Гнев к Эльде, который испытывал мужчина, таящийся сейчас в тени, не шел ни в какое сравнение с яростью, охватывавшей его из-за того, что соперник занял такое высокое положение.

Он нащупал пальцами амулет в виде молота Тунора[6], который висел у него на шее на кожаном ремешке. Тот жрец доброго нового Бога – Иисуса Христа – призывал людей прощать врагов своих. А вот старые боги такого не одобряли. Они считали, что нужно мстить. Мстить быстро и беспощадно. И эти старые боги скоро получат свою дань в виде крови.

Дверь конюшни медленно отворилась, и показался объект его ненависти. Наблюдая за ним, мужчина затаил дыхание. Лунный свет падал на золотые волосы Окты, заставляя их переливаться, словно отполированное железо. Окта был широкоплечим и высоким, и двигался он легко и красиво. Он чем-то напоминал героя из народных легенд. Мужчину, прячущегося в тени, охватили ненависть и ревность.

Светловолосый гигант шел сейчас между двумя амбарами – то есть там, где было очень темно. Вслед за ним заскользила темная фигура мужчины, прятавшегося в тени. Он был одет только в рубаху, штаны и плащ – одежду, которая во время ходьбы не издает лишних звуков. Его рука сжимала крепкую дубовую палицу.

Он шел украдкой позади Окты. Их сейчас невозможно было увидеть ни с крепостной стены, ни с открытого пространства между зданиями. Он замахнулся палицей и проворно преодолел расстояние в несколько шагов, которое отделяло его от жертвы. Окта, инстинктивно почувствовав нависшую над ним опасность, остановился и обернулся.

Однако ощущение опасности возникло у него слишком поздно. Ему здесь вообще-то нечего было бояться: он находился за толстыми стенами крепости. Прикосновения к телу Эльды были свежи в памяти и на коже, и он все еще ощущал истому от полученного только что удовольствия.

Именно поэтому Окта обернулся слишком поздно. Он едва успел заметить темную фигуру, бросившуюся к нему из ночного мрака, как на его висок обрушился сокрушительный удар палицей. Он, слегка вскинув руки и отшатнувшись назад, попытался было нащупать ладонью меч Хрунтинг и вытащить его из ножен, но пальцы ему уже не повиновались. Темная фигура снова бросилась к нему и нанесла еще один сильный удар палицей по голове. Окта доблестно пытался защищаться, но его взор и сознание затуманились, и он никак не мог понять, что происходит. На него напали, но тело отказывалось ему подчиняться. Перед его мысленным взором сверкнула какая-то вспышка, когда на его череп обрушился еще один чудовищный удар. Окта застонал и опустился на одно колено.

Затем он попытался подняться, чтобы дать отпор своему врагу, стоя на ногах, однако на его лицо и плечи стали обрушиваться один за другим удары, а потому он в конце концов рухнул наземь, будучи уже не в силах хоть как-то обороняться.

Вскоре он и вовсе замер, лежа на земле. Его лицо теперь представляло собой темное кровавое месиво. Мужчина, напавший на него, запыхавшись от резких движений, дышал широко раскрытым ртом и прислушивался. Если кто-нибудь уловил звуки этой схватки, то его ждет неминуемая смерть. Он подождал, пока дыхание не восстановится. Никто сюда, к нему, не бежал. Тревогу тоже никто не поднял.

Он быстро вытащил меч Хрунтинг из покрытых шерстяной тканью ножен. Клинок хищно поблескивал в тусклом свете звезд и луны. Мужчина в течение нескольких секунд покрутил меч в руках, удивляясь его сбалансированности и наслаждаясь его тяжестью. Это и в самом деле была удивительная вещь. Великое оружие для великого человека. Ему хотелось подольше полюбоваться клинком, однако ему следовало торопиться. У него потом еще будет время на то, чтобы насмотреться на этот меч. Он стал искать, где бы его спрятать посреди куч мусора и сорняков, растущих у основания одного из зданий.

Спрятав меч получше, он взглянул на валяющееся на земле тело своего соперника. Окта был высоким и мускулистым, а значит, тяжелым мужчиной, но таким же телосложением обладал и он сам. Хотя это будет нелегко, но он сможет поднять с земли Окту. Он наклонился и взял свою жертву за руку. Ему показалось, что пальцы жертвы слегка пошевелились, и он невольно содрогнулся, но тут же сказал себе, что этот человек уже испустил дух. Мужчина присел и, прилагая всю свою недюжинную силу и вес собственного тела, взвалил тело Окты на плечо. Затем поднялся на ноги. О боги, какой же этот сукин сын тяжелый!

Он заранее продумал маршрут, по которому сейчас отправится. Можно было пройти вдоль всей южной части восточной крепостной стены и остаться при этом незамеченным. Если, конечно, вещие сестры-богини, которые прядут нити судьбы, отнесутся к нему благосклонно.

Он двинулся осторожным, но поспешным шагом между конюшнями и амбарами, а затем миновал кухни и помещение, в котором обычно распивали медовуху и эль и возле которого в воздухе все время витал запах варящегося пива. Его путь пролегал далеко от стражников и горящих факелов, но стоит кому-то, кто выпивал сегодня вечером, выйти из какого-нибудь здания по малой нужде – и всему конец.

Дойдя до основания лестницы, ведущей на крепостную стену, он бросил взгляд вдоль стены и увидел в дальнем конце стражника. Тот наклонился над жаровней, яркий свет которой почти лишал его возможности разглядеть что-либо в окружающей темноте. Убийца Окты ухватился за перекладину лестницы и стал шаг за шагом взбираться по ней вверх. Это было нелегко. Несмотря на ночную прохладу, он обливался по`том, а его спина и руки ныли от напряжения, вызванного тем, что он нес столь тяжелый груз. Мужчина чувствовал, что его силы тают. Ему было необходимо побыстрее забраться на стену, а иначе он очень скоро не выдержит и выпустит тело Окты. При этой мысли его губы растянулись в мрачной улыбке.

Он наконец-то добрался до платформы частокола. По другую сторону стены волны с шумом ударялись о скалы. Куски белой пены светились в темноте, словно призраки. Торопясь побыстрее избавиться от тяжелой ноши, являющейся доказательством совершенного им преступления, и потому не останавливаясь даже на мгновение, он сбросил тело через край стены в море. Тут же посмотрев вниз, он увидел, как падает тело Окты – темный силуэт на фоне пенящихся волн. Затем он прислонился к стене и стал делать глубокие вдохи. Его сердце начало биться уже спокойнее, а пот стал холодным. Стражник у дальнего конца стены все еще стоял, наклонившись над небольшим пламенем жаровни.

Утром тело будет обнаружено, если, конечно, море не увлечет его в свою темную глубину. Люди станут задаваться вопросом, зачем воин, у которого имелось все, о чем он мог мечтать, вдруг покончил с собой подобным образом – то есть, насколько можно судить, бросился со стены, чтобы разбиться насмерть.

Облака расступились, и луна снова осветила своими лучами крепость. Вотан опять обратил взор вниз, на землю. Может, он искал Окту? Или Окта уже находится во дворце отца всех богов, и те его чествуют и одаривают своей благосклонностью так, как это делал король Эдвин? Убийца Окты содрогнулся. Это была ночь, в которую он взял в свои руки собственный вирд, но ему не хотелось, чтобы его осудили боги. Он отвернул лицо в сторону от луны.

Эдвину следовало бы тогда разобраться, кто из его соратников самый доблестный. А он вместо этого решил возвысить Окту. Слепота приведет к его падению. Началась череда событий, которые его уничтожат. Эдвин будет свергнут с престола, и его королевство развалится.

Убийца улыбнулся в темноту. Прежде чем он воплотит в жизнь предсказание своей матери, ему нужно сделать еще кое-что. Он спустился по лестнице и пошел обратно к конюшне.

Он надеялся, что Эльда все еще находится там. Она вскоре пожалеет о своем предательстве.

Беобранд вытер пот со лба. Тащить длинное судно на песчаный берег – работа утомительная. Он чувствовал слабость в ногах, а в животе тошноту. Его телу теперь не хватало постоянного движения моря под килем. А еще – неутомимого биения волн, которое было совсем незнакомым ему всего лишь несколько дней назад. Он поднял взгляд на крепость, виднеющуюся вверху, на скале. Это была мощная крепость Беббанбург, резиденция правящей семьи королевства Берниция.