- Вот скажи мне, - взглянул он на дочь, - в кого ты такая предусмотрительная? В меня пошел Димка - что в голову пришло, то и сделал. А ты предусмотрительная умница-разумница.

- А я в бабушку, - отозвалась Лида, включая конфорку под чайником и усаживаясь на стул рядом, взглянула в глаза отца и чуть не рухнула. В их серой безмятежности скользили ярко-зеленые огни. - Папа?!

- Глаза, - пояснил Мельник, усаживаясь на диванчик в углу. - Сила кащея возвращается?

- Осталось всего немного, - согласился Степан Викторович. - От силы пара лет, и можно будет начать колдовать. А там подобное к подобному, и сила быстрее начнет возвращаться.

- Колдовать? Сила?! - Лида, рухнув головой на стол на скрещенные руки, только вздохнула. - Господи, ощущаю себя участницей какого-то водевиля!

- Не хватает песен, - сообщил Степан Викторович.

- Сейчас организую, - опасно прищурилась Лида, поднимаясь. - У меня аудиосистема по всему дому раскинута, так что никаких проблем ни с песнями, ни с танцами. Всего полной мерой будет!

- Барышня, - Мельник перехватил девушку на середине движения. - Спокойнее, смотри, сейчас чайник закипит.

- Все равно его пить не с чем, - вздохнула Лида.

- Думаешь? - Михаил опустил руку в карман своего пиджака, Степан Викторович сейчас не видел их, Лида спиной загораживала от него происходящее в углу. Поэтому и черную шоколадку, вытащенную мужчиной отточенным жестом фокусника, он тоже не видел.

- Ой…

- Теперь есть?

- Да…

- Значит, чайник выключай и заваривай чай.

Лида закивала, спрятала шоколадку уже в своем кармане и двинулась торопливо к плите. Мельник проводил ее задумчивым взглядом под усмешкой Степана Викторовича:

- Вот как надо обращаться с этой своевольной упрямицей. Надо взять у тебя пару уроков.

- У вас, Степан Викторович, - Михаил взглянул на отца девушки, - это точно не получится.

- Жаль-жаль.

Чайник закипел. В маленьком заварнике клубился темно-янтарный напиток, разнося по кухне дурманный запах смесей чая. На включенной сковородке шипело масло. Лида, мечтательно улыбаясь, сноровисто резала на куски хлеб, ветчину и сыр, собираясь сделать на скорую руку горячие бутерброды.

Нож мерно постукивал.

Степан Викторович поднялся и двинулся в зал, к чему-то прислушиваясь.

На кухне остались только Мельник и Лида.

Молчали оба.

Накрыв глубокую сковороду крышкой, девушка шагнула было к столу, но перед взглядом вдруг вместо стула, на который она решила сесть, появилось совсем другое место.

Вместо ремонта «под город» - бревенчатые стены террасы и пучки трав у потолка. На кресле-качалке лежит огромная серая кошка, щурящая на маленькую Лиду свои ярко-зеленые глаза. На правой лапке у нее алый бантик. И такой же алый бантик в волосах босоногой девочки. Сарафан белый-белый, так, что смотреть больно на солнце, но в террасе царит прохлада и запах трав.

Девочка может с закрытыми глазами перечислить все травы, что висят здесь в связках.

Правая коленка разбита, но она не плачет. Девочки не плачут по таким пустякам!

Принц-медведь напротив тяжело вздыхает и опускается на пол. Его большие руки теплые, и совсем не больно, когда он скользит пальцами по правой коленке. И слезки на глаза наворачиваются сами собой.

Большой принц-медведь вздыхает еще тяжелее, его рука ныряет в карман светлого пиджака, он делает что-то непонятное, а потом вытаскивает шоколадку.

- Держи, маленькая ведьмочка, - улыбается он. - И больше не плачь. Мы только с тобой вчера поливали огород! Если все зальет, придется сушить, а это - куда сложнее!

…Мир качнулся и вернулся обратно.

Мельник сидел на своем месте, да и Лида стояла еще там же, где была. Словно все это заняло несколько мгновений и не больше. Самую малость.

- Миш, на что ты заговорил мою память?! - требовательно спросила Лида.

Мельник не ответил, покачал головой, приложил палец к губам.

- Чайник, барышня. Ты его не выключила.

- Что?! Как?! - круто повернувшись, девушка метнулась к плите. А там и момент был упущен, семья, уловившая вкусные запахи с кухни, двигалась на них, как стая оголодавших волков.

Не получилось у Лиды поймать Мельника больше до самой ночи.

Он постоянно был где-то рядом, не выпуская ее из пределов видимости, но в то же время находился слишком далеко, чтобы его поймать и выпотрошить на предмет нескольких вопросов.

До ночного штурма мог оставаться и час, и два, и десять - в зависимости от того, как скоро нападающие найдут дом Скворцовых.

Оборонять его предстояло очень маленькой группой. Хотя, какое там оборонять! Выживать.

А выжить по ряду причин хотелось многим.

Саня с огромной винтовкой еще российского военного образца, залег на чердаке. Ему предстояло побыть в качестве снайпера, а заодно - дозорным за небом.

Вход на территорию был только один. Поверх забора была пропущена закольцованная молния, и, по словам Тимофея, она там была уже очень давно, почти с самого начала его пробуждения, набирая силу. Сила некромантов по полюсу была противоположна силе электричества, к которой относилась молния, поэтому ни сам некромант, ни его войско без нужды не полезет напролом.

Влада Сергеевна, баба яга северо-западного округа, стояла в брюках и рубашке у ворот. С классической «старухой» из сказок ее роднило только одно - метла, старая, с отполированным до блеска древком, и с распушенной метелкой.

Степан Викторович и Марат были у черного входа дома.

Мельник и Лида - у парадного.

Лешка тоже пожелал принять участие, поэтому был в доме, у окна - с двумя самострелами. Каждый из них мог оторвать человеку или нечеловеку голову.

К доброй встрече были готовы все.

Или это только так казалось…

Ночные гости должны были задержаться. Они не могли быстро найти дом Скворцовых. В конце концов, обманок, по словам Марата, они с Саней оставили больше, чем достаточно.

Но гости пришли куда быстрее, чем их ждали.

Первое, что услышала Лида - был шум, некое поскрябывание чего-то по земле.

- Пауки, - Мельник, стоящий рядом с ней, подавил желание обернуться к Гусару и сказать ему на простом русском, куда тот может идти со своей ревностью и тяжелым взглядом, раздражающим Михаила. - Некромантические пауки.

- Ага, - пробормотала Лида. В памяти словно пролистывались сухие страницы, оставляя после себя мягкий шелест, тепло большой ладони на макушке и запах чая с мятой. - Крупные особи, как правило, не меньше полутора метра в поперечнике, могут доходить до трех. Ядовиты. Паутина прочна, попав в нее можно не выбраться и стать добычей паука.

- Верно, - Мельнику удалось не выказать своего удивления. - Может быть, сможешь вспомнить, как с ними справляться?

- Головогрудь защищена очень прочным хитином, зато брюшко мягкое и слабое. Бить снизу.

- Чудесно, - вытащив рацию - детские Walkie-Talkie, которые каким-то чудом сохранились в старом ящике с Димкиными игрушками, Михаил нажал на клавишу. - Раз-раз, как слышно?

Помехи в ответе присутствовали, но вместе с тем, голос отца Лида расслышала очень четко:

- Слышим отлично. Что у вас там?

- Слышим пауков. Как вы?

- Слышим тяжелые шаги. Не гуль, не скелеты. Пока непонятно. Саня на чердаке говорит, что никого не видно.

- Может, поднял кого-то из животных? Вроде быка, медведя?

- Нет, никто близко не умирал из них.

- Ясно. Держите нас в курсе.

- Вы тоже.

Убрав рацию в карман, Михаил через плечо взглянул на Лиду:

- Не мнись, барышня, спрашивай.

- Миш! Слушай, для некроманта, я правильно поняла же?, нужен исходный материал. Чтобы поднять гуля, ему нужен труп человека, чтобы поднять скелета - ему надо разорить могилу. Верно?

- Чтобы сделать гуля или лича, некроманту нужен живой человек, барышня. Иначе получившаяся подделка будет тупа, как пробка. Ну, по большей части. Что в голове, то и на языке. Хуже пьяного. Но я понял твой вопрос, может ли создать что-то некромант, если у него нет исходного материала. Да?