, словно сегодня - день смеха:
- Свадьба у нас в Милане, так что не думаю, что ты прилетишь. А если честно - и не приглашаю, вдруг мой ненаглядный опять перепьет и под юбку тебе залезет!
У Кати помутилось перед глазами. Она не могла сфокусировать свой взгляд на предметах, которые ее окружали: книжный шкаф превратился в неуклюжего медведя с расплывчатыми очертаниями, кресло - в маму-кенгуру, а люстра - в летучую мышь, распустившую веером крылья. Катя чувствовала, как отдаляются от нее подруги, и на душе стало противно, словно проглотила жареного таракана. Давно проглотила, а узнала об этом только сейчас.
***
Катя прокручивала в голове все эти события, мучительно припоминая, что же плохого могла она сделать Пауле, если та действительно не дала Буди ее номер телефона? И не могла вспомнить. Но почему, почему же Паула оказалась такой... такой подлой подругой? Надо было написать ей, а еще лучше - позвонить. Но суета дней, которые стремительно побежали с приездом Буди, не оставила времени даже для этого.
- Катя! - Буди попытался оторвать ее от этих мыслей. Он понимал, что ее сейчас одолевают не самые приятные воспоминания. - Катя, пришло время подумать о предстоящей поездке. Поедешь со мной на Бали?
Она уже была готова сказать "да", тем более сейчас, после воспоминаний о "тараканах", но в этот момент случилось еще одно событие. Причем, не самое хорошее, хотя... как можно о жизни и смерти говорить словами "хорошее" и "плохое"?
У Буди зазвенел телефон. Он пробормотал под нос "сорри" и нехотя взял в руки мобильник. На другом конце провода кто-то долго говорил, видимо, рассказывал ему не о самом радостном, потому что Буди изменился в лице. Сначала на нем Катя прочитала удивление, а потом - испуг. Может, на работе неприятности? Или дома что-то случилось? Катя не сводила с него глаз, пытаясь считать информацию, а когда он оторвал трубку от уха, еле сдержалась, чтобы не спросить о звонившем.
Буди ответил сам:
- Это Николина Якобс, подруга Паулы...
- Так ты и с ней знаком? Однако, не терял время после моего отлета!
- Нет, с ней я не знаком...
- А откуда она знает твой номер телефона?
- Когда я прощался с Паулой, положил в прихожей визитку. Думаю, она и лежала там до сегодняшнего дня...
- Не тяни, Буди! Причем здесь какая-то Николина?
