Невидимая, подземная, часть состоит из трех продольных и трех поперечных пассажей. Строилось все с перспективой, можно сказать – на века. Ряды получили электричество, артезианский колодец, пароводяное отопление, систему пожарных кранов... Кроме традиционного кирпича (40 миллионов штук) использовали для внутренних сводов и стен железобетон, что было внове. В рядах находилось 1000 торговых помещений, не считая антресолей.
Фасадом на Красную площадь выходят Средние торговые ряды; они появились, как и Верхние ряды, в конце ХIХ века и предназначались в основном для оптовой торговли. В комплексе из пяти корпусов 400 торговых помещений. Строил Средние ряды в «русском стиле» архитектор Клейн. После 1918 года этот комплекс взяли в свои руки военные и держали его до последнего времени, передав управлению делами Администрации Президента России. Что будет – посмотрим. Думаю, ждать придется долго.
Первый универсальный магазин в Москве построил тот же Клейн, но в готическом стиле. Это всем известный в городе Центральный универмаг (ЦУМ), принадлежавший фирме «Мюр и Мерилиз». Его открытием положено начало появлению универмагов – магазинов нового типа, с небывалым прежде выбором товаров на все возрасты и вкусы. То был долгое время второй по величине магазин. Кстати, ЦУМ впервые стал торговать по методу самообслуживания, по образцам.
Другой гигант – «Детский мир» – появился на месте сломанного Лубянского пассажа, сооружен при Хрущеве по проекту архитектора Душкина. Новый глава партии и правительства, взяв в руки руль СССР, хотел показать миру, что коммунисты заботятся о детях. В этом магазине впервые появились эскалаторы. За сорок лет «Детский мир» устарел и обветшал, его ждет большая перемена.
Поразило всех в городе до революции открытие на главной улице «Магазина Елисеева и погребов русских и иностранных вин», подробно описанное Гиляровским в «Москве и москвичах». Бывший некогда особняк – салон Зинаиды Волконской – перестроили по заказу купца Елисеева в роскошный магазин колониальных товаров. В советской Москве он именовался гастрономом № 1. Григорий Елисеев-сын отличался тонким вкусом и большим размахом, как и его отец, и на парусных кораблях привез в Россию из заморских стран коллекцию вин. За выставку в Париже выдержанных французских вин Г. Г. Елисеев удостоился ордена Почетного легиона. Заданный им магазину стиль сохранился, век берегли интерьеры, отделанные с небывалой пышностью. Что видно хорошо после реставрации 2003 года. Как писал «король репортеров»: «Золото и лепные украшения стен и потолка производили впечатление чего-то странного. В глубине зала вверху виднелась темная ниша в стене, вроде какой-то таинственной ложи, а рядом с ней были редкостные английские часы, огромный золоченый маятник которых казался неподвижным, часы шли бесшумно». Часы эти идут и сейчас. И портрет основателя магазина украшает зал.
Долгое время «Елисеевский» считался самым крупным продовольственным магазином советской Москвы. По товарообороту его опередил гастроном «Новоарбатский» на Новом Арбате с залами на двух этажах. Подобные универсамы появились в новых районах, их торговая площадь – две тысячи квадратных метров. Под одной крышей работало 200 человек. Что казалось достижением. Большой универмаг на закате советской власти построен у трех вокзалов под названием «Московский». Его оснастили импортной техникой, продавцы могли обслуживать в час 20 тысяч покупателей.
В советской Москве торговало свыше пяти тысяч магазинов, на три продовольственных приходится два промтоварных. Это намного меньше того, что нужно для нормальной жизни в большом городе. Прилавки даже в лучшие времена СССР не заполнялись нужными товарами и к 1991 году совсем опустели. Понятно, почему с таким единодушием поддержали москвичи демократов, обличавших партийную номенклатуру, покупавшую продукты в недоступных распределителях.
Рыночная экономика произвела коренной переворот в торговле. На Манежной площади зажглись огни «Охотного ряда», превзошедшего ГУМ. Еще больше – «Атриум» на Садовом кольце у Курского вокзала, где под одной крышей магазины, кафе, кинотеатры. Центр Москвы тесен для современных торговых комплексов, таких, как «Рамстор», «Икеа» и им подобным. Поэтому они с невиданной прежде скоростью строятся на окраинах, по обеим сторонам МКАД. На пересечениях Кольцевой дороги с Волоколамским, Калужским, Можайским и другими загородными шоссе открылись невиданных масштабов магазины, число которых с каждым годом растет. К ним можно подъехать, поставить машину. И ходить вдоль торговых рядов, где все на виду, все есть, были бы деньги.
...Торговые ряды на Красной площади до революции 1917 года представали передовой линией торжища, кипевшего за стенами Китай-города. В центре его среди тысяч лавок привольно раскинулся Большой Гостиный Двор, имевший второе название – Старый Гостиный Двор. У этого огромного дома, построенного на рубеже XVIII и XIX веков, четыре адреса, потому что фасадами он выходит на две улицы и два переулка. Нужно прошагать свыше тысячи шагов, чтобы обойти вокруг колоннады этого здания.
Переулки носят старинные названия – Рыбный и Хрустальный, прежде на их месте шла торговля рыбой и стеклом. Улицы называют Ильинкой и Варваркой, они слыли в прошлом деловыми центрами и не потеряли своего значения в настоящем.
Гостиный Двор предстает бесконечным строем колонн, протянувшихся вдоль фасада. Колоннами Москву не удивишь. Но у Большого Гостиного Двора около 100 колонн, их строй прерывается вписанными между ними зданиями.
При строительстве возникало множество трудностей, связанных и с масштабами здания, и с гористым рельефом. Местность под ним с перепадом высоты между улицами. Как сообщает справочник 1841 года, этот излом достигал 8—10 саженей. Застраивать сразу целый квартал одним зданием всегда трудно. Из нелегкого положения зодчий нашел блестящий выход, и Старый Гостиный Двор стал украшением Москвы. В 1805 году, после долгих лет затянувшейся работы здание было целиком закончено. У него один автор – Джакомо Кваренги – и было множество хозяев – московских купцов. Как сообщает справочник, выпущенный архивистом Гастевым, в Старом Гостином Дворе насчитывалось 760 лавок, амбаров, палаток! Площадь корпусных строений достигала 3881 квадратной сажени, да внутри двора 2435 квадратных саженей.
Каждый купец покупал землю и начинал строить свою лавку. У одних дело шло быстро, другие не спешили. Вместо колонн коринфского ордера, запроектированных Кваренги, появились колонны в тосканском стиле, не стыковались разновысокие стены... История донесла до нас множество других, кажущихся теперь смешными, проблем давнего проекта. Но, в конце концов, все сделали по «конфирмованному» Екатериной II плану, хотя допустили отклонения.
В Гостином Дворе каждый мог подолгу ходить под его аркадами, огибавшими здание со стороны улиц и двора, попадая то в одну, то в другую лавку. В советской Москве уличные аркады застроили, о них напоминают большие арочные окна. А со двора аркады остались, и по ним можно было шагать, попадая на каждом шагу то в институт, то в типографию, то в управление, банк, сберегательную кассу, гараж, склады, мастерские, приемные пункты, геологические экспедиции.
Понадобилась революция 1991 года, чтобы все это было сметено, как говорится, могучим ураганом. Архитекторы получили задание возродить Гостиный Двор, перекрыть без единой опоры прозрачной крышей, превратить открытый двор в площадь для выставок, балов, презентаций, демонстраций мод…
Конструкция крыши принадлежит Нодару Канчели, московскому инженеру, который в конце ХХ века покрыл навесом трибуны Большой арены в Лужниках. Но стал Канчели всем известен не конструкциями Гостиного Двора и стадиона, а стеклянной крышей «Трансвааль-парка». Она покоилась на опорах. Одна из колонн, под номером 11, внезапно прогнулась и вызвала мгновенное обрушение крыши. Под ее обломками погибли люди, находившиеся в бассейне. Потрясенный конструктор доказывает экспертам, что случилась трагедия не от просчета в проекте, как утверждают, а от «внешнего воздействия» на колонну, то есть выстрела в нее неизвестными злоумышленниками. Сможет ли он это доказать?
