Старый жрец подошел к окну и взглянул на звездное небо: луна одаривала землю своим тусклым сиянием, но сегодня оно приобрело красноватый оттенок, вселявший тревогу в сердца людей и нелюдей. Так всегда было накануне Дня наречения избранника. Завтра в полдень на алтаре богинь в главном столичном храме появится шкатулка. Тогда же будет назван избранник. Этот юноша, дитя трех рас, для очищения духа и помыслов проведя ночь в медитации, тронется в путь, неся с собой смерть или надежду на счастье, а луна с того дня станет багровой и не изменит свой цвет, пока избранник не войдет в Звездный храм. Сто дней все будут с замиранием сердца смотреть на небо и молиться о благополучном прибытии избранника в храм.

- И я буду молиться, чтобы по истечении ста дней луна вернула свой прежний лик, потому что иначе… - тяжело вздохнув, жрец прикрыл глаза. Он не хотел даже думать о том, что произойдет с их страной и людьми, если избранник не доберется до места назначения. - Я не могу потерять своих мальчиков. Всемилостивейшие богини, сжальтесь над нами и даруйте тому, кто будет избран, твердость руки, храбрость сердца, доброту души и ниспошлите ему легкую дорогу.

Комментарий к Пролог

*Пояснение к тексту от автора:

Сэй - вежливое обращение к мужчине.

Сэя – вежливое обращение к женщине.

Сэй-о – вежливое обращение к жрецу (служителю любой из богинь).

Сэй-йе – вежливое обращение к магу любого уровня.

========== Глава 1 ==========

Часы пробили полночь, когда в двери башни мага забарабанили. Седовласый маг тяжело вздохнул и, прищелкнув пальцами, велел двери пропустить посетителя. Вскоре на лестнице, ведущей в покои, раздались шаги, и молодой полуорк с зеленоватой кожей и темными волосами, собранными в высокий хвост, ворвался в комнату подобно урагану и бросился на колени перед магом.

- Сэй-йе Торгор, умоляю, помогите. Вы же магистр и Верховный маг, директор академии. Вы все можете. Если он поедет один, он не вернется!

- Успокойся, малыш. Ты говоришь о Торренсе?

- Да, сэй-йе, я видел сон: он не вернется, - полуорк разрыдался, спрятав лицо в ладонях.

- Грин, ты учишься в академии и, пожалуй, единственный в своем племени знаешь законы магии. Я так же не в силах их обойти, как и любой житель нашего мира. Остается только молиться богиням, чтобы дитя трех рас, выполнив свое предназначение, вернулось к нам. Торренс ведь и мне не чужой. Об этом никто не знает, но он мой правнук, и мне очень тяжело отпускать его в Дорогу Для Одного, - седой маг зажмурился, сам едва сдерживая слезы. – На него пал выбор. Мы ничего не можем исправить.

- Нет, можем! – Грин взглянул в глаза старому магу. - Дорога Для Одного ведь означает, что путник должен быть один, без сопровождения людей или эльфов, но никто из богинь не считает нарушением этого правила присутствие лошади?

- Верно, идти пешком вовсе не обязательно, даже нежелательно, иначе избранный не успеет к назначенному сроку. И что ты…

- Сэй-йе, превратите меня в лошадь.

- Что? – брови седого мага поползли вверх, такого он никак не ожидал.

- Превратите меня в лошадь. Вы же самый сильный маг в королевстве. Сэй-йе Торгор, вы сможете!

- Подожди, малыш, дай подумать, – маг поднялся из своего кресла и взволнованно заходил по комнате, нервно шевеля пальцами. - Ведь может получиться? Может. Так. Только не лошадью, у тебя должна быть свобода передвижения. Но количество обращений из звериной формы в естественный твой вид будет ограничен лишь двумя сменами облика - на большее я не способен. Ах, если бы… - маг вдруг резко смолк и обернулся, глядя на коленопреклонённого полукровку из племени орков. - Ты хорошо подумал? Ведь вы можете оба сгинуть.

- Да, сэй-йе, я согласен на все ради Торренса. Он… мой друг.

- Спасибо тебе, малыш, – маг подхватил полуорка под руки, поднимая, и поцеловал в лоб. – Я исполню твое желание, и, возможно, вы оба вернетесь. Амулет обращения я замаскирую под ошейник, так что даже если им и заинтересуется какой-нибудь маг, то примет за ошейник подчинения, который нередко надевают на животных. Пойдем, у нас осталось слишком мало времени до рассвета.

***

Торренс Лаут, лучший выпускник магической академии этого года и единственный за последние семьдесят лет маг, обладающий силой всех четырех стихий, нетерпеливо оглядывался, стоя на площади перед главными воротами города. Высокий и изящный, он был по-мужски красив, с большими выразительными темно-синими глазами, типичными для светлых эльфов. Черные, собранные в низкий хвост волосы доставали до лопаток, частично скрывая остроконечные уши, а смуглая кожа говорила о присутствии крови темных эльфов. От людских предков Торренсу достался волевой подбородок и веселый жизнерадостный нрав. Казалось, улыбка не сходила с его губ, а в глазах, когда он заразительно смеялся, вспыхивали золотистые искры. Будучи потомком трех рас, Торренс владел магией огня, воды и земли. Конечно, до совершенства ему было еще далеко, годы практики, но уже сейчас Верховный магистр признавал в нем достойного преемника. Он даже взялся лично обучать Торренса некоторым знаниям, доступным только магам высшей категории. Да и, по правде, было чем гордиться: всего через месяц индивидуальных занятий ученик овладел магией, с помощью которой можно было управлять действиями разумного существа. Магия разума относилась к тайным знаниям, а потому перед началом занятий Торренс дал магическую клятву не использовать ее во вред разумным. Впрочем, он и не собирался вредить кому-либо - просто любил узнавать новое, а что может быть интереснее магии, доступной только избранным? Правда, в одной, можно сказать, незначительной вещи он от клятвы отступил: показал несколько приемов своему лучшему другу, когда понял, что тот достоин.

Торренс вздохнул и вновь окинул взглядом площадь. На востоке небо чуть окрасилось в розоватый цвет. Скоро первые солнечные лучи упадут на землю, смывая с нее свет багровой луны и вселяя в души людей надежду на благополучный исход его путешествия. Именно он был наречен избранником, и теперь в его поясном мешочке лежала шкатулка из цельного черного бриллианта, размером с кулак младенца, а в котомке, притороченной к седлу нетерпеливо топчущейся лошади, находились необходимые в дороге вещи и деньги, выданные храмовыми жрецами.

Ему уже пора было покинуть город, но Торренс все оттягивал свой отъезд, чтобы проститься с другом. Правитель города запретил устраивать пышный отъезд и прощания. Приказ короля – сохранить личность избранника в тайне - был воспринят буквально, так что никаких провожающих не было и быть не могло, но все же Торренс ждал.

- Грин, где же ты?

Когда Торренс в очередной раз оглянулся, из маленького переулка появилась высокая фигура, закутанная в плащ. Это никак не мог быть тот, кого он ждал: Грин был невысокого роста и худощавый, словно тростинка, а этот… Когда человек подошел ближе, ветер сдвинул капюшон его плаща, и Торренс узнал Верховного магистра и директора академии.

- Сэй-йе Торгор, вы пришли меня проводить? А Грин где?

- Здравствуй, мальчик мой. Грин не сможет прийти: вчера он уехал домой вместе с родственниками. В академии начались каникулы.

Торренс сразу погрустнел, он хотел проститься с другом.

- Видно, не судьба. Жаль.

- Ничего, Торренс, встретитесь, когда вернешься. А он тебе подарок просил передать. Вот.

Магистр шагнул в сторону, и перед юношей оказался боевой оркский кот. Крупный зверь с пронзительными зелеными глазами, рыжевато-серой шерстью, на которой темнели несимметричные буро-зеленые пятна, и белой грудью. Боевой кот смотрел на Торренса со странной смесью надежды и… восхищения?

«А может, это мои чувства отражаются в его глазах?»

Вздохнув, Торренс присел на корточки перед котом. Их глаза теперь были на одном уровне, и взгляды словно зацепились друг за друга.

- Глаза зеленые, совсем как у Грина, - тихо выдохнул Торренс и провел ладонью по голове кота, слегка почесав за ушами, а затем пальцами нащупал ошейник. Он был простой, кожаный, и только небольшой серебряный ромб-подвеска с двумя продолговатыми серыми камешками выделялся ярким блеском.