- Хм, - Торренс задумчиво потеребил ухо, - а как выглядит этот призрак?

- По-разному: иногда это старик в ободранной одежде или обвешанный цепями скелет, моих постояльцев распугал огромный волк с горящими алым светом глазами, а вот у конкурента моего, что на противоположном конце города гостиницу держит, побывал черный медведь. И никакие амулеты защитные на призрака не действуют. Дошло до того, что даже днем все боятся на улицу выйти, а по ночам свет никто не гасит. Кое-кто даже вещи уже собирать начал.

- Понятно, - Торренс внимательно посмотрел на Изумруда, встретившись с таким же настороженным взглядом. – Мы обещали Тире помочь, но, извините, не просто так.

- Конечно-конечно: все, что мы собрали - все отдадим.

- Все не надо, - мотнул головой Торренс. – Если у меня получится, я возьму двадцать золотых за работу по изгнанию призрака и выявлению того, кто его насылает на жителей, а также продукты в дорогу.

- Ох, если у вас, сэй-йе, получится, мы для вас что угодно сделаем.

- Вот и ладно, - Торренс зевнул, – тогда я пока посплю, а вы меня разбудите на вечерней заре. Поглядим, что за умелец такой тут балует.

***

Ночью город был тих, но свет действительно горел в каждом доме. Буквально через полчаса после того, как Торренс в сопровождении кота вышел на улицу, до них донесся вой и грохот цепей.

- Изумруд, вой вроде бы приближается. Будем ждать тут или пойдем навстречу?

Кот рыкнул и уверенно двинулся вперед, в ту сторону, откуда доносился шум.

Призрак оказался… странным. По крайней мере, именно так подумал Торренс, вглядываясь в скользящую по улице мерцающую фигуру: обвешанный цепями скелет действительно светился изнутри, словно там кто-то зажег свечу. А еще от него совершенно не несло магией, как бывает с нормальными призраками, ведь не сами же по себе они появляются в мире, а только будучи призванными посредством магических ритуалов. Причем вызывающий призрака маг должен владеть магией воздуха, что встречалось в мире крайне редко. Как известно любому ребенку, богини одаривали силой по крови: к какому народу принадлежишь, такую магию и получишь. Человек – огненный маг, светлый эльф – маг воды, могущий также управлять животными и растениями, а темный эльф – маг земли и ее недр. Две или три силы мог получить только тот, в ком текла кровь нескольких рас, как и получилось с Торренсом. А вот магия воздуха, как и способности к магии разума, была так же редка, как и ведовство у женщин. Богиня воздуха Виос никакому народу не покровительствовала, а кто из богинь одаривал магией разума вообще было неизвестно. Точно так же никто не мог сказать, по какому принципу богини награждали своими дарами, как выбирали достойных.

По мере приближения призрака Торренс все сильнее вглядывался в него, пытаясь понять, что видит, а потом Изумруд, рыкнув, бросился вперед. Торренс не успел даже крикнуть, чтобы остановить боевого кота, как он напал на призрака. Тот тоненько взвизгнул, заваливаясь на бок; его голова, отделившись от тела, весело поскакала по улице. Изумруд тут же спокойно сел возле поверженного врага на мостовую, обернув хвост вокруг лап.

- Ты что?! Ты кто?! – возмущенно заверещал призрак, ворочаясь на земле. – Дурак, что ли? Зачем на меня кидался? Как я теперь голову приклеивать буду?

Он почти плакал, а вот Торренс расхохотался, не выдержав: призрак оказался фикцией. Умело изготовленную подделку тащил на себе мальчишка лет шести, на голове которого была привязана смешная конструкция со свечой. Она и придавала призраку странное мерцание.

Услышав смех, мальчишка вскочил на ноги и бросился бежать, но Изумруд настиг его и встал поперек дороги, заставляя остановиться.

- Не убегай, - Торренс подбежал к ребенку, все еще не в силах перестать смеяться. – Мы не причиним тебе зла. Просто расскажи, зачем ты это делал?

Мальчишка захлюпал носом, переводя взгляд с кота на Торренса, но вскоре испуг отступил, сменившись заблестевшим в глазах вызовом.

- А что? Тебе-то какое дело? Чего пристал?

- Да так, интересно просто, зачем вам десять тысяч золотых?

- Затем, что… - мальчишка вдруг осекся, а потом подозрительно взглянул на Торренса. – А откуда ты знаешь, что я не один?

- Потому что одному с таким делом не справиться. В дома вы как попадали? Через окна залезали?

- Ага, в форточку. Жрать-то что-то надо.

- И много вас?

- Порядочно.

- Ну, тогда пошли.

- Куда это? – вскинулся пацан.

- К вам. Буду разговаривать с вашим старшим.

- Ага, так Бурундук с тобой и заговорит. Немой он.

- Ничего, мы что-нибудь придумаем. Тебя как зовут?

- Бик.

***

Их оказалось шестеро: пять мальчишек в возрасте от шести до десяти лет и девчушка лет четырех, очень похожая на старшего паренька, того самого немого Бурундука. Все дети настороженно и угрюмо смотрели на взрослого, забравшегося в их почти развалившийся дом.

- Так зачем же вам десять тысяч?

Дети переглянулись, и старший кивнул Бику, явно давая разрешение говорить.

- Так это… мы в столицу перебраться хотели, там, говорят, жизнь хорошая - так один мужик рассказывал, что останавливался в «Жирном гусе». Он сказал, что за десять тыщ смог и домик на окраине купить, и дело свое начать, вот мы и решили, что тоже туда рванем.

- А о том, что это очень большие деньги и местным просто неоткуда их взять, подумали?

Ребята растерянно переглянулись, а девочка вдруг всхлипнула и заревела:

- Значит, у меня не будет куклы?

Малышка плакала, старший мальчик утешал ее, гладя по голове, остальные мальчишки смотрели на него глазами голодных и обиженных щенков, а Торренс вдруг почувствовал себя последней сволочью, хотя он-то перед этими детьми ни в чем виноват не был. А тут еще и Изумруд проявил жалость и принялся ластиться к малышке, заставляя ее отвлечься от слез.

- Вот что, расскажите-ка мне все, может, я что-нибудь и придумаю.

История детей оказалась банальна: они все были сиротами из четырех семей. Раньше в доме, где сейчас ютились ребята, жила добрая старушка, которая подбирала детей, чьи родители умерли. Но она и сама была уже не молода, и родных у нее никого не было, а потому, когда богини призвали ее на небеса, дети остались одни. Заработать на пропитание они еще не могли, а попрошайкам много не давали - людям свои семьи кормить надо было. И вот однажды, подрабатывая в «Жирном гусе», второй по старшинству мальчик, Кроль, услышал рассказы заезжего купца о столице. Дома он пересказал все услышанное другим ребятам, а потом родился план по запугиванию и вымогательству. Нет, дети таких слов не знали, просто они хотели убраться из города, в котором были никому не нужны, а без денег они нигде нужны не будут. В доме старушки было много всяких старых вещей, в том числе и звериные шкуры с головами. Вот ребята и развернули бурную деятельность: скелет сделали из бумаги и дерева, выкрасили его ворованной краской, чтобы блестел, скрутили каркас, который можно было таскать на плечах, и вышли пугать мирных горожан. Старика изображали двое: Бурундук сажал себе на плечи кого-нибудь из младших, бороду сделали из обсыпанной мукой пакли, заворачивались в лохмотья и бродили по улицам. А если видели открытое окно, то забирались в дом и там разыгрывали уже свое представление. Испуганный люд разбегался в разные стороны, даже из домов своих выскакивал с криками, и никто из гонимых страхом людей не спешил приглядываться к призраку, выясняя, настоящий он или нет.

- Неужели в вашем королевстве нет храмов, при которых создаются приюты? – Торренс был ошарашен историей ребят.

- Есть, наверное. Храмы-то точно есть, только это в городах. А у нас маленький дом для молебнов на площади - и все. Храма нет.

- Понятно, - Торренс тяжело вздохнул и обвел взглядом ребят, собравшихся вокруг него. – Я даю слово, что помогу вам, только больше не надо никого пугать, хорошо?

- Ладно, - все согласно закивали, а маг повернулся к Бурундуку. Свое прозвище мальчишка явно получил за два шрама, пересекающих лицо, словно полосы на шкурках этих зверьков. Шрамам явно было больше года. От желания удавить скотину, способную избить ребенка, у Торренса зачесались руки.