Однако играть вместе им пришлось недолго. Вскоре после той победы семейные обстоятельства побудили Нодара возвратиться в Тбилиси, в команду намного более слабую, чем московская. Однако благодаря Нодару тбилисцы неизменно входили в тройку лучших команд страны.

Несколько лет Гвахария выступал в составе сборной СССР, оставил по себе память как острый и смелый комбинационный игрок атакующего стиля. В 1960 году он перешел на тренерскую работу. Сейчас заслуженный мастер спорта полковник Нодар Гвахария работает заместителем председателя Грузинского республиканского совета общества «Динамо». Вырастил прекрасного сына. Давид Гвахария выступает за тбилисское «Динамо», не раз включался в состав сборной страны. Дружит с Кахой, оба гордятся своими отцами. Те видятся редко, но отношения свои сохранили добрыми.

Петр добивался, чтобы подготовку сборной доверили именно Гвахария. Он считал Нодара отличным игроком и перспективным тренером.

Он не стал думать иначе даже тогда, когда узнал, что Гвахария не включил его в состав кандидатов в олимпийскую команду. Просто удивился, поначалу даже не поверил, однако никому звонить и ничего выяснять не стал, решил так: «Надо играть, а там видно будет».

В феврале динамовцы отправились в Магдебург, где предстояло провести несколько матчей на Кубок европейских чемпионов. Кстати, эти соревнования проводились впервые в истории водного поло — тем почетнее было на них победить.

Москвичи легко выиграли у хозяев поля — немецких спортсменов, затем у чемпионов Швеции и Чехословакии. Сам Петр играл хорошо, непринужденно, да и результативно тоже. Но понимал: эти игры не показательны, не тот пока соперник.

Спустя три недели предстояли матчи заключительного этапа Кубка в Загребе, в том самом Загребе, где его знали и любили. После двух довольно легких побед динамовцы встретились с главным соперником — югославской командой «Партизан».

Игра поначалу шла ровно, причем со скрытым напряжением, порожденным высокой ценой матча. Игроки обеих сторон старались надежно контролировать мяч. А потому завершающие удары наносили нечасто, били только наверняка.

Первые два периода закончились со счетом 1:1. Но вот в самом начале третьего периода динамовцы потеряли мяч, и Сандич, прорвавшись к нашим воротам, добился успеха. Прошло несколько минут — и снова мяч в воротах динамовцев. Обиднее всего, что произошло это в тот момент, когда с поля был удален югославский полузащитник. Хозяева играли все более раскованно, азартно, но и цепко. На волне вдохновения они забили четвертый мяч, на счету же динамовцев так и оставался пока единственный гол.

Последний перерыв.

— Собраться и играть, забыть про счет. Вспомните, у нас и не такое бывало, — сказал капитан.

Однако игра у динамовцев так и не пошла, а когда Юрченко не забил пенальти, стало ясно, что «Партизан» — первый обладатель Кубка европейских чемпионов.

Оставался последний турнир — чемпионат СССР 1964 года, — в ходе которого должен был окончательно определиться состав советской олимпийской команды.

Первый же матч — с командой МГУ — показал, что в динамовском коллективе не все ладно: нарушены связи, несколько ключевых игроков выглядят просто потерянными. Основной партнер Петра Григоровский не проявлял должной активности, и это значительно облегчало задачу Куренного — закрыть лидера. На два гола Пирейко и Куренного динамовцы смогли ответить лишь одним.

Потом была трудная, неровная и нервная игра с тбилисскими одноклубниками. Проигрывая в середине матча два мяча, динамовцы в третьем периоде перестроились. Сумел, наконец, собраться Григоровский. Три гола подряд — и москвичи вышли вперед.

В заключительном периоде счет вновь стал равным. Остается одна минута. Мяч набрасывают Мшвениерадзе, на нем «висят» двое, но он тем не менее взмывает вверх и сокрушительно бьет. Он остался верен себе и на этот раз, забив решающий мяч в ворота тбилисцев.

Следующую игру динамовцы проиграли, и это было закономерно, хотя счет и оказался боевым — 2:3. Армейцы выглядели свежее и мощнее. А каких сил стоила эта игра динамовцам, стало ясно на следующий день, когда они проиграли бакинцам — 1:2. Это была громкая сенсация!

Недельный перерыв перед заключительным, вторым туром дал динамовцам возможность прийти в себя, собраться с духом. И в первом матче тура — с торпедовцами — они победили. Тем не менее на следующий день газета «Советский спорт» писала:

«Еще не так давно московские динамовцы были основными поставщиками игроков в сборную страны, а линия нападения многократного чемпиона считалась сильнейшей. В матче с торпедовцами прежде всего бросалось в глаза, что тандема Мшвениерадзе — Григоровский больше не существует. Создавалось впечатление, будто Григоровский намеренно не приближается к воротам соперника, избегая единоборства. За всю игру он ни разу не ударил по воротам».

Пройдет еще четыре года, прежде чем динамовцы вернут себе звание чемпиона страны. Но это будет уже другой коллектив, за успех которого кандидат юридических наук майор Мшвениерадзе от души порадуется сидя на трибуне. А заодно он попытается прикинуть в уме, когда же фамильный счет голов, открытый им, будет продолжен. Об этом же задумается и сидящий рядом шестнадцатилетний Нугзар.

А пока секундомер остановлен. Гол, забитый Петром Мшвениерадзе в матче против торпедовцев, стал для него последним.

Он еще продолжал ходить на тренировки динамовской команды, хотя и решил: все, больше не играю. Быть спортсменом иной категории, чем лидер сборной СССР, не позволит гордость, пусть даже он еще и нужен динамовскому коллективу. Был ли прав он в этом — кто знает? Но право на это мнение заслужил он многими годами бессменного своего капитанства в главной команде страны.

Он снова и снова приезжал в бассейн и тренировался вместе со всеми. Он делал это даже не по привычке — по потребности, ведь иначе, без воды, он чувствовал себя словно выброшенный на берег дельфин. К тому же понимал, что организм к иному ритму жизни приучать нужно медленно.

Он прыгал в воду, брал мяч и начинал обстреливать ворота. «Какой послушный мяч! Интересно, кто у венгров будет на Олимпиаде играть в воротах? Опять Борош? А у югославов — Мушкитирович? Что ж, можно считать, им повезло… Впрочем, зачем я так? Все справедливо, Како, все справедливо».

Дни текли тягостно и неторопливо, словно нарочно давая Петру возможность еще и еще раз обдумать, как жить дальше.

Он не сомневался в том, что в ближайшее время закончит работу над диссертацией, благо времени теперь будет предостаточно. Однако никак не укладывалось в сознании, что больше со спортом его уже ничто связывать не будет. Как ничто? А сыновья? Нугзару уже двенадцать, и стараниями отца он обещает стать хорошим игроком. Четыре года Кахе, а значит, недалек день, когда и его можно приобщить к игре. Отец знал, что и с ним будет возиться не меньше. Вырастить двух настоящих спортсменов — это уже большое дело. Стало быть, работа с сыновьями — тренерская работа. Но почему только с сыновьями? Его опыт, знания, авторитет — цену всему этому он знал. Как ему хотелось взять команду! Пусть не готовых мастеров, а мальчишек. И сделать, вылепить из них хороших ватерполистов. И пусть добьются они большего, чем он, так и не ставший олимпийским чемпионом. Кто тогда счастьем сравнится с ним?.. Но как же тогда быть с юриспруденцией?.. Правда, есть опыт и пример А. Ю. Кистяковского. Некогда сильный игрок, заслуженный мастер спорта, он стал одним из лучших тренеров страны, великолепным теоретиком и практиком игры, подготовил немало высококлассных ватерполистов. И при этом свою деятельность в спорте он почти всегда совмещал с преподавательской работой в Московском инженерностроительном институте.

Однако жизнь показала, что большинство выдающихся спортсменов куда менее удачливы в своей последующей тренерской работе. В чем причина? Не в том ли, что личный опыт у них отягощен грузом собственного авторитета? И потому такой тренер неизбежно стремится выразить в спортсмене самого себя. А педагог со скромными личными успехами более аналитичен, а значит, и более самокритичен. Спустя много лет Валерий Борзов напишет в своей книге: «Мне кажется, что чем скорее в тренере «умрет» спортсмен, тем быстрее он сможет стать наставником юных спортсменов».