Он старательно изучал свои пальцы.

– В ту ночь, когда мы хотели бежать вместе, меня поймали. Я как раз собирал вещи и взял кольцо бабушки, чтобы надеть его тебе на палец. Меня избили до полусмерти, перекинули через круп лошади и увезли на побережье, где посадили на первый попавшийся корабль, не спросив, куда он идет. Главное – увезти меня подальше от тебя.

– Так вот почему ты не пришел, – тихо сказала Джорджиана, изнемогая от сострадания к своему другу.

– Ты действительно подумала, что я бросил тебя?

Она вздохнула, и ветер тронул переплетавшиеся кроны деревьев, росших прямо в разрушенной башне.

– Позже мне сказали, что ты поступил именно так. Что пришел в себя, опомнился и убежал, потому что не мог представить жизнь со мной.

– Ублюдки, – прошипел он. Стайка воробьев в ужасе вспорхнула от такой злобы и метнулась мимо тени Ангуса в открытое небо. Он поежился, хотя они не могли причинить ему зла.

– Полагаю, братья за это поплатились. Все мертвы или захвачены в плен.

– Останься ты здесь, погиб бы при Каллодене, и я бы все равно тебя потеряла, – тихо ответила Джорджиана и подплыла еще ближе. – Куда тебя увез корабль? Я часто представляла…

Но Ангус снова смотрел на дорогу.

– Господи милостивый! Я вижу призрак!

Джорджиана глянула вниз. По дороге проезжала тележка, но единственным призраком было облако пыли, поднявшееся за ней. Молодая женщина, сидевшая рядом с кучером, подняла голову, глядя на башню, крепко держа шляпку. Длинный рыжий локон трепетал на ветру.

– Это ты, возлюбленная! Что за чародейство…

Джорджиана рассмеялась, и он в удивлении повернулся к ней. Несколько секунд она, не обращая на него внимания, рассматривала девушку на тележке. В прозрачной груди росли гордость и облегчение.

– Это моя внучка Кэролайн. Наконец-то! – воскликнула она и одарила Ангуса ослепительной улыбкой, когда тележка свернула за поворот и исчезла в начале долины, направляясь к новому замку.

Ангус ошеломленно воззрился на нее.

– Как тебе это удалось? – начал он, но Джорджиана лишь кокетливо усмехнулась.

– Считаешь, она похожа на меня?

Ангус встряхнулся и кивнул, чувствуя себя донельзя глупо.

– Да. Те же волосы, та же белая кожа. Эту девушку ты предназначила Алеку?

– Да! Ну, что скажешь?

– Помоги ему боже! – простонал он. – Стоит ему посмотреть в эти глаза – и он пропал. Я слишком хорошо помню это чувство!

– Если он когда-нибудь доберется сюда, – отмахнулась Джорджиана, счастливая от бесхитростного комплимента Ангуса.

– Да, – пробормотал он, глядя вслед тележке. – И лучше бы он явился поскорее.

Кэролайн вместе со своими подопечными сидела на склоне холма в тени старой башни Гленлорна и наблюдала, как облака плывут по идеально синему небу, словно дебютантки в танце.

– Вечером будет дождь, – мрачно заметила одиннадцатилетняя Сорча, проследив за взглядом Кэролайн.

– Но от дождя цветы лучше растут, – возразила семнадцатилетняя Меган, хорошенькая и утонченная.

– Особенно лаванда, дикая роза и белая омела, – шутливым тоном вставила пятнадцатилетняя Алана.

– И много лугового мятлика и мальвы, – добавила Сорча. – Мойра сказала, что ты должна найти мальву.

Она и Алана подтолкнули друг друга и заговорщицки хихикнули.

Подбородок Меган поднялся, и Кэролайн заметила, что она покраснела.

– Для чего столько цветов? – мягко спросила она.

– Вечером – канун Иванова дня, – пояснила Сорча.

– Вы празднуете Иванов день? – удивилась Кэролайн.

Алана снова хихикнула.

– Полагаю, в Англии не столь суеверны. Понимаю, мы не должны этого делать, но большинство горцев по-прежнему чтут обычаи. Канун Иванова дня – всего лишь предлог для праздника. Разложат костер, будут танцевать. Ничего пагубного для наших душ.

– Знаю, – улыбнулась Кэролайн. – Когда я росла в Англии, мы делали то же самое.

Им следовало бы читать трактат о домашних обязанностях английской леди. Но прекрасная погода и предпраздничное волнение не давали сосредоточиться даже Кэролайн. Ветер был теплым, цветы дурманяще пахли, и Гленлорн был, несомненно, самым красивым местом на земле.

– Как вы здесь празднуете?

Алана пожала плечами.

– Пирожные и эль у костра, вот и все.

– Не все, особенно если веришь в старые обычаи! Там присутствует волшебство. Летают феи и наводят любовные чары, – ухмыльнулась Кэролайн. – Старая Мойра пообещала сделать любовный амулет для Меган, чтобы она нашла любовь в новом году.

Меган снова побагровела.

– О, она уже нашла настоящую любовь, – заверила Алана. – Она любит Броуди. Он наш кузен и будет следующим лэрдом, если Алек не вернется. Мама настаивает, чтобы мы выходили замуж за английских лордов, но для Меган сделает исключение. Она будет графиней, не так ли, мисс?

– Молчи! – воскликнула Меган, топнув ногой.

– О, чтобы завоевать Броуди, ей понадобится больше, чем любовный амулет, – продолжала Алана, несмотря на злой взгляд сестры. – Каждая девушка на сотню миль вокруг влюблена в Броуди. Он крепкий парень, пусть и не слишком умен, и будет следующим лэрдом.

Меган опять залилась краской.

– Матушка говорит, что это поможет удержать Гленлорн в семье, вот и все.

– Если ей повезет, завтра ночью она будет прыгать вместе с Броуди через костер, – продолжала подшучивать Сорча. – Он будет королем праздника и должен выбрать королеву. Меган уверена, что он выберет ее.

Она подняла Аланy на ноги. Они взялись за руки и стали танцевать вокруг сестры.

– Может, он потанцует с тобой, подарит цветы в волосы, – ухмыльнулась Сорча. – И поцелует тебя в укромном уголке. Пока мама не видит.

Лицо Меган пылало, но она вскинула подбородок, сжала губы и стала разглядывать старую башню как самую занимательную в мире вещь.

Кэролайн последовала ее примеру. Полуразваленное каменное строение сияло в солнечном свете. Казалось, стены скрепляют только вьющиеся потоки плюща. Ветер пел в пустых окнах.

– Вы верите в привидения, мисс? – спросила Меган, игнорируя поддразнивания сестер. – Говорят, они живут в этой башне.

– Там живут только барсуки и сороки, – отмахнулась Сорча, но плющ манил, колыхался на ветру, и облако закрыло солнце, отчего тень башни протянулась к ним. Улыбка Сорчи поблекла. Кэролайн тоже вздрогнула. Было ли это ее воображением, или она видела лицо в окне наверху?

Руки покрылись мурашками, и у нее возникло странное ощущение, что кто-то за ней наблюдает. Но облако пролетело, и ощущение постепенно улетучилось.

– Конечно, не верю, – ответила она.

– Возможно, это совсем не призрак. Говорят, если найдешь семечко папоротника в канун Иванова дня, можешь стать невидимым, – сообщила Алана. – А вдруг где-то тут бродит невидимка, парень или девушка, которые нашли семечко, а теперь жалеют об этом, потому что их никто не замечает.

Ах, как это романтично!

Она вздохнула, и старая башня, казалось, вздохнула вместе с ней. Кэролайн подумала об Уильяме, уже женатом на ее кузине Лотти, и вспомнила, как надеялась, что он заметит ее. Но он не заметил.

Кэролайн увидела то же мечтательное, грустное выражение на лице Меган.

– Что входит в любовный амулет старой Мойры? – спросила она.

– Ничего, кроме роз и лаванды, – быстро заверила Меган.

– И плюща, и омелы, и зверобоя, – добавила Сорча. – Мойра дала нам список того, что нужно собрать.

– Нам еще нужен вереск. Он защищает скот от болезней, – вспомнила Алана. – По крайней мере, так говорят.

– Броуди говорит, – пояснила Меган, садясь рядом с Кэролайн. – Мисс Форестер, как английские девушки узнают, что встретили истинную любовь?

Сорча фыркнула. Старшая сестра уничтожающе взглянула на нее.

– Леди не издают таких звуков, Сорча Макнаб!

Сорча вызывающе подбоченилась:

– Я пока еще не леди! И надеюсь, никогда не стану взрослой, если это означает вздыхать по парню, который тебя не любит! Все знают, что он без ума от Энни из деревни, а еще от Кэт и Нэн. Ты слышать ничего не хочешь, но если ма настоит на своем, не важно, что бы там ни наколдовала Мойра, мы с Аланой выйдем за настоящих английских лордов и навсегда покинем Шотландию!