Человечек слышит, что шофер нажимает стартер, и вдруг решается. Он отворяет заднюю дверцу и, наклонившись, влезает в машину. В ту же минуту автомобиль рывком набирает скорость, и маленький человечек плюхается на сиденье. Он замечает, что рядом с ним сидит еще кто-то. Человечек затягивается сигаретой, которую продолжает держать во рту, и чувствует, как у него начинают дрожать руки. Трясущимися пальцами он вынимает спички и пытается зажечь их. Они ломаются одна за другой, но ему удается наконец высечь огонь. Мигающий язычок пламени вырывает из темноты черты сурового мужского лица, и спичка неожиданно падает. Человечек чувствует, как у него на голове волосы встают дыбом, а по спине пробегает смертельный холод. Хочет крикнуть, но слова застревают в горле… Машина продолжает стремительно лететь по сонным улицам.

- Ты?.. - наконец выдавливает из себя человечек. - Ты?.. Что тебе нужно от меня?

- Сиди и молчи! - слышит он металлический голос соседа. - У тебя остается всего несколько минут на то, чтобы подумать, каким ты был мерзавцем.

- Нет… - запинаясь от ужаса, шепчет человечек, - не имеешь права… Не имеешь…

…Город уже позади. Теперь машина мчится по шоссе, среди рисовых полей. Вокруг - ни души. Вдруг шофер останавливает машину и отворяет дверцу. Человечек выпрыгивает из автомобиля, но не успевает сделать и шага, как его настигает сильная рука соседа:

- Провокатор! Мы считали тебя товарищем, а ты выдавал наших людей полиции… Ты предавал наше святое, рабочее дело! По поручению партии, по поручению людей, которых ты хотел уничтожить, приговор над тобой, провокатор Тошима, привожу в исполнение!

Тошима видит перед собой черное дуло пистолета…

Ямада проводил Фукуду на четвертый этаж. На минуту задержался перед дверью напротив лестницы и полез за ключом. Но дверь отворилась раньше, чем он успел его достать. На пороге стояла девушка. Улыбаясь, она жестом пригласила поздних гостей войти. Ямада и Фукуда молча шагнули в квартиру.

Девушка закрыла дверь на ключ и звонким голосом сказала:

- Привет, товарищи! Давно уже жду вас!

- Привет, товарищ Танима! - ласково ответил Ямада. - Извини, что не могли прийти раньше. Шли кружным путем, и это отняло много времени.

- Ничего! Проходите в комнату!

Она открыла дверь, и гости увидели массивный письменный стол, заваленный книгами, газетами и бумагами. Около противоположной стены, где находилась кровать, тоже лежала груда книг.

- Давно я у тебя не был, товарищ Танима! - улыбаясь, сказал Ямада. - Но тут ничего, кажется, не изменилось. Хотя нет - книг стало еще больше.

- Нужно готовиться к экзаменам, вот и приходится налегать! - смеясь, ответила девушка.

Фукуда прислонился к столу и бросил внимательный взгляд на книги. Одна из них заинтересовала его. Он взял ее и, не обращая внимания ни на хозяйку, ни на Ямаду, беседовавших о чем-то вполголоса, начал листать страницы. Потом с интересом посмотрел на девушку.

- Эго русская книга? - тихо спросил он.

- Да, - ответила Танима.

- Вы знаете русский язык? - удивился Фукуда.

- Знаю.

- Это, видимо, какой-то учебник по бактериологии?

- Да.

- Ну, вот видишь! - вмешался Ямада. - Я же говорил, что знакомство с Танимой тебе пригодится.

Фукуда смутился, отложил книгу в сторону и подошел к окну.

Некоторое время царило молчание. Наконец его нарушила Танима.

- Пора спать, товарищи! В соседней комнате я приготовила вам постели. Может быть, покажется немного жестковато, но, к сожалению, ничего другого в доме нет, - откровенно призналась она.

- Ты и обо мне подумала? - засмеялся Ямада.- Как это тебе пришло в голову?

- Ой, товарищ секретарь, - покачала головой Танима, - когда же вы перестанете считать женщину существом менее сообразительным, чем мужчина, а?

- Я ничего подобного не думаю! - улыбнулся Ямада. - Уж и пошутить нельзя!

- Так ведь и я шучу! - весело рассмеялась Танима. - А вы, товарищ, - обратилась она к Фукуде, - если интересуетесь этим учебником, то я могу вам кое-что перевести.

- Благодарю! - ответил Фукуда, чувствуя, что его почему-то вновь охватывает смущение. По у вас, вероятно, на это не хватит времени.

- Если вы меня хорошенько попросите, - улыбаясь, произнесла Танима, - то я найду немножко времени. Ну, а теперь - спать! Через час уже начнет светать.

Город пробуждался. Один за другим гасли фонари. В сером рассвете начали выступать очертания домов. По центральным улицам задребезжали тележки, на которых развозят в богатые дома молоко, хлеб, овощи.

В предместьях, в районах, застроенных маленькими, убогими домишками, куда никто не носит ни молока, ни аппетитно пахнущих, хрустящих булочек, где рис является праздничной пищей, а гнилая сушеная рыба - хлебом насущным, движение нарастало с каждой минутой. Из лачуг выходили люди в потрепанных кимоно и заплатанных рабочих костюмах. Они направлялись в сторону предприятий, на которых за несколько жалких иен работали с утра до поздней ночи. Они шли, тяжело волоча ноги; па их лицах застыло выражение усталости и неутоленного голода.

По одной из улиц шли двое пожилых рабочих.

- И когда только все это кончится? - спросил один из них товарища. - Мой брат уже около четырех месяцев без работы, и продавать больше нечего. Скоро с голоду пухнуть начнет… Позавчера он продал этому мерзавцу Такахаве свою дочку…

- И ты позволил ему это сделать? - с возмущением перебил собеседник. - Стыда у тебя нет!

- А что я могу сделать? - безнадежно махнул рукой первый рабочий. - Сказать ему: «Не смей продавать дочь, лучше сам подохни с голоду!» - так, что ли? Или подыхать всем вместе? Ведь и у моих детей ничего нет, кроме куска гнилой рыбы. Сам знаешь, как я живу…

Разговор этот был прерван неожиданным шумом, донесшимся из-за угла. Где-то, видимо неподалеку, собралось много народа. Оттуда доносились крики и вопли, Послышался звон разбитого стекла. Первый рабочий удивленно спросил:

- Что бы это могло быть?

- Не знаю… Идем-ка посмотрим.

Они побежали за угол. За ними потянулись и другие рабочие.

Возле небольшого дома столпилась группа каких-то молодчиков. Они были одеты в рабочие комбинезоны, но по их физиономиям нетрудно было догадаться, что это настоящие бандиты. Неподалеку стояли два больших грузовика. Налетчики старались выломать входные двери дома. На тротуаре валялись осколки стекла от разбитого окна. Рабочие, стоявшие на тротуаре, увидели, как какой-то мужчина попытался помешать хулиганам, но тотчас же свалился под ноги погромщиков от удара железным прутом.

Из толпы рабочих кто-то бросился на помощь сбитому с ног человеку. За ним последовало еще несколько человек. Тот рабочий, который сердился на товарища за то, что его брат продал свою дочь, быстро сообразил, что происходит, и громко закричал:

- Товарищи! Эти бандиты хотят вломиться в партийный комитет!

Кто-то из толпы ответил:

- Нас это не касается! Пускай коммунисты сами управляются с ними!

- Коммунисты или не коммунисты - это не важно!- крикнул рабочий. - Фашистские молодчики обнаглели до того, что хозяйничают в нашем рабочем районе, как у себя дома… Довольно! Проучим этих полицейских выкормышей!

Толпа угрожающе загудела и бросилась к налетчикам. Через минуту на улице кипело, как в котле; раздались удары, посыпались проклятия и ругательства…

Рабочие заставили бандитов отступить на середину улицы и уже стали теснить их дальше, когда внезапно послышался оглушительный вой сирены. Из-за угла на полном ходу вылетел большой грузовик, до отказа набитый полицейскими. Они соскочили с машины, и секунду спустя в воздухе замелькали резиновые дубинки. Толпа рабочих начала медленно отходить. Налетчики, которые только что выломали дверь райкома, теперь поспешно вскакивали в грузовики. Полицейские отталкивали от них рабочих, прикрывая отступление погромщиков. В толпе раздались крики возмущения: