Девушка с тоской смотрела в окно на пролетавшие мимо пейзажи. Она приняла необдуманное решение, которое может повлиять на всю ее оставшуюся жизнь. Может обернуться куда более трагическим будущим, чем предстояло бы ей в качестве жены Спида или Мандевилла. Она доверилась незнакомцу на улице и отвергла совет собственного брата, графа и джентльмена.

Кэролайн затаила дыхание. Ей следует повернуть назад, домой, извиниться и выйти замуж, как того от нее ожидали.

Но при одной мысли об этом она передернулась и закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как выглядел ее шотландец. Нарисовать в воображении доброе лицо по одной темной щеке, части лба и единственного сверкающего глаза было нелегко. Он был к ней добр, и поэтому должен выглядеть располагающе. А еще оказаться удивительно красивым.

Она снова представила улыбающееся лицо с голубыми глазами и рыжеватыми волосами. Или, возможно, с карими глазами и темными волосами?

Мисс Бест громко всхлипнула, едва сдерживая слезы. Кэролайн положила ладонь ей на руку.

– Все наверняка не так плохо, как они уверяют. Восстание сорок пятого было много лет назад, и Красавчика принца Чарли давно нет на свете, – утешила она. – Моя бабушка много рассказывала о Шотландии и ни разу не упомянула о…

Раздались общие восклицания ужаса.

– Вы шотландка? – спросила миссис Хиндон, словно боялась, что Кэролайн вот-вот выхватит кинжал из-под плаща и поубивает всех присутствующих, начиная с нее.

– Нет, я англичанка, – поспешно заверила Кэролайн.

– Куда же вы едете? – поинтересовался мистер Брилл.

Кэролайн замялась:

– В Ш-шотландию.

Слово неуклюже скатилось с языка, и волна сомнения вновь окатила ее.

Мистер Скруп с подозрением свел брови. Миссис Хиндон снова охнула. Мистер Брилл холодно рассмеялся.

Мисс Бест поправила шляпку, прежде чем устремить взор на Кэролайн.

– Вы там бывали раньше?

– Н-нет.

– Почему же едете сейчас? – допытывалась миссис Хиндон. Все воззрились на Кэролайн с видом голодных стервятников рассматривающих добычу, слабую, беззащитную, забравшуюся вопреки здравому смыслу далеко от дома, где ей следовало бы оставаться.

Но будущее ждало, каким бы оно ни оказалось. В этом Кэролайн не сомневалась. Накатившая было волна страха отступила. Вряд ли стóит откровенничать с соседями по дилижансу.

– Я еду…

Кэролайн пыталась придумать правдоподобную историю:

– Я собиралась…

Но тут ее прервала очередная встряска экипажа.

– Это был страшный толчок, – объявил Брилл, но пассажиры наблюдали за Кэролайн, ожидая ответа.

Она почувствовала, как между лопатками поползли капли пота.

– Я еду на свадьбу, – выдавила Кэролайн. Разве ее спаситель не предположил, что она сбежала из дома с мужчиной?

– Свадьба?

Подозрительность в выцветших глазах миссис Хиндон сменилась любопытством.

– Со стороны невесты или жениха?

– Э… невесты. В Эдинбурге. Моя сестра выходит замуж за английского солдата, часть которого там стоит. Он… капитан.

В голове уже сложилась романтическая история.

– Он очень красив, а моя сестра так счастлива.

Все не сводили с нее зачарованных взглядов. Кэролайн перевела дыхание, готовая добавить подробности, но экипаж снова тряхнуло.

– Это был страшный толчок, – хором заявили Брилл и Скруп, и миссис Хиндон хихикнула.

– Вам лучше собрать цветы к свадьбе по эту сторону границы. В Шотландии ничего не растет. Шотландцы едят баранину, а овцы съедают всю растительность. Это голое, пустынное место, где никогда не светит солнце, – распространялся мистер Брилл.

– Проклятие божье на землю язычников, – поддакнул священник.

Мисс Бест захныкала и сжала руки, словно в молитве.

Экипаж раскачивало, как корабль в штормовом море. Наконец лошади свернули в грязный двор гостиницы. Миссис Хиндон взвизгнула, когда ее швырнуло на мисс Бест. Скруп крякнул, когда локоть мистера Брилла сбил книгу на пол. Кэролайн вцепилась в сиденье.

Пассажиры дружно вздохнули, едва дилижанс остановился, и стали поправлять шляпки и шляпы. Они вышли наружу, щурясь от яркого света, и размяли затекшие мышцы.

Мисс Бест подхватила юбки и поспешила в гостиницу. Кэролайн последовала за ней. Миссис Хиндон шла сзади, пробираясь по грязи, как хлопотливая курица, и громко жалуясь, что испортила полуботинки.

У Кэролайн заурчало в животе. Она почти не ела со вчерашнего ужина в Сомертон-Хаусе. Как давно все это, казалось, было. И дом был таким же чужим, как Шотландия. Ищет ли ее единокровный брат?

Кэролайн окинула взглядом гостиницу с низкими потолками, безразличные лица посетителей.

– Когда прибудет дилижанс, следующий на юг? – спросила мисс Бест хозяина. – Я хочу купить билет.

– Но вы только что вышли из лондонского почтового дилижанса, – удивился тот.

– Я передумала! Хочу немедленно вернуться в Лондон, – в отчаянии пояснила она, явно охваченная паникой. Кэролайн дернула ее за рукав:

– О, мисс Бест, уверена, что Шотландия далеко не так плоха, как они утверждают.

Мисс Бест сморгнула слезы и вырвала руку.

– Откуда вам знать! Вы сказали, что никогда там не были!

– Но… – начала Кэролайн.

– Вам нужен билет или нет? – спросил хозяин гостиницы.

– Что вы знаете о Шотландии? – спросила девушка.

– Это не Англия, – загадочно ответил он.

– В таком случае я возьму билет!

Мисс Бест открыла ридикюль, чтобы вынуть деньги. Письмо выпало – белый листок бумаги на черных досках пола. Монеты зазвенели на деревянной стойке. Мисс Бест схватила билет и отвернулась.

– Подождите! Ваше письмо! – воскликнула Кэролайн, нагибаясь, чтобы поднять его.

Девушка отпрянула, словно письмо было отравлено.

– Мне оно не нужно! Сожгите его!

С этими словами она, не оглядываясь, исчезла в зале ожидания для дам.

Кэролайн ощутила, как письмо обжигает пальцы. Она посмотрела на сломанную печать: это лев или медведь? Она не смогла прочитать имя или девиз. Кэролайн развернула письмо.

«Я рада предложить вам место гувернантки с жалованьем семь фунтов в год плюс комната и питание в замке Гленлорн. Вам необходимо научить английскому трех моих дочерей, семнадцати, пятнадцати и одиннадцати лет, а также преподать им светские манеры и умение одеваться. Мы ожидаем вас в Гленлорне к первому числу этого месяца».

Письмо было подписано графиней Гленлорн.

– Гленлорн, – прошептала Кэролайн. Ей есть куда ехать. Ее ждет приличная работа с жалованьем у матери с тремя дочерьми. Графиня хотела, чтобы кто-то научил их английскому и манерам. Кто лучше дочери английского графа сможет это сделать?

Она открыла кошелек шотландца, чтобы заплатить за пирог с мясом и чашку чая. В душе ее пробудилась надежда. Мысленно Кэролайн еще раз поблагодарила своего неизвестного благодетеля, и воображаемое лицо улыбнулось. Зеленовато-карие глаза сверкнули, а красно-золотистые волосы растрепал свежий горный ветер.

На сердце стало немного легче. Это приключение, новые возможности! Та история, которую можно будет рассказывать детям и внукам. Кэролайн не так глупа, как мисс Бест, чтобы повернуть назад.

В ее воображении шотландский герой улыбнулся теплой, манящей улыбкой. Голубые глаза блестели, и локон светлых волос упал на высокий лоб, когда он протянул ей руку.

Алек смотрел в янтарные глубины бокала с виски, игнорируя посетителей скромного мужского клуба. Письмо Деворгиллы лежало в кармане, и он успел прочесть его раз десять.

Она нуждалась в деньгах. Замок требовал ремонта, а все ее жалкие средства уходили на воспитание юных дочерей. Покойный муж, седьмой граф, оставил бесчисленные долги, как она утверждала. Если она сумеет найти способ объявить Алека мертвым и продать Гленлорн, дочери получат приданое. Она ни словом не обмолвилась о жителях Гленлорна или о том, что земли, окружавшие ветхий замок, насчитывают четыреста лет истории Макнабов. Истории ее дочерей. Ее собственной истории.