Из хозяйственной одноэтажной постройки вышел человек в белом халате и двое в пижамах с алюминиевыми баками для варки. Они погрузили баки на тележку и повезли через двор. Дальше за забором раскинулась воля, там жили свободные люди, они бродили по улицам взад-вперед, кто куда хотел... Со своими заботами и проблемами, которым ни за что не пробиться за массивные стены, и это была не изолированность, а защищенность от внешнего враждебного мира, по которому рыщут маньяки, похищающие писателей. Уж отсюда-то меня точно никто не выкрадет! От такой мысли мне вдруг стало удивительно легко и спокойно.
Я сел в кресло главврача и положил ноги на стол...
Я проснулся от странного звука, спросонья не сразу поняв, где нахожусь. А когда понял, тут же вскочил. Кто-то пытался открыть дверь с другой стороны.
Дождался! Доктор.
Еще некоторое время за дверью безуспешно пытались открыть замок. Наконец это удалось. Дверь приотворилась, в щель заглянула чья-то растрепанная голова и оглядела кабинет.
- Нет никого, - громким шепотом сказала голова. - Давай скорее...
В кабинет вошли двое мужчин в больничных пижамах, один - среднего роста лет тридцати пяти, волосы на его голове торчали в разные стороны; второй - маленький и совсем лысый. В руках они держали по металлической эмалированной кружке. По-разбойничьи озираясь, они подошли к столику, на котором стояли кофейные принадлежности и щедро насыпали в свои кружки кофе.
- Все равно не заметит, он обычно ничего не замечает, - сказал маленький.
- Пошли. Ужин скоро, - сказал растрепанный, дернув товарища за рукав.
Я стоял тут же, совсем близко, но меня почему-то не замечали, а мне с пациентами больницы говорить было не о чем, да и не очень хотелось.
- Еще сахару возьму, - сказал лысый, кинул себе в кружку пять кусков, потом задумался на секунду и добавил еще два.
- Ну, пошли, пошли... - тянул его за рукав взъерошенный.
Лысый напоследок взял еще одни кусок, вдруг повернулся ко мне, недвижимо стоящему возле стола, и, показав короткий указательный палец, голосом Саида из фильма "Белое солнца пустыни" сказал:
- Не говори никому, не надо.
- Да отстань от него, это сумасшедший, кинется еще... - снова дернул его за рукав взъерошенный, они, перешептываясь, вышли из кабинета и захлопнули дверь. Я продолжал стоять словно окоченевший.
"Почему это я сумасшедший?! Сами они придурки! - зло подумал я. - Да и вообще, где этот врач несчастный! Припадочный закусал его, что ли?"
Я посмотрел в окно. На улице было темно, слишком темно для начинающихся белых ночей: горели фонари, шел мелкий дождь. Сколько же времени? Машинально достал из кармана брюк телефон, с надеждой на чудо посмотрел на его окошечко, но и в этом окне было темно - как назло забыл зарядить. Я снял трубку стационарного телефона, стоявшего на столе, судя по гудку телефон местный. Куда бы позвонить?.. Списка местных номеров, который обычно прикнопливается к стене или плющится настольным стеклом, не было. Не убирая трубки от уха, выдвинул ящик стола. Там лежали какие-то папки. Выдвинул второй и, увидев на его дне свою книгу, улыбнулся. Я задвинул ящики и наугад набрал сто. На первый же гудок трубку сняли и добродушный женский голос объявил:
- Пятое отделение, дежурная сестра слушает.
- Здравствуйте, - начал я. - Я бы хотел поговорить с Алексеем Алексеевичем.
В трубке молчание, не доброе какое-то молчание.
- С каким Алексеем Алексеевичем?
- Ну, не знаю фамилии, - я растерялся. - Он тут начальник отделения...
- Кто это балуется то? Ты что ли, Андрейка?
- Да нет... я посетитель. Пришел, как бы сказать... ну, на экскурсию что ли... - меня бросило в жар, - "Что за глупость я несу?!" - я с трудом подбирал слова и терялся. - А он ушел, я у него тут в кабинете заперт. Можно его найти как-нибудь?
- В кабинете, говоришь? - с какой-то издевательской иронией проговорила дежурная медсестра. - Ну, подожди еще немного, но если это ты, Андрейка, готовь жопу - на серу посажу.
И тут же короткие гудки отбоя.
- Вот, черт!
Ну, попал! Может, еще куда-нибудь позвонить - у меня не было уверенности, что меня правильно поняли.
Я снял трубку и набрал двести. Трубку подняли только на четвертый гудок.
- Девятое отделение, дежурный санитар слушает.
На этот раз голос был мужской.
- Здравствуйте, меня тут заперли случайно в кабинете Алексея Алексеевича. Можно его разыскать как-нибудь? - выпалил я, заранее подготовившись к разговору.
- Ты, что ли, Андрейка, опять балуешься? - подобревшим голосом сказал санитар. - Я тебе яйца-то накручу...
- Я тебе сам яйца накручу, - зло сказал и бросил трубку.
Разговоры с обслуживающим персоналом дурдома как-то не клеились, и что теперь делать я совершенно не представлял. А вдруг он вообще сегодня не вернется, может, он уже дома ужинает?.. Сволочь! От этой мысли меня бросило в пот. Что же здесь ночевать в этой сумасшедшей тюрьме оставаться? И зачем я вообще идти сюда согласился? Знал же, что ничем хорошим не кончится. Вот придурок!
"А если мне в туалет захочется?! Что тогда делать? - со злобой подумал я. - А ведь действительно придурок!"
Я подошел к двери и, наклонившись к замку без ручки, своим ключом попробовал его повернуть, но у меня ничего не вышло. Тогда взяв с кофейного столика ложку, при ее помощи постарался открыть замок.
Мне бы только из кабинета выбраться, а там найду способ из психушки убежать.
Я стоял на коленях, стараясь открыть изогнувшейся ложкой замок, когда вдруг услышал из-за двери женский голос.
- Кто там с замком балуется? Ты, что ли, Андрейка?
Меня снова принимали за какого-то Андрейку. Ничего хорошего это не предвещало.
- Меня Алексей Алексеевич случайно запер, - повысив голос, сказал я через дверь, поднимаясь с колен. - Вы не могли бы мне помочь?
Замок щелкнул, дверь открылась, в кабинет вошла грузная женщина в белом халате с полиэтиленовым пакетом в руке.
- О! - сказала она с доброжелательной улыбкой. - Тебя, милый, заперли, а ты и перепугался. А я думала - Андрейка, шельмец. Везде успевает!
- Я тут к Алексею Алексеевичу... - начал объяснять я, но женщина меня прервала.
- Он всегда всех забывает, сколько раз больных в кабинете запирал. А ты еще и без пижамки. На вот, надевай.
Санитарка достав из пакета протянула мне пижаму и тапочки без задников.
- Мне же сначала с Алексеем Алексеевичем нужно поговорить! - возмутился я, понимая, что серьезно меня, кажется, не воспринимают.
- Поговоришь, поговоришь. Вон он, на отделении, - я же не могу тебя в таком виде пустить, - она оглядела меня с ног до головы. - Ты мне всех больных перепугаешь.
Она принимала меня за психа - это точно. Но как быть в этой ситуации и как ее переубедить, я не представлял.
- Нет, не буду переодеваться, мне нужен Алексей Алексеевич, - твердо сказал я.
- Да я же тебе говорю, на отделении он... Гриня! Слышь, Гриня! Иди, помоги - тут мальчик артачится, одеваться не хочет! - вдруг крикнула она в открытую дверь.
В кабинет вошел санитар с засученными рукавами докторского халата. Ростом он был не велик и вовсе не широкоплеч, но при первом же взгляде на него я понял сразу, что такой уговаривать и рассусоливать со мной не станет.
- Я бы хотел с Алексеем Алексеевичем... - начал я упавшим голосом.
- Давай, родной, давай одеваться.
Гриня, привыкший ко всякому бреду, не слушая, тут же стал расстегивать мою куртку.
Я был в отчаянии. Понимая, что все пропало, вырываться, кричать, убегать бессмысленно. Я в психушке, и во мне никто, совершенно никто не видит и не желает видеть нормального, здорового мужчину. Никогда подобной ситуации в моей жизни не было, и... я стал раздеваться. Имелась еще слабая-преслабая надежда, что толстая санитарка не обманула, и Алексей Алексеевич ждет меня на отделении. Что б он сдох!.. А, может быть, действительно он с психом возится? Переодеваясь под надзором санитаров, я убедил себя в том, что Алексей Алексеевич ждет меня для проведения экскурсии. И вот даже санитаров с пижамой за мной послал. Больше нечего было делать, как самому поверить в эту чушь.
