– Да, конечно, – произнесла девушка не слишком уверенно.
Она перевела дыхание. Теа все еще чувствовала на себе взгляд командора Вейна. Прикрыв глаза, она снова увидела ярость на его лице, и почему-то, несмотря на слова Риласа Эльвера, ей стало страшно.
Глава 2
Дареш Кан стоял перед огромной трехмерной картой. Великий Герцог был один в просторном полутемном зале. Нелюбимый им ярко-алый парадный плащ с гербом Ассамблеи Династий в виде меча, обращенного острием вверх, внутри кольца из серебряных звезд ниспадал с плеч. Бледный голубоватый свет стереоизлучателей падал на жесткое, сухое лицо вождя Ассамблеи, обрамленное седыми волосами.
Карта отображала Обжитый Космос – территории, освоенные человечеством за три тысячи лет Эпохи Экспансии. Примерно тридцать два столетия назад – кажется, начинался двадцать четвертый век по тогдашнему календарю – жители древней Земли открыли способ перемещаться в метапространстве. Это открытие было сделано донельзя своевременно и стало для землян последним шансом на спасение. Их родной мир больше не в силах был поддерживать существование цивилизации, слишком долго безудержно прожигавшей все, что он мог ей предоставить. Теперь последние ресурсы, которые люди еще могли выжать из Солнечной Системы, были брошены на строительство огромных межзвездных кораблей-ковчегов, которые отправлялись в глубокий космос в поисках нового дома.
Конечно, на этих кораблях, сколько бы их ни построили, было невозможно вывезти всех. В исторических хрониках почти не сохранилось сведений об Исходе, но попасть на один из ковчегов значило обрести хотя бы надежду на новый дом. Конечно, сама эта надежда была довольно-таки призрачной. Звездные ковчеги шли почти наугад, и никто не знал, найдут ли они новый мир, пригодный для жизни, в конце опасного путешествия. Навигационное оборудование, стоявшее на звездолетах той эпохи, было слишком несовершенным и не могло вовремя предупредить об опасностях Бездны. Даже о возможности вводить метапространственные двигатели в резонанс с потоками Звездного Ветра тогда еще не знали. Скорость и радиус полета тогдашних кораблей были сравнительно невелики. Страшно подумать, сколько таких ковчегов сгинуло в Бездне вместе с экипажами и тысячами переселенцев на борту, но те, кому повезло больше других, основали первые человеческие колонии за пределами Солнечной Системы, и с этого началась история Обжитого Космоса.
Земля, кстати, выжила вопреки всему, и даже более-менее процветала, возродившись за тридцать веков. Больше того, после распада Астренской Империи Солнечная Система оказалась в пределах одного из доминионов, перешедших к Ассамблее Династий, хотя ни военного, ни политического, ни особого экономического значения она не имела. Земляне давно отказались от попыток выторговать себе особые привилегии на том основании, что они – уроженцы планеты-прародины, и, проявив здравый прагматизм, начали торговать последним ресурсом, который у них остался, то есть историей. Туризм приносил им неплохую прибыль и позволил обеспечить себе отнюдь не нищенское существование, но это было единственное, чем сегодня славилась планета, давшая жизнь человечеству.
Молодые колонии крепли и разрастались и, в свою очередь, посылали разведчиков на поиски новых миров. Совершенствовались технологии, звездные корабли становились быстрее и надежнее, и человечество продвигалось все дальше и дальше по колоссальной спирали Галактики. Территория Обжитого Космоса век за веком расширялась, расползалась в стороны, как расплывается кровь из раны на белоснежной ткани. Сегодня она достигала почти десяти тысяч световых лет в поперечнике – даже самому быстрому курьерскому звездолету, идущему в благоприятном Звездном Ветре, потребовалось бы дней сорок на то, чтобы пересечь ее из конца в конец. Никто не взялся бы сказать наверняка, во скольких звездных системах основаны человеческие поселения. Колоний на планетах терра-класса насчитывалось, самое меньшее, восемь сотен, и существовало воистину неисчислимое количество городов под куполами на непригодных для жизни планетах, добывающих станций на планетоидах, перевалочных космических поселений. Там, где сто лет назад не было ничего, кроме захолустных пограничных мирков, уже зарождались новые межзвездные державы.
Казалось бы, человечество добилось столь многого. Три тысячи лет – немалый срок в истории, но по меркам огромной Галактики с ее сотнями миллиардов звезд Обжитый Космос был всего лишь небольшим островком в безбрежном океане. Увеличь масштаб карты до размеров всего Млечного Пути – не сразу его и найдешь.
«С другой стороны, – подумал Дареш Кан, – мал или велик этот островок, люди неплохо на нем обустроились. И даже спустя столько времени мы не собираемся отрекаться от старых замашек…»
Лидер Ассамблеи Династий опустил взгляд на лист полупрозрачного пластика, где мерцали изумрудным фосфорическим светом ровные строки. Последняя депеша от Надзирателя, резидента тайной разведки Ассамблеи в имперской столице, проделала долгий путь в три тысячи световых лет от Астрены до Альдезии и попала ему в руки всего десять минут назад. После недавних событий Надзиратель каждые несколько дней отправлял рапорты о том, что происходит в имперской метрополии. Одна из частных курьерских компаний в Астрене, подконтрольная секретной службе Ассамблеи, передавала его сообщения с быстроходными звездолетами. К сожалению, даже самому быстрому курьеру приходилось затратить на этот путь не меньше двенадцати стандартных суток – задержка недопустимо долгая. Но выбора не было: от зари Эпохи Экспансии и поныне курьерские звездолеты оставались единственным способом передавать вести. Сверхсветовые передатчики имеют слишком ограниченный радиус действия – не более двадцати-тридцати световых лет. Как правило, заселенные звездные системы разделяет намного большее расстояние.
Имелась только одна возможность обойти это ограничение и наладить быструю связь между удаленными планетами: выстроить цепь из множества тахионных станций-ретрансляторов, и это уже было проделано. От Альдезии до самой Нейтральной зоны вытянулась линия кораблей-роботов, передающих тахиограммы от одного к другому, как эстафетную палочку на беговых состязаниях. Весьма дорогой способ сообщения, зато депеша, отправленная из Нейтральной зоны, достигала метрополии в тот же день. Но путь от Астрены до планеты Стивея, где начиналась «эстафета», все равно занимал шесть дней, что раздражало Дареша Кана и ограничивало его возможности влиять на события, происходящие в имперской метрополии. Шесть дней доклад от шпионов идет до Альдезии, и затем еще восемь дней нужно для того, чтобы ответные сообщения, переданные цепью до Стивеи, достигли Астрены. При том, что сейчас творится в столице Империи, приказы, приходящие с таким запозданием, могли оказаться уже не актуальными. Великий Герцог был вынужден смириться с тем, что большую часть работы придется доверить своим агентам. Тому же Надзирателю, чьего истинного имени Дареш Кан даже не знал.
На этот раз резидент не прислал ничего по-настоящему важного. После переворота и гибели Теодоры Аргенис ситуация в имперской столице на какое-то время замерла в неустойчивом равновесии. Обе клики, соперничающие за власть, пока не решались на активные действия друг против друга, а большинство военных и политических лидеров Империи попросту заняли выжидательную позицию в готовности примкнуть к тем, на чью сторону начнут клониться весы.
«Итак, Императрица Теодора Первая мертва…» – думал Кан. Для него это была приятная новость, хотя он и ощущал некоторую досаду оттого, что смерть астренской правительницы не была делом его собственных рук – конечно, в фигуральном смысле. Он редко позволял себе открыто проявлять эмоции, и тем более он никогда не позволял чувствам влиять на собственные поступки, но наедине с собой Кан не мог не признать: он по-настоящему ненавидел Теодору Аргенис. После смерти Императора Гайтона Третьего Астрена осталась без явного наследника. Болезненного, наполовину безумного кронпринца Трейнора – единственного сына Императора – никто, разумеется, не воспринимал всерьез как кандидата на престол. Знать в столице начала борьбу за регентство, и Дареш Кан оказался на первом месте. Место регента при недееспособном принце – а от регентства оставался лишь один шаг до трона – уже почти было в его руках, но Теодора, наглая выскочка, в тот раз обхитрила всех. Собрав вокруг себя соперников династии Канов, она смогла склонить Совет Нобилей на свою сторону и получила благословение на брак с кронпринцем. Разумеется, такой брак был всего лишь формальностью, но этого оказалось достаточно, чтобы Теодору провозгласили Императрицей.
