Сопровождаемый все ярче разгорающимся рассветом, Саймон вернулся в дом и прошел прямо к стоящему в библиотеке сейфу. Опустившись на колени, он достал из кармана пальто и развернул небольшой аккуратный сверток, где находился самый современный и лучший в мире набор инструментов, который, будь он найден у него, уже сам по себе потянул бы на солидный срок тюремного заключения. Сейф тоже был одной из последних моделей, но тут сейфу здорово не повезло. Поскольку это был неодушевленный предмет, то он не мог варьировать средства защиты так же быстро, как Святой мог варьировать средства нападения. Да и в быстроте вскрытия сейфов Святой мог дать сто очков вперед любому профессиональному медвежатнику, который по сравнению с ним выглядел бы как двухлетний ребенок, к тому же пытающийся взломать сейф с помощью игрушечного резинового ломика. Саймон работал не торопясь, но очень быстро, и через двадцать минут дверца сейфа распахнулась. Святой тщательно собрал и убрал инструменты и только после этого осмотрел содержимое сейфа.

В поместье Марч-хаус он уже собрал столько доказательств, что их хватило бы, чтобы перевешать целый полк, но у него все еще не было двух важнейших улик. Одну из них Святой обнаружил очень быстро в куче лежащей на одной из полок корреспонденции: это было письмо, которое само по себе ничего не доказывало, но которое было адресовано сэру Хьюго Ренвею и подписано Мануэлем Энрике. Саймон спрятал это письмо в карман и продолжил поиски. Открыв расписную лаковую шкатулку, он увидел, что она набита банкнотами и облигациями. Они тоже доказательством не являлись, но Саймон Темплер всегда радовался таким находкам. Едва опустошив шкатулку, он услышал, как за его спиной повернулась дверная ручка.

Святой действовал с быстротой кошки, задевшей находящийся под током провод. Одним движением он сунул пачку банкнот и облигаций в карман, поставил на прежнее место шкатулку, прикрыл дверцу сейфа и бесшумно отпрыгнул за ближайшую портьеру. В ту же секунду в комнату вошел Ренвей.

Он прошел прямо к сейфу и вытащил из жилетного кармана ключ, но дверца сейфа открылась, едва он прикоснулся к ручке. Ренвей на мгновение в ужасе застыл на месте, потом упал на колени и выволок из сейфа пустую шкатулку...

Саймон беззвучно выступил из-за портьеры и оказался между Ренвеем и входной дверью.

– Не горюй, дурашка, – сказал он.

Ренвей поднялся на ноги и увидел в руках Святого пистолет. Лицо его стало бледно-зеленым, но тонкие губы были твердо сжаты.

– Ах, это вы, – прошептал он.

– Да, это я, – подтвердил Святой. – Идите-ка сюда, Хьюго, и посмотрим, что у вас имеется в карманах.

Левой рукой Саймон быстро и умело обшарил карманы Ренвея и нашел вторую вещь, которую искал. Это была дешевая записная книжка, и, даже не просматривая ее, Саймон понял, что именно на вырванных из нее страничках и были нарисованы его поддельные метки. Должно быть, Ренвей был здорово уверен в своей безнаказанности, если осмеливался носить книжку с собой.

– Ну и ну! – довольно протянул Саймон. – Отойдите-ка назад, Хьюго, а я погляжу, уж не скомпрометировали ли вы себя.

Он сам сделал шаг назад, но тут кто-то подставил ему ногу и чья-то крепкая загорелая рука метнулась через плечо и железной хваткой сжала кисть с пистолетом. Саймон попытался повернуться, но в следующую секунду другая рука обхватила его за шею, не давая двигаться.

Саймон был вынужден выпустить пистолет, поскольку кисть ему начали выворачивать еще до того, как он стал сопротивляться. Он полностью расслабился и повис на своем противнике, стараясь левой рукой захватить его колени. Когда ему это удалось, он внезапно выпрямил ноги и вместе с нападавшим грохнулся назад, освободив от захватов руку и тело. Саймон ловко перевернулся, уперся коленом в живот нападавшего, вскочил и отпрыгнул в сторону. Но Ренвей уже успел подобрать пистолет и прицелиться в Саймона. Тот сразу понял, что в такой ситуации сопротивляться бесполезно, и поднял вверх руки.

– Ладно, ребята, – сказал он, – ваша взяла.

– Вы дурак! – почти с сожалением произнес Ренвей, и его палец на спусковом крючке напрягся.

– Это точно, – признал Святой. – Нельзя ведь ходить спиной вперед, не имея глаз на затылке.

Ренвей поднял оброненную Саймоном в схватке записную книжку и положил ее в карман.

Святой быстро соображал, что же делать. У него все еще оставались письмо Энрике и пачка наличных. У Ренвея не было причин подозревать его в чем-либо еще, кроме обыкновенной кражи, а попытка отобрать у Ренвея записную книжку сама по себе тоже не выглядела подозрительной. И Саймон отчетливо понял, что если Ренвей заподозрит его еще в чем-нибудь, кроме обычной кражи, то он имеет все шансы покинуть Марч-хаус только в одном положении – ногами вперед.

Но даже сейчас стоило попытаться спастись. К тому же Саймон твердо был намерен сохранить у себя изобличающее Ренвея письмо как можно дольше. Поэтому он извлек из кармана пачку денег и облигаций и бросил ее на стол.

– Здесь все остальное, – цинично сказал он. – Ну что, может, на этом закончим?

– Вы всегда рассчитываете так легко отделаться? – скинув Святого взглядом, топом школьного учителя спросил Ренвей.

– Не всегда, – возразил Святей, – но в данный момент в полицию вы меня сдать не можете. Я слишком много о вас знаю.

В ту же секунду Саймон понял, что совершил большую ошибку. Косые глаза Ренвея обратились на Петровица, который массировал себе живот.

– Он слишком много знает, – повторил Ренвей.

– Так что, не осталось никаких шансов забыть прошлое и все же разрешить слетать мне на вашем самолете? – проницательно спросил Святой.

– Никаких, мистер Томбс, – ответил Ренвей, и его рот дернулся в нервном тике.

– Я так и знал, – вздохнул Святой.

– Отдайте его мне, – раздался грубый хриплый голос Петровица. – Я ему к ногам привяжу железки и выстрелю его из торпедного аппарата. Тогда он уж точно не проболтается.

... Ренвей немного подумал и покачал головой.

– Другие ничего не должны об этом знать! Любые страхи и сомнения с их стороны могут быть опасны. Можно отправить его обратно в подвал. Потом поступим с ним так же, как с Энрике.

"И скорее всего, примерно за такой же проступок", – мрачно подумал Святой, но тем не менее улыбнулся.

– Это очень любезно с вашей стороны, Хьюго, – заметил он, и Ренвей повернулся к нему.

– Думаю, что вы и дальше останетесь довольны.

Казалось, Ренвей собирается сказать что-то еще, но тут зазвонил телефон. Он снял трубку и сел за стол.

– Алло? Да... Да, это я. – Ренвей подтянул к себе блокнот и взял карандаш. Держа пистолет под рукой, он принялся записывать какие-то буквы и цифры. – Так... G-EZQX. В семь... Так... Спасибо. – Ренвей несколько секунд сидел, глядя в блокнот и как будто стараясь запомнить написанное и изменить планы. Потом он нажал кнопку стоявшего рядом с телефоном микрофона: – Келлард? Время поменялось. Подготовьте и прогрейте истребитель к семи часам. – Он снова взял пистолет и поднялся. – Они вылетают на час раньше, – произнес он, обращаясь к Петровицу. – Нельзя терять время.

– Так вы сами полетите? – почесал бороду тот.

– Да, – решительно ответил Ренвей, пресекая возможные возражения, и указал пистолетом на дверь. – Петровиц пойдет впереди, мистер Томбс.

Саймон уже привык к бильярдной и чуть было не предложил своим конвоирам отбросить в сторону разногласия, остановиться и сыграть партию, но Ренвей открыл потайную дверь, как только они вошли. Под наблюдением Петровица и Ренвея Саймон спустился по шаткой лестнице и услышал, как дверь за ним захлопнулась.

Святой уселся на нижнюю ступеньку, закурил и в уме прикинул, что если бы все подвалы, в которых ему приходилось в то или иное время сидеть, были прорыты один под другим, то они образовали бы туннель метро, протянувшийся от Англии до Антиподов. Но тюремщики не всегда были так щедры, чтобы бросать его в подземелье, предварительно не обыскав, и он не спеша снова извлек из кармана свой набор инструментов. Ренвей, должно быть, совсем голову потерял, упустив из виду такую очевидную предосторожность, но, кроме всего прочего, это означало, что в ближайшие несколько часов Ренвей будет особенно опасен. Саймон понял, что если ему не удастся вовремя выбраться из подвала, то нападение на самолет с золотом обязательно произойдет. Но только через несколько минут после того, как Саймон начал пытаться открыть дверь, он обнаружил, что за прикрывающей ее деревянной панелью находится сплошная плита броневой стали...