— Моя новая клиентка! — отрекомендовал ее нотариус.

— Я хотела потолковать с вами вчера вечером, — обратилась к м-ру Чок клиентка, — я свистела целые десять минут… Удивляюсь, как вы не слышали!

— Что это вам вздумалось? — осведомился м-р Чок не без некоторого разочарования.

— Нужно было потолковать о деле, — спокойно заявила мисс Виккерс, — но я все равно обратилась в м-ру Тредгольду по делу о…

— О земле, с которою связаны ее интересы, — деловито пояснил нотариус.

— Об острове! — докончила мисс Виккерс.

— Как? Еще остров? — вырвалось у м-ра Чока.

Тредгольд кашлянул.

— Моя доверительница не имеет состояния, — начал было он, но Стобелль прервал его.

— Да будет вам с этими фокусами! Она еще не так станет ломаться.

— Но у нее есть собственность, — вмешался м-р Тредгольд, предупреждая возможность стычки между м-ром Стобеллем и мисс Виккерс, — дело — деликатное, и все вы должны дать сперва обет молчания. Это — непременная ее воля.

Когда м-р Чок произнес условную формулу, Тредгольд пошептался со своей доверительницей и затем мисс Виккерс вынула из-за корсажа документ, в котором все узнали исчезнувшую карту.

— Но ведь капитан сказал, что сжег ее! — воскликнул м-р Чок, — значит, это — другая карта?

— Возможно! — коротко отрезала мисс Виккерс.

— Мы не можем не верить капитану Бауэрсу, следовательно, у нас в руках дубликат, — холодно резюмировал нотариус. — Моя доверительница не сообщила, каким образом удалось ей приобрести его…

— И не намерена сообщать, — бесстрастно заявила мисс Виккерс.

— Достаточно того, что он — у нас в руках, — продолжал нотариус. — Итак, мы намерены снарядить экспедицию на паевых началах: равные расходы и равные доли.

— А как же относительно капитана? — осведомился м-р Ток.

— Он тоже получит свой пай — без всяких расходов с его стороны к тому же, — выразительно объявив Тредгольд.

— И вы получите пять тысяч фунтов, Селина! — сказал м-р Стобелль с благосклонной улыбкой.

Мисс Виккерс обратила в нему лицо, дышавшее чувством собственного достоинства, и только прищурила один глаз.

— Не называйте меня Селиной, если не желаете, чтобы я звала вас Боби.

Восклицание м-ра Тредгольда заглушило ругательство, сорвавшееся с уст м-ра Стобелля.

— Я не обращаю внимания! — пожала плечами мисс Виккерс: — сожалею только, что согласилась на его участие в деле. Один из его писцов говорил, что он — джентльмен только наполовину, но и этой половины он никогда не видел.

М-р Стобелль, не доверяя своему самообладанию, подошел в окну и высунулся из него.

— Итак, мы, кажется, обо всем условились? — спросил м-р Тредгольд, оглядывая присутствующих.

— Одну секунду! — остановила его мисс Виккерс: — прежде чем подпишу бумагу и отдам карту, я желаю получить двадцать фунтов.

М-р Тредгольд омрачился, м-р Чок замычал, а м-р Стобелль отошел от окна.

— Двадцать фунтов! — проворчал он.

— Двадцать фунтов, — повторила мисс Виккерс, или четыреста шиллингов, если вы это предпочитаете.

М-р Тредгольд попытался поторговаться с нею, но — напрасно.

— Таковы мои условия, — заявила мисс Виккерс, — даю вам пять минут на размышление, м-ру Стобеллю — шесть, потому что мозги у него тяжелее поворачиваются.

Разумеется, до истечения срока условия ее были приняты, и м-р Тредгольд составил бумагу, а затем джентльмены, опорожнив свои карманы, собрали необходимую сумму, которая и была вручена мисс Виккерс в обмен за карту.

Она пожелала им доброго вечера, но, дойдя до двери, положила руку на дверную ручку и задумалась.

— Мне кажется, я правильно поступила, — проговорила она несколько нервно, — деньги эти — ничьи, и они лежали без пользы. Ведь я ничего не украла…

— Нет, нет! — поспешно произнес нотариус.

— Теперь они пойдут на пользу людям. Я отдам часть моих денег бедным. Надо бы приписать это в бумаге.

— Мы и так сделаем все по совести, — успокоительно заметил м-р Чок.

Мисс Виккерс милостиво улыбнулась ему.

— Вы-то сделаете и м-р Тредгольд — также, а вот…

— Закройте дверь, — холодно прервал м-р Стобелль, — вы делаете такой сквозняк, что он может голову снести с плеч.

Мисс Виккерс гневно окинула его взглядом и, не найдя достаточно сокрушительного ответа, молча скрылась, захлопнув за собою дверь.

Счастливые обладатели карты нагнулись над нею втроем.

— Удивительно! — говорил м-р Чок, — я поклялся бы перед судом, что это — та самая.

— Нечего ломать над этим голову! — посоветовал м-р Стобелль.

— Желание ваше исполнилось, — проговорил Тредгольд, — а вы еще о чем-то рассуждаете.

— Кстати, по поводу путешествия, — вдруг испугался м-р Чок, — как же нам быть с м-сс Чок? Ведь она захочет с нами поехать?

— И м-сс Стобелль захочет, но не поедет! — заявил супруг этой дамы.

М-р Тредгольд объявил, что дамы до последней минуты ничего не должны знать, да и вообще болтать не годятся. В среду необходимо отправиться в Биддлькомб и осмотреться. Лучше всего приобрести небольшое, солидное парусное судно, набрать экипаж и отплыть в как можно быстрее.

Лицо м-р Чока просияло. Они заберут с собою бусы, зеркала — для торговли с дикарями. Необходимо оружие, всевозможные инструменты… Право, это все похоже на сказку. Но только как быть с женой?

— У меня тоже есть жена, — фыркнул м-р Стоббель, — однако я не тревожусь.

— Да, — вырвалось у м-ра Чока в порыве необычной откровенности, — но у меня — жена, а у м-сс Стобелль — муж. Вот в чем разница.

М-р Стобелль пережевывал это замечание во время всего обратного пути и, наконец, пришел к заключению, что события этого дня повредили мозги м-ра Чока.

До самой среды, покуда он со своими собратьями, искателями клада, не очутился на платформе станции в Биддлькомбе, м-р Чок находился в состоянии восторженной мечтательности, еще более подтвердившей подозрения его жены. Еще сидя в вагоне, он усиленно втягивал воздух носом, уверяя, что уже чувствует запах моря.

Для небольшого порта Биддлькомб оказался хорошо снабженным судами, и сердце м-ра Чока усиленно билось, между тем как взор его перебегал от стройной шхуны к грязным угольщикам и миниатюрным яхтам. Не зная, как приступить к переговорам, они задумчиво бродили по набережной и, наконец, почувствовав аппетит, проследовали в гостиницу, где м-р Стобелль, поколебавшись в выборе между ростбифом и бараньей котлеткой, заказал то и другое.

Единственным кроме них посетителем столовой был приземистый, краснолицый, гладко выбритый человек, потягивавший виски за столом у окна. М-р Чок почуял в нем моряка и немедленно почувствовал в нему симпатию, невзирая на маленькие бегающие глазки и неприятный рот незнакомца.

— Добрый день, джентльмен, — сказал тот, приветливо кивая м-ру Чоку.

Завязался разговор о погоде, затем незнакомец, которого подававший ему виски служитель назвал капитаном Брискетом, осведомился у друзей: впервые ли они здесь?

— Много раз бывали, — ответил м-р Чок, — я очень люблю море.

Капитан Брискет кивнул и, взяв свой стакан, подсел к их столу.

— Плохи дела в Биддлькомбе, — сказал он, — половина судов не зафрахтована, да и вообще игра свеч не стоит.

М-р Тредгольд переглянулся с товарищами и поиграл вилкой.

— А мы именно высматривали себе судно.

— Вы желаете отплыть на нем в качестве пассажиров?

— Нет, мы желали бы приобрести его в собственность.

Капитан Брискет, сильно заинтересованный, придвинулся еще ближе.

— Вы желаете купить новое судно?

— Да, если бы удалось приобрести его по недорогой цене, — объяснил Тредгольд, — мы намерены отправиться в Тихий океан — ради удовольствия. Может быть, займемся немного торговлей. Я думаю, что какую-нибудь подержанную шхуну можно купить за грош?

— На ловца и зверь бежит! — воскликнул капитан Брискет с громким смехом: — я знаю шхуну в двести сорок тонн, которая, как нельзя лучше, подошла бы вам. Судно почти новое и целехонькое, как колокол. Вы сами примете командование?