Вокруг окопа были разложены ярко-оранжевые капроновые полотнища, заботливо придавленные тяжелыми камнями. Когда-то это были купола парашютов; сейчас же они обозначали зону, по которой ни в коем случае нельзя было стрелять. Вообще-то, здесь давно должны были построить нормальный бункер, но всем каждый раз как-то оказывалось недосуг.

Санберн слез вниз, там его уже ждали.

— Прибыл? Здорово.

Это был Бульдог, он-то и звонил Санберну.

Бульдогу было прилично за сорок. Седеющие волосы, крупная фигура, руки грубые, крестьянские. Но Санберн знал, с какой легкостью и точностью эти руки удерживают Су-25 на боевом курсе.

С ним было еще несколько человек.

— Санберн, лейтенант, истребительная группа «Паладинс», — сказал им Санберн.

— Адлер, лейтенант, истребительная «Хаунд Догз».

— Старбрайт, лейтенант, штурмовая «Броадсорд».

И Санберн тут же быстро отметил для себя, что среди них нет ни одного командира группы, только «лейтенанты» — их первые помощники. Если не считать Бульдога, конечно. Похоже, мало кто считает все предстоящее очень уж важным делом.

— Капитан Мидоуз, частная компания «Гранит».

Из всей их группы Мидоуз был единственным, одетым не в джинсы с кожаной курткой, а в камуфляж. Впрочем, Санберн кожаную куртку тоже не носил — не любил их.

Санберну стало интересно, что среди них делает представитель «Гранита» — одной из крупнейших частных военных компаний, работавших под эгидой Дипломатических сил Турции. Насколько он знал, в «Граните» не особо интересовались авиацией — там специализировались на спецоперациях. Мидоуз не казался очень уж крупным и все же наверняка он был профессиональным диверсантом. Или десантником. А профессия у него, скорее всего, авианаводчик — должен же он иметь хоть какое-то отношение к самолетам, раз прибыл на этот полигон. Почему-то Санберн решил, что этот Мидоуз — англичанин, а до того, как податься на вольные хлеба, служил в SAS. Вот здесь слово «капитан» означало уже не должность, а звание, потому что «Гранит» присваивал звания своим сотрудникам — а те ничуть не стеснялись называть их вслух; компания солидная, стесняться тут нечего.

Представившись, Мидоуз тут же отошел к краю окопа — там, в выемке, стоял массивный ноутбук армейского образца.

Санберн показал глазами на Мидоуза, а потом вопросительно глянул на Бульдога.

— Им тоже стало интересно, — сказал Бульдог.

— А им-то почему?

— А им все интересно. Ладно. Как сам? Как там Мэри Джейн?

— Помнишь Мэри Джейн?

— Кто видел, тот не забудет, — хмыкнул Бульдог.

— Да ладно тебе, — Санберн рассмеялся, а потом уже серьезно сказал: — Приболела она у меня.

— Что-то серьезное? — Бульдог встревожился.

— Нет, просто годы. Сам понимаешь.

Бульдог кивнул:

— Ну, никто не молодеет.

Все это время Мидоуз, устроившись в углу, возился с радиостанцией и армейским ноутбуком. Наконец он прервал беседу:

— Скайларк выходит на рубеж, внимание.

— Скайларк — это она?

— Да.

— Дайте громкую связь, капитан, если вам не трудно, — попросил Бульдог.

И тут Санберн впервые услышал голос Скайларк:

— Скайларк, Бункер-4, начинаю работу.

Потом, глядя в прошлое, Санберн часто вспоминал этот момент: турецкое солнце припекает, слышен треск цикад, стенки недавно подновленного окопа пахнут землей, Мидоуз склонился над ноутбуком, Бульдог берется за бинокль, Адлер стоит так, будто его ничего не касается, а под ними, на блекло-зеленом поле, разбросаны изуродованные, почерневшие остовы техники.

— Бункер-4, Скайларк. Работайте «Мейвериками». Цели — Н-1-4, Н-1-6. Подтвердите.

— Скайларк. «Мейверики». Н-1-4, Н-1-6. На боевом!

— Откуда она заходит? — спросил Санберн.

— С севера, — Мидоуз сделал короткий жест рукой, после чего оторвался от ноутбука и взялся за свой бинокль. Так же сделали и другие.

Бинокли не понадобились. Санберн напрягал слух, пытаясь услышать приближающийся самолет, но и это не удалось.

— Скайларк, ружье, — сообщил деловитый девичий голос и, после совсем короткой паузы, повторил: — Скайларк, ружье. Отворот.

— Она уже сделала два пуска? Я ничего не вижу.

— И я.

— И я тоже.

Но тут два старых Т-62, стоявших на поле, один за другим накрыло яркими огненными вспышками, а через несколько секунд до окопа долетел резкий двойной удар грома.

— Два ракетных пуска на одном заходе... и на такой дистанции? И сразу отворот? Ты так можешь? — спросил Бульдог Санберна.

— С радаром, наверное, могу, — ответил Санберн, подумав.

— С радаром кто хочешь может, — сказал Бульдог. — Но у нее-то радара нет.

— Вообще, цели не замаскированы, видно хорошо...

— Ага, хорошо. Ты бы сам так попробовал, да еще по двум сразу, дуплетом. Слушай, ну и глаза у нее.

— Бункер-4, Скайларк. Цель Н-1-4 — поражение. Цель Н-1-6 — поражение. Переходите к пушке, цели L-5-2, L-5-3.

— Скайларк, Бункер-4. Выполняю. Пушка. Цели L-5-2, L-5-3.

И на этот раз Санберн услышал шум приближающегося самолета — этот характерный вибрирующий звон, визитную карточку штурмовика А-10. Больше ни один самолет так не звучит.

А вот и он сам — светлый угловатый силуэт, уже заходит в пике. И вдруг слегка ложится на крыло:

— Скайларк, пушки, пушки.

Не было ни надрывного рева, ни длинных извилистых пыльных змей, распарывающих землю. Нос штурмовика дважды коротко окутался пламенем — и от двух бронетранспортеров М113 почти мгновенно полетели куски. Пушка работала в режиме высокой скорострельности — обе мишени были аккуратно зачеркнуты двумя трассами, а самолет уже вышел из атаки, вновь набирая высоту и оставив за собой в неподвижном воздухе пару полос порохового дыма.

— Ты так можешь? — вновь спросил Бульдог Санберна.

— Нет, — тут же ответил Санберн. На истребителе стрельба из пушки по наземным целям, да еще и небольшим — дело вообще не слишком благодарное. Очень уж быстро он летит.

— Бункер-4, Скайларк, L-5-2 поражение, L-5-3 поражение, работайте кассетными боеприпасами, сектор 4-В, цели по выбору.

— Скайларк, «Рокай», 4-В, выполняю.

На этом заходе Санберн уже получше разглядел штурмовик в бинокль. Светло-серая машина, никаких эмблем, но на фюзеляже, под фонарем кабины, какая-то надпись.

Уже нет времени разглядывать, какая. С подкрыльевых пилонов самолета один за другим начали сходить темно-зеленые цилиндры — кассетные бомбы «Рокай».

— Сбросил все на одном заходе, — успел сказать кто-то.

А потом бомбы на полпути к земле раскрылись и из них вылетело то, что на расстоянии казалось облачками белых конфетти. Сбрасывая бомбы, штурмовик чуть изменил курс — и череда мелких трескучих взрывов на земле послушно изогнулась вслед за ним, накрывая строй темных остовов, которые должны были изображать вражескую колонну бронетехники на дороге, делавшей поворот.

— Мне кажется, или он прибил все? — спросил Бульдог.

— Все, кроме одной, — ответил Мидоуз, показав глазами на дисплей ноутбука. — Надо же. Ну что, все?

— Все, конечно.

— Что ж еще-то...

— Бульдог, знаешь, если там всех так готовят... ну, короче, тогда плохо наше дело.

— Санберн, поверь мне. Я штурмовик пилотирую пятнадцать лет. Так вот, таким вещам научить вообще невозможно. С этим родиться надо. Ну как, успокоился?

— Ага. Не представляешь, насколько.

— Бункер-4, Скайларк. Работа закончена. Отлично работаете. Возвращайтесь на базу.

— Скайларк. Возвращаюсь на базу.

— Ну что, — сказал Бульдог. — Вот, в общем, и все. А сейчас штурмовая группа «Эвенджерс» в моем лице приглашает всех на нашу базу. Хотите познакомиться с нашей барышней?

— Надо бы, — сказал Мидоуз, закрывая ноутбук.

— С удовольствием, — сказал Адлер.

— Ну, спасибо, конечно, — отозвался Старбрайт. — Но все же нет. Нет. Я считаю, что видел достаточно.

— Санберн, что скажешь?