– В храмовый архив, как вы понимаете, я никого допустить права не имею, уж вы простите, – возразил служитель. – Но если ваш интерес ограничивается архивом крепости и города…

– Исключительно архивом Диверта.

Йозэф улыбнулся

– Юноша, архив Диверта огромен. Он хранится еще со времен строительства крепости.

– Нас интересует вполне определенный период времени. Весьма небольшой – около трехсот лет назад. Тэи Зи сможет указать точнее.

– Ну что же, – Йозэф не спеша кивнул. – Не вижу никаких препятствий. С удовольствием составлю вам компанию, сразу после окончания этой встречи.

– Благодарю, энле.

Тэи Зи сложил руки на столе и посмотрел на членов Совета.

– И еще одна просьба. Необходимо сделать так, чтобы ни на новых фермах, ни на дороге вдоль леса, сегодняшним вечером и ночью никого не было. Это крайне важно.

Это требование вызвало у присутствующих гельдов удивление.

– Положим, тех, кто живет у холма, мы не выпустим, – покачал головой Херсвальд. – Выставим ополчение на выходах, дозоры на дорогах… Но как загнать в город два десятка фермеров? Да еще и с малыми детьми?

– Начните праздник сегодня вечером, – предложила Мэй Си.

– Праздники Урожая – древний и уважаемый обычай. Столетиями порядок празднования не менялся, – заметил Вайтриц.

– Тогда устройте другой праздник, – подал идею Кин Зи, – например, в честь спасения детей. Накройте столы с угощением и пообещайте рассказать о том, что было ночью на Болотах. Думаю, на такую приманку придут все.

– Ночи уже холодные, – возразила Зельва. – Молодым, положим, еще ничего, а вот старикам да младенцам ночью на улице делать нечего.

– И не нужно на улице, – вдруг поднял голову Йозэф. – Все прекрасно могут поместиться в храме. Разберем сиденья по сторонам, установим длинные столы, будет хорошо.

Он засмеялся и добавил:

– А уж если наши старики умудряются дремать и под музыку на танцах, то на теплых шкурах им будет еще удобнее. Поставим им отдельные мягкие сидения в углах, позаботимся, чтобы там было выпить–закусить, большего и не потребуется. Для малышей приспособим боковые комнаты. Если сейчас распорядиться – к вечеру все будет готово.

Хенрил, Херсвальд и Вайтриц посмотрели друг на друга. Помощи от старика-энле они явно не ожидали и теперь искали в его словах подвох. Йозэф это заметил.

– Впрочем, дело ваше, – пожал он плечами. – Но не забывайте, что храмовые двери закрыть проще, чем городские ворота, которых нет.

– Энле Йозэф прав, – согласился Кин Зи, – это прекрасный выход.

– Да кто же спорит, – проворчал тарн, глянув искоса на довольного служителя. – Хорошо, так и поступим. Сейчас же начнем подготовку. Херсвальд, отправь молодцов поголосистее, пусть объявят по городу и на фермах, что к закату всем быть у храма. Потом вечером нужно дома дозором обойти, все проверить, особо непонятливых проводить.

Херсвальд покачал головой:

– Проводить-то проводим. Но люди начнут задавать вопросы. Лучше дать им хоть какое-нибудь объяснение. И чем оно будет проще – тем лучше. Дети опять же – как за ними уследишь?

– Скажите им, что чоды разбушевались, – сказал Тэи Зи.

– Кто?!

– Чоды. Чоды, приходящие в ночи, – темное лицо черноволосого санорра продолжало оставаться бесстрастным. – И что безопасно нынче будет только в храме. Вот увидите – этого будет достаточно. И особенно – для детей.

– Да о каких чодах вы все речь-то ведете? – возмутился Вайтриц. – Тельга с Вольцем про них говорили, теперь вы еще. Никогда о них не слышал!

– И я, – согласился тарн. – Но, чоды или не чоды – меня больше волнует, сможете ли вы справиться с ними?

– Приложим все силы, – Кин Зи поднялся с места. – С вашей помощью. А теперь нам всем нужно подготовиться.

– Конечно, – Хенрил тоже поднялся со своего кресла, и члены Совета последовали его примеру. – Недалеко от храма, вниз по улице, есть небольшой дом. Он полностью в вашем распоряжении. Внутри вы найдете все необходимое. Вайтриц вас проводит. Если что-то потребуется – обращайтесь сразу же ко мне, или к любому из присутствующих.

На этом собрание закончилось. Распрощавшись с тарном, санорра покинули его кабинет. Выйдя следом за Хенрилом и Вайтрицем на улицу, Кин Зи заметил, что толпа горожан уже разошлась. Гельды занимались своими делами и лишь украдкой рассматривали идущую по улице группу.

Воспользовавшись тем, что библиотекарь замешкался, разговаривая с каким-то прохожим, Кин Зи усмехнулся и тихо спросил:

– Чоды, значит? Приходящие в ночи?

– Приходящие в ночи, – пожал плечами Тэи Зи. – А что?

– Да ничего… Молодец, Тэи.

– Угу.

– Прекращайте болтать, – одернула их Мэи Си. – До заката осталось не так уж много времени, а дел еще полно.

– Согласен. – Кин Зи посмотрел в сторону не спеша идущего к западному горизонту солнца. – Тэи, ты в архивы?

– Просмотрю все записи о смерти горожан за тот период, плюс-минус тридцать лет. Но есть ли смысл? После объединения земель все документы на семьи тарнов хранятся в Аверде, их мы видели, там записи о ее смерти и погребении нет. Вряд ли она затерялась среди гарнизонных бумаг.

– Вот и проверишь. За одним – заглянешь на кладбище. Где искать – знаешь.

– В старой части.

– Именно. Мэис?

– Я пройду по лесу. Если есть прорывы в Тонкий Мир – я постараюсь их заметить. В таком случае, мы ошибаемся, и тут разгуливают какие-то бродячие сущности, вроде Загонщиков. Если прорывов не будет – значит…

– Значит, все сходится, – кивнул Кин Зи. – А я попытаюсь все-таки поговорить со всеми, про кого рассказывал Хенрил. Надеюсь, после того, как нас принародно расцеловали лучшие представители Диверта, при виде меня они не станут хвататься за оружие. А теперь тихо – Вайтриц догоняет.

Жутко ночью в лесу. Чернота разбавлена ледяным туманом, наползшим с Болот. Непроницаемая серая пелена медленно движется, обтекая деревья, источая холод и сырость. Все вокруг превращается в смутные тени, теряет свои очертания. Кажется, что старые деревья медленно движутся, поворачивают со вздохом свои стволы, печально опускают ветви и жалуются тяжко на что-то свое, непонятное тем, кто не прожил еще под этим небом хотя бы пары сотен лет.

Ночь, словно тяжелый сон больного, тихо ползет по привычной дороге, от заката до рассвета, отсчитывая часы и приближаясь к своей середине. И вдруг туман начинает нехотя расползаться в стороны, открывая неширокую поляну. Посреди нее ясно видна большая куча старых листьев и обломанных сухих веток. И на первый взгляд ничего необычного – то ли ветер постарался, то ли ручьи по весне потрудились, но вдруг раздается шорох и слежавшаяся листва начинает медленно двигаться.

Сначала из нее появляется рука. Широкая ладонь упирается в мох и сразу же выдавливает небольшую ямку, быстро наполняющуюся водой. Ветки и листья рассыпаются в стороны, и с земли медленно приподнимается мужчина.

Он сразу оглядывается по сторонам, шаря в темноте вокруг себя руками. Очень быстро находит то, что искал – рядом, присыпанный листвой лежит стальной нагрудник. Рядом с ним – скомканный и покрытый грязью плащ. Но сейчас не они интересуют его. Раздается тихий звон, и он поднимает с земли длинную пику с широким наконечником. Присев на колени, он внимательно прислушивается. Глаза, иногда отблескивающие желто-красным, внимательно смотрят вокруг, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь туман. Но, похоже, он не смог ни увидеть, ни услышать ничего такого, что хотел бы, потому что, опершись на древко своей пики, он поднимается на ноги и тихо произносит:

– Ольгрид? Ольгрид, ты меня слышишь?

Его голос вязнет в тумане, а лес отвечает ему тишиной.

Мужчина делает несколько шагов, приближаясь к окружающим поляну деревьям. Он идет вдоль них, продолжая всматриваться в белую мглу.

– Ольгрид, ты здесь? Отзовись! – постоянно повторяет он.

Вдруг он останавливается, резко наклоняется и поднимает обрывок светлой ткани. Всего секунду он смотрит на него, затем делает решительный шаг вперед, прямо в темноту.