- Ошейник подчинения? Зачем? Боевые коты сами следуют за тем, кого они выбрали в хозяева. А если он меня не признает, то я предпочту отпустить его, а не принуждать.

- Это не ошейник подчинения, но если кто-то спросит, говори, что это так. На самом деле этот артефакт поможет ему найти тебя, где бы ты ни находился, даже за магической завесой, когда нормальные чувства животных могут подвести.

Торренс кивнул, давая понять, что принимает это объяснение, а затем вновь встретился взглядом с котом и… утонул в неимоверной зелени его глаз. Они словно затягивали в свою глубину, манили, как родник среди пустыни, и Торренс невольно подался вперед, обнимая кота за шею. Магистр вдруг закашлялся, разрывая их зрительный контакт.

- Тебе пора, Торренс.

- Да, конечно. А как его зовут?

- Э-э, не знаю, - седой маг смутился.

- Тогда я назову его Изумруд. Ты не против? - обратился юноша к коту, а тот согласно заурчал, словно поняв, о чем ему говорят. Юноша рассмеялся.

- Это отличный подарок. Сэй-йе Торгор, передайте Грину мою благодарность и слова прощания. Жаль, что мы не смогли проститься.

- Ему тоже было жаль, но ведь каникулы. Родня очень настаивала на его возвращении домой.

- Я понимаю, - Торренс покивал и грустно улыбнулся. - А знаете, что у орков в языке нет слова «каникулы»? Они говорят семарино гэиеро - «большой выходной». Это мне Грин рассказывал.

Седой маг вместо ответа обнял юношу, похлопав его по спине:

- Удачи тебе, сынок. Легкой дороги.

- Спасибо.

Вскочив в седло, Торренс взмахнул на прощание рукой и направил коня к воротам. Боевой кот, оглянувшись на миг, бросился следом за ним, а седой маг зашептал молитву, прося богинь присмотреть за его правнуком и не оставить его в своей милости.

- Береги его, Грин. Я верю в тебя, - прошептал он в конце молитвы.

Ворота скрипнули, выпуская всадника из города, и захлопнулись за его спиной. Тяжело вздохнув, седой маг отправился обратно домой, ссутулив плечи. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться.

***

Когда полуденное солнце начало сильно припекать, одинокий всадник остановился в тени большого дерева, растущего недалеко от дороги.

- Маленький привал, - провозгласил он, ослабляя подпругу и отпуская коня пастись. - Здесь рядом есть родник, прибавляющий сил путникам. Так, по крайней мере, о нем рассказывают бывалые путешественники. Наполним здесь фляги, перекусим и отдохнем.

Боевой кот, поведя ушами, выслушал своего хозяина, согласно рыкнул, быстро оббежал поляну, убеждаясь в безопасности, а затем юркнул в кусты, за которыми явственно слышалось журчание совсем крошечного родника. Торренс прихватил пустые фляги и устремился за Изумрудом.

Вода в роднике и правда оказалась вкусной, а еще ее прохлада приятно остужала горло в летнюю жару.

- М-м, наслаждение, - стоящий на коленях перед родником Торренс запрокинул голову и провел влажной рукой по лицу, ощущая, как прохладная вода стекает по коже, даря наслаждение. Капли скользнули по горлу, скрываясь за белым воротничком рубахи, а кот жадно глядел на эти капли и облизывался, мечтая о чем-то своем, и глаза его загадочно мерцали.

Напившись и наполнив фляги, Торренс взглянул на боевого кота и улыбнулся.

- Пить хочешь? Держи, - Торренс набрал воду в ладони и протянул коту. Изумруд жадно слизал все и благодарно мазнул шершавым языком по пальцам. Торренс рассмеялся, почувствовав такое выражение благодарности, а затем поднялся с колен и отряхнулся. – Пойдем, перекусим. Холодное мясо будешь или предпочтешь поохотиться? - Изумруд рыкнул и мотнул головой, показывая, что готов разделить с хозяином мясо, а поохотится в другой раз. - Вот и ладно, перекусим - и вперед.

***

Вечер застал путешественников у излучины небольшой речушки. Пока Торренс обихаживал коня и собирал хворост для костра, Изумруд исчез, отправившись на охоту. Меньше чем через час он уже сидел возле хозяина, держа в зубах пару куропаток.

- О-о, спасибо, шикарный подарок, - Торренс улыбнулся, забирая подношение.

Практически незаметное движение пальцев - и перо осыпалось с птиц, чтобы тут же унестись прочь, подхваченное легким ветром. Дальше Торренс выпотрошил тушки, вымыл их, подготовил к жарке, насадил на прутья и подвесил над костром.

- Теперь немного подождем - и можно будет есть.

Дожидаясь, пока мясо приготовится, Торренс выбрал из маленького мешочка несколько щепоток ароматной травы и сушеных ягод и кинул все в горячую воду. По поляне тут же поплыл приятный запах. Изумруд, облизнувшись, улегся у костра, положив голову на лапы, и устремил свой загадочно мерцающий взгляд на хозяина.

- Что смотришь? – Торренс протянул руку и потрепал боевого кота по голове. – Разделишь со мной трапезу? - Изумруд согласно заурчал. - Вот и хорошо, а пока… хочешь, я расскажу, как мы с Грином познакомились?

Кот заинтересованно поднял голову и насторожил уши, показывая, что готов слушать. Торренс невольно рассмеялся, настолько выражение кошачьей морды было похоже на заинтересованность, что появлялась на лице его друга Грина, когда тому рассказывали что-то увлекательное.

- Ну, тогда слушай. Это было шесть лет назад. Грин, как ты, наверное, знаешь, полукровка. Его мать - орчанка, причем дочь шамана, а отец – человек-маг. А тот орк, которого он зовет родителем, принял его в семью и назвал своим сыном, когда ему было около трех лет. Это Грин мне сам рассказывал, когда мы познакомились. Так вот, орки магией не владеют - у них свое колдовство, вернее шаманство. Это особый вид колдовства, требующий неких ритуалов и длительной подготовки, но зато выпущенная в результате магия не обессиливает шамана так, как было бы с обычным человеческим или эльфийским магом. А поскольку Грин был сыном мага, в нем, впервые за всю историю существования орков в нашем мире, соединились две силы: магия и шаманство. И если шаманству его учил дед-орк, то магии обучить никто из кочевников-степняков не мог. Вот приемный отец и привел Грина в магическую академию, ведь не умеющий контролировать силу маг – это стихийное бедствие. Впервые я его увидел в коридоре, когда Грин, нагруженный книгами, шел к своей комнате. Один из шутников подставил ему подножку, и Грин оступился, едва не упав, но книги, разумеется, уронил. Я помог ему собрать все, а потом и донести до комнаты, а он пригласил меня на чай. Вот тогда я впервые попробовал этот чудный напиток, столь любимый всеми орками. У нас больше любят перемолотые и жареные ягоды, которые надо немного заварить, а потом пить с молоком, чтобы смягчить их горьковатый привкус, а мне очень понравился напиток кочевников. Грин научил меня, какие травы и ягоды использовать, как заваривать и пить. Так мы и подружились. Потом я помогал ему с учебой - все-таки Грин довольно сильно отставал по общей программе, - а он рассказывал мне о шаманстве, о степи и о том, как они кочуют. Но это я тебе пересказывать не буду, сам знаешь.

Кот согласно заурчал, а потом насторожился, вглядываясь в темноту.

- Что там? – Торренс прислушался, но, кроме далекого уханья совы, ничего не услышал. – Никого нет.

Однако боевой кот не успокоился. Наоборот, он поднялся и настороженно напрягся, словно готовясь ринуться в темноту леса. Торренс, понаблюдав за его поведением, пробормотал заклинание, усиливающее зрение и слух, а затем вновь прислушался. Тут же где-то далеко послышался то ли вой, то ли плач. Торренс тут же вскочил и, не раздумывая, устремился туда, откуда слышался странный звук. Через пару шагов его обогнал Изумруд и огромными прыжками бросился вперед.

Звук становился все громче, и через несколько минут оба выскочили к небольшому оврагу, а в следующее мгновение, перепрыгивая поваленное дерево, Торренс понял, что падает в яму, прямо на острые колья. Где-то рядом яростно взревел боевой кот. Раньше чем успел испугаться, Торренс инстинктивно выкрикнул заклятие левитации и завис над самыми остриями. Тут же рядом оказалась лапа, подцепившая его острыми когтями за одежду, и распластавшийся на самом краю ямы Изумруд потянул хозяина к себе из ловушки. Извернувшись, Торренс уцепился руками за края ямы и выбрался наружу, отменяя заклятие.