— Я был, прямо, потрясен, — обратился он к внимательно слушавшей его мисс Дрюит.

— Уверены ли вы, что она пошла во дну? — спросил капитан: — быть может, она просто исчезла в темноте?

— Пошла во дну, как камень. Нашу лодку едва не вовлекло в водоворот. К счастью, море было спокойное, и когда рассвело, мы увидели островок милях в трех от нас, с наветренной стороны.

— Где? — осведомился Эдуард, заглянувший сюда по дороге в контору. — Вы рассказываете гораздо лучше, чем мой отец, — продолжал он: — судя по его словам, остров чуть ли не был у вас на носу.

М-р Чок нервно вздрогнул; он повторил, что остров был с наветренной стороны, небо ясное и море спокойное. Они усердно гребли и через час достигли берега.

— Кто греб? — осведомился Эдуард мимоходом.

М-р Чок вздрогнул и старался припомнить версию м-ра Тредгольда. Нужно поскорее повидать его и условиться относительно деталей.

— Гребли многие, — ответил он уклончиво. — А те, кто отдыхал, поощряли гребцов.

— Многие?… — воскликнул капитан. — А те, кто не греб?… Да сколько же вас?..

— События этой ночи представляются мне как бы в тумане, — поспешно прервал м-р Чок: — неожиданность катастрофы, гибель товарищей…

— Удивляюсь, что вы и это помните! — сказал Эдуард, бросив в сторону капитана предостерегающий взгляд, не замеченный м-ром Чоком.

По достижении берега, рассказ пошел как по маслу. Он описал их жизнь на острове — до того самого дня, как их подобрал торговый австралийский корабль, с которым они крейсировали три месяца среди островов. Он с видом знатока говорил о миссионерах, и даже упомянул о красавицах островов Фиджи, прелести которых сильно преувеличены молвою. Выслушав, как они взяли места на "Серебряной Звезде", совершавшей рейсы между Лондоном и Оклендом, Эдуард простился.

Мисс Виккерс, узнав о крушении своих надежд, провела бессонную ночь; поутру она приказала отцу умыться и приодеться. Она отправляется к "этим трем", и ей нужен свидетель. М-р Виккерс повиновался — насколько это было в его силах, и они отправились в м-ру Стобеллю.

— Это что такое? Что вам нужно? — воскликнул м-р Стобелль, появляясь на пороге столовой.

— Я пришла получить мою долю.

— Долю? Ведь вам известно, что мы потерпели крушение?

— Быть может, вы известили меня об этом в мое отсутствие? — возразила мисс Виккерс дрожащим, но саркастическим голосом: — я хочу слышать подробности. За этим я и пришла.

Она прошла мимо него в столовую, сопровождаемая родителем. После некоторого размышления, м-р Стобелль занял свое место за столом и отрывистым, сердитым тоном передал ей о судьбе "Красавицы Эмилии". Мисс Виккерс молча выслушала его до конца.

— В котором часу корабль сел на мель? — осведомилась сна.

— В одиннадцать, — проворчал Стобелль, вытаращив на нее глаза.

Мисс Виккерс сделала отметку в своей записной книжке.

— Кто первым сел в лодку? — спросила она.

М-р Стобелль слабо усмехнулся и ответил, что, кажется, Чок.

Обратив на этот факт внимание свидетеля, мисс Виккерс сделала другую отметку.

— Далеко ли была лодка от корабля, когда он пошел ко дну?

— Послушайте, однако!.. — начал было негодующий Стобелль.

— На каком расстоянии от корабля находилась лодка? Мы желаем это знать! — строго вмешался свидетель, но дочь, посоветовав ему "попридержать язык", повторила вопрос.

— На расстоянии четырех сажень. А если вам нужны подробности, — обратитесь к Чоку. Я нездоров, и мне надоела вся эта история. Вы не имели права распространять ее.

— У меня есть бумага за вашею подписью, и я хочу знать правду. Велик ли этот остров?

— А какого цвета были островитяне? — снова вмешался с нескромным любопытством м-р Виккерс.

— Убирайтесь вон! — загремел Стобелль, поднимаясь, и м-р Виккерс довольно поспешно двинулся в выходу; за ним медленно последовала его дочь, но у двери она обернулась.

— Я вам не верю, — резко проговорила она; — я не верю, что корабль потерпел крушение.

— Как? Что такое? — вытаращил на нее глаза Стобелль.

— Да, я не верю! Вы завладели кладом, и желаете лишить меня моей доли, но я этого так не оставлю. Подождите. Вы еще обо мне услышите.

М-р Тредгольд собирался в контору, но, признавая права мисс Виккерс, он сообщил ей свою версию о крушения, несколько отличающуюся от рассказа м-ра Стобелля, и ему было не по себе, когда она, вынув карандаш, записала его показания. Он посоветовал ей обратиться за подробностями в м-ру Стобеллю.

— Мы только-что от него, — ответила мисс Виккерс, и глава ее зловеще блеснули: — вы говорите, что лодка находилась в минуту крушения в двух или трехстах саженях от корабля?…

— Более или менее, — осторожно сказал м-р Тредгольд.

— Я поняла из рассказа м-ра Стобелля, что это было в полумиле.

— Весьма может быть.

— М-р Стобелль сказал, что она была в четырех саженях!.. — воскликнула Селина возбужденно. — Я все записала. Вы потерпели такое же крушение, как и я сама.

— Мы потерпели большее крушение, — вмешался неугомонный м-р Виккерс.

Допрос м-ра Чока еще более усилил подозрения мисс Виккерс, и, приведя в порядок показания подсудимых, она не замедлила огласить их перед всем Винчестером. Она громко кричала, что ее ограбили, и даже подкарауливала наших мореходов на улице, требуя от них своих денег. Одного только они не могут отнять у нее: Джозефа, ее лучшее сокровище.

И м-р Таскер глубоко вздыхал при такой высокой оценке своей особы.

Месяц спустя, в чудный осенний вечер, капитан Брискет с Питером Деккетом сидели на балконе гостиницы в Хольмуте, приморском городке, милях в сорока от Биддлькомба. Деккет имел мрачный вид, но капитан Брискет с упованием поглядывал в сторону покачивавшейся на волнах, "Красавицы Эмилии".

— Нам следовало проехать прямо в Биддлькомб, — проговорил Питер.

— И наделать переполоху? Лучше мы подготовимся. Повтори-ка историю еще разок.

— Я уже повторял ее три раза, и всякий раз она кажется мне еще неправдоподобнее.

— Пустяки, — возразил, покуривая, Брискет: — мы возвращаем им корабль и карту. Чего же еще?

— А вот узнаете! Интересно, отправятся ли они снова за кладом, когда получат карту?

— Я бы послал за ним этого капитана Бауэрса! — нахмурился Брискет: — без его дурацкой выдумки, мы бы не пошли на такое дело. Мало повесить его!

— Я полагаю, для них лучше — не знать о том, что подобного острова совсем не существует?

— Конечно. Мы возвращаем им карту, стоящую полмиллиона. Ну, а как же с рассказом?

Осушив кружку с пивом, м-р Деккет, деревянным голосом, приступил к изложению "фактов".

Узнав о существовании клада, команда связала их во время сна и, поутру, угрозами принудила их вести корабль к острову, на котором находится клад. Матрос Сем Бетс знал, что остров, на который съехали джентльмены — не тот, так как он слышал вечером, как Брискет сознался Деккету, что ошибся в вычислениях, и собирался утром на берег — предупредить владельцев. Они долго крейсировали среди островов и, наконец, однажды ночью, воспользовавшись тем, что матросы перепились на берегу, взяли троих туземцев и поспешили на остров, на котором остались хозяева, — но уже не нашли их там. Старые подтяжки и сапог м-ра Стобелля служат вещественным доказательством.

— Надо завернуть их в газету, — сказал Брискет, вытаскивая эти реликвии из-под стола.

— Пускай-ка они опровергнут это! Команда разбрелась… Кстати, как узнала команда о существовании клада?

— От м-ра Чока. Ведь сказал же он вам.

По дороге в Винчестер, Питер Деккет снова принялся убеждать своего шефа — сбежать.

— И околеть с голоду? — перебил его Брискет. — А мое морское свидетельство? А твое?

Они прямо отправились к м-ру Чоку, но, узнав, что он находится в коттедже "Солнечных Часов", поспешили туда. Старые дома казались очень живописными при лунном свете, и приятели даже приостановились у крыльца.