— Катласс-1-1, фокс-три.

И быстро глянул на часы, прикидывая, где сейчас должен быть Ил-76 с десантом. Еще далеко. Придется держаться очень долго.

Звено Санберна обошло остров с запада, не приближаясь, а потому первым, кто увидел цель операции, был Феррет и его люди. Вот она, береговая черта, выплывает из дымки.

Феррет спрашивал себя только об одном: насколько им в действительности удалось добиться внезапности? В IRS знали о прибытии мистера Эринджера; не так уж и сложно было догадаться, что ему понадобилось в Стамбуле. Но точное время противник, похоже, определить не сумел. Иначе их всех, скорее всего, встретили бы еще по дороге. А то и сразу после взлета.

Насколько готова наземная ПВО? Сейчас Феррету, как ни парадоксально, было нужно, чтобы она как раз была готова. Чтобы у зенитчиков пальцы подрагивали на кнопках пуска.

— Скальпель-1-1, Скальпель. Ладно, начинаем рок-н-ролл. Скальпель-1-2, давай.

Они давно работали вместе, более детальных указаний не требовалось. «Фантом» справа быстро ушел вниз, а потом резко взмыл в небо — и от него отделились две продолговатые белые рыбины электронных приманок. Они вылетели вверх, продолжая движение самолета, как камни из катапульты. Потом у них раскрылись крылья и приманки стали плавно планировать на остров.

На экране любого радара они должны были выглядеть, как пара вражеских самолетов. Увидев их, островная ПВО должна была проявить себя. По крайней мере, так надеялся Феррет. А надеялся он не зря, раньше всегда получалось.

Вот теперь Санберн точно знал, что у врага пара F-16 и пара «Миражей-2000». Причем ни один из них не был сбит на средней дальности. Ни один. Плохо, конечно. Но все машины его звена тоже были целы. А вот ловушка пригодилась: именно в нее пришлась «Мика», выпущенная с «Миража». У этой ракеты, как и у AMRAAM, было активное самонаведение и Санберн хорошо видел, как на экране системы предупреждения ее радар, державшийся на траверзе, стал все быстрее соскальзывать к хвосту, потом сделал стремительный рывок — и тут же громыхнул взрыв. Мэри Джейн встряхнуло, зеленый индикатор, указывавший на исправную работу ловушки, погас, но этим все и ограничилось, других повреждений не было.

Санберн не стал выпускать вторую. Назревал ближний бой, значит, придется давать форсаж, а струи раскаленных газов на форсаже пережигают кабель выпущенной ловушки почти моментально.

И тут он подумал: а ведь близко было. До безобразия близко.

Сидя в полумраке грузовой кабины Ил-76, Мидоуз не слишком волновался. Он давно уже привык быть спокойным в ситуациях, когда изменить все равно ничего не можешь. И потом, на него смотрели сто двадцать человек; для многих из них такая высадка была первой. Если ты командир, то особо не поволнуешься.

И когда самолет резко повалился на крыло, а свист турбин начал полуобморочно затухать, Мидоуз лишь спросил себя: был удар? Удара не было, значит, в них не попали. Значит, они просто входят в спираль. Скоро будем прыгать.

То, что случилось дальше, наверное, произошло потому что Санберн уже был очень зол. Слишком уж сильно ударил ему по нервам этот взрыв ракеты на ловушке.

Следующую ракету в него выпустил F-16, уже с визуальной дистанции, в лоб, часов с одиннадцати. И вот тут Санберн резко бросил Мэри Джейн в левый вираж, не так сильно изменив курс, а потом так же резко — в правый и одновременно с этим выстрелил сам.

Шлейф вражеского «Сайдвиндера» в ответ на первое движение так же резко дернулся влево, беря новое упреждение, но в ответ на второе зазмеился со все увеличивающимся размахом: ракета потеряла цель.

Санберн не успел увидеть, попал ли сам, потому что в этот момент увидел еще один шлейф, и вираж пришлось продолжить, выбрасывая ловушки. Ему удалось увернуться и от этой ракеты, и тут только он понял, насколько рискованный трюк проделал с этим двойным виражом. В него стреляли чем-то относительно старым, потому он и остался жив. «Сайдвиндер» новейшей модификации не обратил бы на его маневр ни малейшего внимания. Влетел бы прямо в кабину.

— Я сбит!

Кто-то из наших. Но когда Санберн достаточно развернулся, то увидел сразу два черных дымных шлейфа, уходящих вниз. Судя по их расположению, счет один-один. И тут раздалось:

— Я «Березина», всем. Монтана. Повторяю, Монтана.

Монтана. Значит, полдела уже сделано — десант выброшен. Теперь надо не дать истребителям IRS добраться до штурмовиков. Пока штурмовики над островом, все будет хорошо. Но если окажутся сбиты, танки и БМП врага намотают десантников на гусеницы.

Надо держаться дальше, ничего не поделаешь.

Мидоуз выходил из бортовой двери и — хоть и не впервые прыгал с Ил-76 — все же успел ощутить нелепый, но на удивление стойкий страх, что сейчас его затянет в воющую пасть двигателя под крылом. Потом стабилизирующий парашютик ударило реактивной струей (совсем как крепкий пинок), а затем раздался знакомый трескучий хлопок и ремни подвески резко дернуло: все было в порядке.

Но тишины, которая так бьет по ушам парашютисту, не наступило. В воздухе, в полукилометре над землей, стояли дикие вопли и бешеная ругань.

Десантирование в четыре потока... Мидоуз едва успел рвануть вниз пару ремней подвески и, матерясь, буквально пробежал ногами по чужому куполу. Два парашютиста сумели разойтись, но капитан не сомневался: так повезет не всем. Стремительно оглядел небо — нет ли где быстро уходящих вниз переплетенных, погасших куполов, но не увидел ни одного. Неужели все-таки обойдется?

Ил-76 лез вверх, яростно паля тепловыми ловушками. Потом под его килем, там где была пушечная установка, вдруг замигали тусклые вспышки выстрелов. На секунду Мидоуз подумал, что стрелок транспортника ухитрился найти себе какую-то наземную цель, но сообразил: нет, идет стрельба специальными снарядами, ставящими дипольные отражатели.

И все-таки в него чуть не попали — в стороне блеснуло и вспух черный клуб взрыва. Мидоуз не знал, почему эта ракета промахнулась. Может, из-за помех, а может, из-за того, что «Стилхэнды» в последний момент успели подавить комплекс, который ее выпустил. Раздался удар грома и купол толкнуло ударной волной. Абсолютно спокойно Мидоуз посмотрел вверх — нет, дыр не появилось, все стропы целы.

Выброска прошла быстро. Их не сбили всех разом, вместе с Ил-76 — значит, истребители противника столкнулись с какими-то проблемами. И Мидоуз даже знал с какими. Четверка Санберна — он вспомнил этого Санберна: мрачноватый мужик, улыбается всегда словно через силу.

Гораздо больше капитана беспокоило другое. Он уже знал, что выбросили их именно там, где планировалось — в долину, недалеко от комплекса IRS, но не в непосредственной близости, чтобы не попасть под огонь пулеметов, защищавших периметр. Но с высоты на земле уже были видны продолговатые облачка пыли, которые уже начинали четко, красиво перестраиваться из колонны в строй фронта. Там минимум два танка, остальные — БМП или бронеавтомобили с пушками. БМП, наверное, «Брэдли». Вот такие из своих двадцатипятимиллиметровых «Бушмастеров» крошили людей на баррикадах в Нью-Йорке, в 2005.

Слишком быстро — и тут темп ускорился еще больше.

Мимо спускающихся парашютистов, почти на той же высоте, с треском разорвав воздух, проскочил Су-25, а следом за ним и А-10. А-10, как менее скоростной, заметно отставал — значит, штурмовики уже разбили свой строй, выбирая цели.

Оба почти одновременно перешли в набор, готовясь нырнуть в первое пике.

Мидоуз глянул на них, потом еще раз на эти облачка пыли, после чего спокойно проверил — близко ли земля.

Каким-то образом Бульдог понял, что сейчас произойдет и поэтому нацелился не на два танка в центре строя, а выбрал одну из БМП. И точно: оба М60 (это были они) с интервалом буквально в несколько секунд окутались черными облаками — Скайларк исполнила свой любимый сольный номер, пуск «Мейвериков» дуплетом с большой дистанции.