Главной задачей джив является попадание в срединную часть мира, в которой возможно спасение, а также в осевые материки, откуда можно покинуть пределы космоса.

В целом джайнизм оказал большое влияние на индуизм и буддизм, особенно в плане принципа Ахимсы (непричинения вреда ничему живому), который впоследствии переняли многие последователи Будды и индуисты. Но он не стал общемировой религией – в основном из-за этого же принципа, т. к. его последователи могут быть только ювелирами, торговцами, банкирами (не вредить никому и ничему!), и кроме того, это учение узкокастовое. В силу этих причин джайнизм является в основном монашеской религией.

В Китае зарождение философии также связано с оппозиционными настроениями в отношении традиционной религии и нравственности. Так же как и в Индии – в VI–V вв. до н. э., – китайские аскеты-мудрецы стали собирать вокруг себя первых учеников. Особенно выдающимися из них были всемирно известные впоследствии Кун-цзы (Конфуций) и Лао-цзы, сформировавшие наиболее целостные и глубокие учения – конфуцианство и даосизм. Причем конфуцианство смогло добиться статуса государственной идеологии, удерживая его с небольшими перерывами в течение почти двух тысячелетий, вплоть до начала ХХ в. Сегодня в Китае мирно сосуществуют сразу три основных религиозно-философских учения:

1. Конфуцианство

2. Даосизм

3. Буддизм

Следует также отметить четвертую сферу религиозного культа у китайцев – т. н. народную религию, продолжающую свое существование и по сей день.

Фундаментальной для трех основных учений является идея Дао, а также этика и отстаивание этических норм как основы социальных отношений даже для буддизма. Вообще же, в китайской культуре идет постоянное взаимообогащение культур и традиций: например, даосы начинают возводить алтари, как буддисты. После Х в. н. э. выделяется фигура как бы единого всекитайского верховного божества – синонима Дао для даосов и синонима Будды для буддистов: Юй-ди. Интересно, что это божество приходит из «низовой» религии – из сферы народных верований. Бывали, правда, времена, когда религии соперничали между собой и, как правило, той или иной из них покровительствовали разные племена кочевников, время от времени вторгавшихся в Китай. Но уже в период правления династии Тан все религии сосуществуют как бы в симбиозе, никак не отождествляя себя с другими, но и не враждуя. В этом смысле интересен средневековый китайский роман, написанный У Чэн-энем – «Путешествие на Запад», где есть все признаки объединения в себе различных религиозных представлений: монах Сюань-цзан отправляется на Запад за буддийскими сутрами, а покровительствуют ему в этом путешествии конфуцианские предки, а также даосские и народные божества.

Основатель этого учения – Кун-цзы, живший в VI–V вв. до н. э., родился около 550 г. Сам он ничего не писал, был всего лишь чиновником. Ученики записали по памяти его мысли, и это составило главную книгу конфуцианского канона – «Лунь-Юй» («Беседы и рассуждения»). По поводу аутентичности (подлинности) этой книги у историков есть сомнения, т. к. в эпоху династии Цинь конфуцианские книги сжигались. Позднее, в эпоху династии Хань, появляется несколько редакций этой книги, каждая из которых отличается от других количеством глав. Современный текст мы имеем в редакции китайских филологов средневековья, когда и сложился конфуцианский канон. По характеру он, судя по всему, более древний, чем «Дао дэ цзин».

Конфуций отрицает все сверхъестественное как таковое, в частности он отрицает «Дэ» – некую силу, благодать, харизму. «Дэ» является категорией даосской, этой силой обладал основатель Чжоусской династии, обладал император Хуан-ди. Носителями «Дэ» в даосизме выступают и бессмертные святые, и сам основатель даосизма – Лао-цзы. Для даосов «Дэ» является не просто даром богов, некоей силой, присутствующей вовне, но и собственно присущей человеку добродетельной силой.

Конфуций является представителем традиционного китайского мировоззрения, для которого путь Дао – это путь ритуалов. Иными словами, все существующее, согласно этим представлениям, организовано по принципу соответствий: ритуал, обряд и есть само существование. Кругообращение природы, календарные перемены и т. п. есть не что иное, как ритуал. Например, если пошел снег, значит Небеса совершают ритуал. Характерно, что снег идет именно зимой, потому что это тоже ритуал. А если вдруг снег пойдет летом? Это будет нарушением ритуала. Ритуал воспроизводится в человеческом существовании так же, как и во всем космосе, т. к. он везде один и тот же. Однако в социальной жизни человека этот ритуал имеет вид этикета, т. е. приобретает основную традиционную форму взаимоотношений между людьми – между определенными социальными и возрастными группами народонаселения. Есть старшие и младшие, есть благородные мужи и простолюдины, есть мужчины и женщины. Каждая из этих групп обладает своим характером, своим правом и способом поведения. Если мимо простолюдина проезжает князь, то простолюдин должен поклониться княжеской колеснице 15 раз. Если вокруг князя собралась толпа простолюдинов, то, разговаривая с ними, он должен смотреть поверх их голов. Таким образом, можно сказать, что этикет – это совокупность норм поведения определенных групп населения. Этикет также выступает средством, благодаря которому человек сохраняет свою индивидуальность (свое лицо), т. е. если я князь, то никакой простолюдин не смеет меня оскорблять, а если я простолюдин, то никакой князь меня не оскорбит, т. к. образ его поведения зафиксирован издревле и дарован самими богами. Таким образом, этикет является своеобразным щитом для меня от всех окружающих и для всех окружающих от меня. Этикет важен еще потому, что сохраняет в человеческом обществе те закономерности, которые имеются в космосе. Поэтому человек, соблюдающий этикет, всегда «человеколюбив», а не соблюдающий этикет – «нечеловеколюбив». Справедливым и добродетельным является тот, кто не нарушает этикет, – так говорил сам Конфуций. Как же выяснить, какие нормы этикета являются правильными, а какие – нет? Для этого необходимо обратиться к прошлому. Вообще конфуцианцы всегда выступали против нововведений, само конфуцианство всегда являлось мировоззрением консервативным, т. к. считалось, что всякий человек, придумывающий что-то новое, нарушает этикет. Если несоблюдение этикета является варварством, то придумывание всего нового – искусственностью, а, по конфуцианской идеологии, и то и другое ведет к катастрофе. Например, почему царство Чу потерпело поражение от царства Цинь? Потому что в царстве Чу в монастыре висела тысяча колоколов разного звучания, в то время как достаточно было только семи. Мировой законопорядок был нарушен, и царство Чу потерпело поражение. Почему пало царство Ци? Потому что там стали придумывать лютни с бо́льшим, чем положено, количеством струн. Таким образом, для того чтобы выяснить, как надо поступать в том или ином случае, человек должен обратиться к архивам и найти в исторических записях, как себя вели в подобной ситуации представители разных социальных слоев, и если тогда все закончилось благополучно, то так и следует поступить. Иными словами, мы видим, что конфуцианство апеллирует к прецеденту как традиционному образу мышления и поведения китайского народа. Обращаясь к архивам, т. е. книгам преданий, конфуцианцы обнаружили там огромное количество разного рода чудищ, невероятных, сказочных событий и т. п. Это породило практику «переписывания имен», т. е. исправления архивных данных для возвращения существующего миропорядка в нормальное русло: чтобы князья чувствовали себя князьями, простолюдины знали свое место, а младшие слушались старших. Причин же появления в архивах всяких небылиц и сказок конфуцианцы видели три:

1. Авторы этих текстов были суеверны (в даосизме, в частности, много духов и разного рода демонов).

2. Авторы просто совершали ошибки, заблуждались.