— Мисс Мерритт?

Элен Мерритт, сидевшая за столиком, обернулась:

— Да, это я. А вы, я полагаю...

— Вы можете называть меня Санберн. Мы ведь договорились об интервью... вот я и здесь.

— Я думала, вы будете одни.

По бокам от Санберна стояли двое крупных мужчин.

— Ничего, если мы пересядем? — спросил один из них. — Столик у стены, вроде, не занят.

Столик действительно был не занят. В баре «У Селима» было немноголюдно — впрочем, почти как и всегда. Санберн устроился спиной к стене, Мерритт уселась напротив, а спутники Санберна разместились так, чтобы просматривать весь бар.

— Вы опасаетесь за свою жизнь? Вам кто-то угрожает?

— Постоянно опасаюсь. Никто не угрожает.

— Опасаетесь постоянно, поэтому до сих пор и живы? — похоже, Мерритт уже начала мысленно выстраивать текст своей статьи. Санберн тут же это заметил:

— Именно. Можете так и записать, — и он слегка улыбнулся.

— Начнем, пожалуй? — Мерритт выложила на стол диктофон; Санберн кивнул.

— Для начала я задам несколько... почти что формальных вопросов, хорошо?

Санберн вновь кивнул.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Вы можете называть меня Санберн. Я летчик-истребитель, моя основная специальность — воздушный бой, но я умею работать и по большинству наземных целей. Прямо сейчас у меня вынужденный перерыв в работе.

Мерритт легонько кивала: почти все было ей уже известно, и причины перерыва тоже.

— Как вы оказались в наемниках?

— Так же, как и другие. Наемникам платят больше, чем в национальных ВВС.

— Вы не считаете профессию наемника... простите, конечно... несколько... не то что грязной, а...

Санберн, не в первый раз работавший с журналистами, быстро отметил ее тактическую ошибку: такие вопросы надо задавать не в начале, а в конце интервью, иначе собеседник моментально может замкнуться — и плакал материал для журнала. И тут же решил, что никакими ее ошибками пользоваться не станет. Даже наоборот.

— Видите ли, мисс Мерритт...

— Можно просто Элен.

— Элен, любая... ну, почти любая профессия — она такая, какой ее делают люди, которые ей занимаются. Я стараюсь работать чисто. Люди вокруг меня — тоже.

Он слегка улыбнулся, давая понять, что не обиделся.

— Но... все эти войны корпораций и локальные войны, которые ведут местные диктаторы...

— Да, это почти что сто процентов наших заказов.

— Вы же не назовете их чистым делом?

— Ну, во-первых, там всегда уже все так испачкано, что грязнее уже не сделаешь. Во-вторых, и это главное, для грязной работы мы слишком дорого стоим.

— Что вы имеете в виду?

— Нет смысла ровнять с землей городской квартал, чтобы уничтожить одного человека. Один пуск управляемой ракеты — это примерно столько же, сколько уйдет на контракт, заключенный с очень хорошим специалистом, вооруженным снайперской винтовкой. Бомбить с воздуха главный офис какой-нибудь экологической организации, которая стала у корпораций на пути, ни к чему, проще подогнать к нему грузовик со взрывчаткой. Так было, есть и будет. Никаких нравственных дилемм. Возможно, вы не в курсе, что в реальных контрактах оплачивается каждый час, который наши самолеты проводят в воздухе — и это десятки тысяч долларов. Знаете, всякие «обниматели деревьев» такой чести явно не заслуживают. Мы вступаем в дело, когда всем ясно: без удара с воздуха никак. Другими словами, наши цели всегда вооружены и способны постоять за себя. Никаких убийств беспомощных людей.

Мерритт посмотрела на диктофон, словно стремясь убедиться, что этот монолог записан. Санберн пригубил коньяк. Потом добавил:

— Да, с террористами и наркокартелями лучше не связываться. Это сильно бьет по репутации. Связываться напрямую, по крайней мере.

— Но ведь конфликт между Стерном и Придье возник именно из-за этого? Из-за вопросов морали?

— Так захотел ваш редактор.

И вот тут Мерритт оказалась по-настоящему сбитой с толку:

— Простите... Что значит «захотел редактор»? Вы имеете в виду...

— Да, Дэвид Ледиман, главный редактор вашего журнала «Садден Дэс». Что такое?

— Простите, но... Как он может решить, из-за чего им конфликтовать, а из-за чего нет?

Сейчас сбитым с толку оказался уже Санберн:

— А кому же решать, только он и может решить... Подождите! Вы считаете, что Стерн, Придье, «Уайлдкэтс» — это все живые люди? Ледиман предупредил нас, что это ваша первая работа для «Садден Дэс», но не ввел вас в курс дела?

— Какой курс дела?

Санберн замолчал, пытаясь сообразить, как лучше ответить. Мерритт опередила его:

— Никакого конфликта не было? На самом деле они лучшие друзья, просто нам нужен был хороший материал?

Санберн еще долго молчал, потом сказал:

— Видимо, мистер Ледиман хотел, чтобы вам все объяснил я. Зачем, интересно. Ну ладно. Нельзя сказать, что Стерна и Придье, равно как и истребительной группы «Уайлдкэтс» совсем уж не существует. Существуют.

— Вы о чем? Нет, вы серьезно?

— Абсолютно. Об этом знают если не все, то многие. Просто вы прибыли совсем недавно. Так вот, каждого из этих героев образуют, как минимум, три человека.