Итак, «апейрон» – это не только беспредельное, но и вечное материальное начало, как бы содержащее в себе все земные элементы одновременно. Однако его самого никоим образом воспринять и ощутить невозможно. Из него возникает совокупность всех вещей физической природы, и в него же эти вещи возвращаются после своего разрушения. Но как конкретно это происходит? Здесь Анаксимандр делает попытку разрешить самую главную проблему натурфилософии: показать, каким именно образом из единого первоэлемента образуется бесконечное разнообразие свойств материального мира.

Все дело, говорит Анаксимандр, в том самом законе справедливости, благодаря которому поддерживается равновесие мировых стихий. Именно он является двигателем природного «калейдоскопа» веществ, причем наблюдать его действие можно постоянно и повсеместно. Так, например, мы легко можем заметить, что все элементы, явления и процессы в мире практически всегда находятся в различных противоположных состояниях: горячее – холодное, сухое – влажное, твердое – мягкое и т. п. При этом, как считает Анаксимандр, закон равновесия не дает ни одному из состояний возможности возвыситься, преодолеть другое. Как только где-то возникает или непропорционально увеличивается одно из них, тут же автоматически появляется или начинает усиливаться его противоположность. Таким образом удерживается баланс природных сил, мир же представляет собой беспрерывный круговорот взаимосвязанных процессов: горячее всегда охлаждается, влажное высыхает, быстрое замедляется и т. д.

Из идеи об «апейроне» Анаксимандр вывел и весьма любопытную космогонию – т. е. теорию о происхождении мироздания, космоса. Он объявил, что самыми первыми (и самыми основными) противоположными силами, выделившимися из «апейрона», были «горячее» и «холодное». Поначалу огненная сфера породила все небесные тела и светила. При их дальнейшем взаимодействии «холодное», с помощью того же «апейрона», превратилось в «жидкое», которое, скопившись в земных впадинах, образовало океаны и моря. Под воздействием Солнца в них зародились сначала простейшие организмы, а затем (уже на суше) и более сложные, вплоть до человека. Нетрудно увидеть, что в своей космогонии Анаксимандр, по сути, задолго до Чарльза Дарвина обозначил общие контуры знаменитой теории эволюции.

Однако полностью проблемы Анаксимандр все же не решил. Его теория «апейрона» дала только внешнее описание процессов зарождения многообразия в природе, но никак не их механизм. Решение этой задачи было впереди.

(ок. 570 – ок. 478 до н. э.)

«Единое – главный закон бытия»

С именем Ксенофана из г. Колофона связан один из переломных моментов в истории античной философской мысли. Прожил он весьма долгую жизнь, в постоянных странствиях и путешествиях, без определенного места жительства, без семьи. Себя он называл бродячим поэтом и свои философские взгляды излагал только в поэтической форме.

В его учении мы впервые встречаем соединение двух философских тем: размышления о первоначале природы у него тесно переплетаются с проблемой постижения сущности богов, изображаемых в различных мифических представлениях. Как мы помним, в учениях предыдущих философов какая-либо из стихий признавалась «ведущей» и обеспечивала многообразие природы с помощью того или иного закона, «механизма». Однако нельзя забывать и о том, что в те времена молодой еще философии приходилось вести отчаянную борьбу за овладение умами античного общества. Причем соперницей ее выступала уже зрелая, хорошо разработанная мифология. И не только греческая, но и египетская, и месопотамская, и ближневосточная. Нелишне напомнить, что мифология долгое время была единственным средством объяснить и обосновать полную картину возникновения и развития мира и космоса. С помощью многочисленных богов и полубогов она довольно легко и обстоятельно отвечала на многие насущные вопросы и проблемы. Таким образом, в мифологии роль вечных философских законов, по которым живет и развивается природа, играли божественные силы. В массовом сознании античного общества вера в безусловную мудрость и справедливость мифических персонажей подкреплялась простотой и ясностью их помыслов и действий. На этом фоне сложные философские конструкции, требующие соответствующей подготовки и значительных усилий ума и воображения, явно уступали. В этих условиях развенчание мифологических богов как природообразующих сил было главной задачей философии. И вот, в лице Ксенофана мировая философская культура получила одного из самых язвительных и непримиримых критиков мифологических представлений. «Разум» едва ли не впервые в истории всерьез ополчился против «Веры».

Острие своей критики Ксенофан в первую очередь направил против т. н. антропоморфизма мифологии, т. е. против изображения богов в виде людей. Дело в том, что скитальческий образ жизни позволил Ксенофану познакомиться со многими странами и народами, и везде он наблюдал одну и ту же картину. Боги всех народов не только имели человеческое обличье, но и мыслили и действовали как люди. Более того, они рождались, умирали и при этом обладали всеми человеческими пороками и недостатками – обманывали, интриговали, крали, прелюбодействовали. Но более всего удивило Ксенофана то, что у разных народов боги и выглядели по-разному: «Эфиопы – черными и с приплюснутыми носами, фракийцы – рыжими и голубоглазыми…»

А что было бы, саркастически спрашивает Ксенофан, если бы животные могли изображать своих богов? Быки изваяли бы статуи богов-быков, а кони – богов-коней и т. п. Одним словом, с точки зрения здравого смысла все эти боги— всего лишь плод человеческой фантазии, вымысел. Однако Ксенофан не был атеистом, он просто предлагал взглянуть на божественную природу по-иному. Какими же воспринимает богов Ксенофан?

В первую очередь, заявляет он, существует всего-навсего один единый бог! Таким образом, выясняется, что представления о единобожии существовали у древних греков еще за пять столетий до Рождества Христова. Далее, Ксенофан в общих чертах дает характеристики этого бога, которого он называет Единое. Во-первых, он не имеет никакого конкретного облика и содержания. Правда, он обладает самой идеальной, по античным представлениям, шарообразной формой. Только шар, по мнению греков, может выступать универсальной моделью космоса, т. к. именно в шаре мы встречаем равноудаленность всех точек окружностей от центра. Кроме того, Единое вечно, т. к. истинный бог не может существовать временно, т. е. рождаться и умирать. Далее, Единое однородно, т. к. ничто совершенное не может состоять из частей, т. е. иметь возможность разделения на части. И, наконец, Единое неподвижно, «ибо не подобает ему быть то в одном месте, то в другом». Иными словами, если в какой-то точке космоса нет бога, то там образуется «провал» бытия, пустота, ничто. А это несовместимо с идеей совершенного, вездесущего бога. При этом только Единое может обладать абсолютным знанием и пониманием, говорит Ксенофан. Человеческие возможности познания ограничены, мы можем иметь всего лишь мнение о природе вещей.

Что касается первооснов природы, то, по некоторым сведениям, Ксенофан считал, что таковых две – земля и вода, а все процессы превращений мировых элементов происходят по воле Единого. Это Единое и есть главное условие бытия вещей. Однако остались вопросы относительно самого этого бытия: каково оно? Почему оно именно такое, а не иное? Есть ли что-нибудь противоположное ему? Казалось, что ответить на них – значит найти разгадку всех тайн мироздания и наконец-то полностью объяснить картину мира. Но это было делом будущего поколения.

(ок. 580 – ок. 500 до н. э.)

«В основе всего – число»

Жизнь. Один из величайших философов Древней Греции. Родился на острове Самос. С юных лет отличался жаждой знаний и много путешествовал по разным странам: побывал в Египте, Вавилоне и Персии, где, по свидетельству древних авторов, «приобщился к таинствам египетских жрецов» и познакомился с учениями халдеев и магов. Вернувшись с Востока, перебрался в Южную Италию, где основал свою философскую школу – т. н. «пифагорейский союз» (в г. Кротоне). Помимо философии весьма успешно занимался законотворческой деятельностью. Как глава философской школы (около 300 учеников) приобрел огромное влияние и власть в Кротоне. О его смерти древние источники сообщают целый ряд историй, ни одну из которых нельзя признать достоверной.