— Иди к нам, — зову её головой и она медленно подходит ко мне и кладёт руку на плечо, тоже разглядывая сына в полумраке комнаты.

— Он на тебя так похож, — тихо говорит она мне на ухо, положив подбородок на плечо.

— Да ну, по-моему на тебя, Ленка…- усмехнулся я, повернувшись к ней.

— У него твои глаза.

— И твоя улыбка, — трусь носом о её нос и она закрывает глаза, оставаясь в моих объятиях.

— Деймон… — она становиться ещё тише и я понимаю, что она хочет сказать, что-то важное. — Прости… Я… Знаю, что у тебя сейчас какие-то проблемы на работе и ещё случилось какое-то горе и понимаю, что тебе сейчас не до решения моего вопроса, но… Это связано с Космосом, поэтому решение должны мы принимать вдвоём.

— Я слушаю тебя.

— Скоро Рождество… — пожала плечами она и открыв глаза начала выводить на моей груди, облаченной в черный свитер пальцами понятные лишь ей узоры и пристально на неё смотреть. — я вот тут подумала, раз уж и тебе и мне близка Россия и если так сложилось, что мы с тобой не крещены, то может мы… может мы перекрестим сына и сами заодно перед Рождеством перекрестимся? — она подняла на меня глаза и я стал серьёзным.

— Ты хочешь православие?

— Да, что в этом плохого?

— Нет, ничего, просто я… я не знаю пока, Ленка, дай мне подумать недельку, хорошо? — она преданно смотрит мне в глаза и разочарованно кивает, закусив нижнюю губу, а я все сильнее сжимаю её руками, словно тисками и вдруг замечаю, что за нашим разговором Космос уснул. — Смотри, Лен… — жена тоже поворачивается к кроватке и снисходительно улыбается, любуясь сыном.

Когда я смотрю, как она возиться с ребёнком и как заботиться о нем, я вижу в ней настоящую мать и чем-то она смахивает на мою, такая же терпеливая и такая же в меру строгая, такая, какой мне представлялся идеал матери.

Целую ее в висок и обнимаю еще сильнее. У нас все будет по уму, просто мне нужно время.

В голове зашумел звон колоколов, а улицы уже были полностью заметаны снегом и мы всей гурьбой осторожно вышли на улицу, не спускаясь со ступеней храма. Я держал на руках укутанного в теплое одеяльце сына и вдохнул в грудь побольше воздуха. На душе стало легко, в сердце не таилось ничего, кроме любви и я словил себя на мысли, что такое у меня впервые. Идея с крещением была великолепна, но на тот момент, когда примерно месяца два назад Лена предложила мне это я и представить не мог, что Божья благодать настолько сильно породит во мне рвение к исправлению ошибок. Я посмотрел на счастливую Лену, у которой глаза светились ярким огнем радости и тихой благодарности.

— Ты мое солнышко, — заулюлюкала мама, смотря на мирно спящего внука через мое плечо. — Теперь ты — полноценный человек!

— Слушай, брат, — сказал, стоящий поодаль в компании Энзо Кол и положил тому руку на плечо. Сегодня они с Риком вместе, так-де как и мы с Леной перекрестились и стали христианами. — извини меня, что я тогда твою девушку увел.

— А ты прости меня, что я тебе тогда нос сломал. — они тихо засмеялись и обнялись, как мы обычно это делаем.

— Макс, сфотографируй нас всех. — крикнул я, уже державшему в руках Максу камеру.

— Кучнее тогда станьте, — скомандовал он и все стали жаться друг к другу, чтобы все точно попали в кадр. Лена положила мне ладонь на плечо, а Космос сладко поежился и зевнул. Говорят, дети в церквах плачут, но мой сын был спокоен, как удав и сейчас, я уверен, ни о чем не заботится.

— Макс, ну скоро ты там? — возмущенно спросил я. — Холодно же все-таки.

— Да сейчас, тут фотоаппарат тоже замерз… — оправдался он и наконец сделал снимок.

— Ну слава яйцам! — высказал я и Лена тут же взяла на руки сына. — Идите, в машину, там уже прогрето все, — кивнул я и улыбнулся, а потом потянулся, чтобы поцеловать ее в губы, но она немного отстранилась.

— Ты чего, храм же!

— Точно, — мысленно закатил глаза я и мы три раза поцеловались в щеки.

Елена вместе с бабушкой и моей мамой отправились к машине, в которой их благополучно ждал водитель, а ко мне подошел Рик, успевший перекреститься перед храмом.

— Теперь, получается, папа — я? — спросил он и я вспомнил кружку.

— Нет, я остался папой, а ты — крестный папа.

— Но все равно папа! — весело заявил он.

— Ха, иди уже! — легонько толкаю его в спину и повернувшись к храму три раза перекрестившись с права налево, достаю крест из-под одежды, которым меня сегодня крестили, целую его и снова убираю. Как раз в этот момент по ступенькам стал подниматься до боли знакомый мне человек.

— С наступающим вас, — громко говорю я, смотря Шейну прямо в глаза, он сильнее сжал руку жены и поравнялся со мной.

— И вас, Мистер Сальваторе.

Еще секунд пять смотрю как они с блондинкой заходят в храм, а потом ко мне подходит Кол.

— А это кто был-то?

— Это? — я снова обернулся и посмотрел вслед Мэйсону. — волшебник из министерства добрых дел.

— Чет не знаю я такого министерства, — прищурился Майк.

— Радуйся, Майк, радуйся…

====== 32. Могу прикоснуться ======

Комментарий к 32. Могу прикоснуться Платье Елены: https://vk.com/photo-134089667_456239042

Платье Дженны: https://vk.com/photo-134089667_456239043

Вступайте в группу, в которой размещены фотографии и следите за новостями там)

Так же оставляйте отзывы к новой главе, ведь мнение каждого из читателей важно для меня)

Тема: kerwprod – люблю

POV Елена

С каждым днём снег все сильнее заметал улицы города, дворники все чаще начали разгребать огромными лопатами сугробы снега, а Нью-Йорк постепенно погружался в Рождественскую атмосферу. На деревьях развешивали разноцветные гирлянды, уличные фонари обматывались мишурой, а на главной площади вот-вот поставят огромную ёлку.

Каким-то странным образом, я смогла уговорить своего ненаглядного упрямого муженька, сходить со мной и бабушкой в театр на новогодний концерт. Признаюсь, это было сложно и стоило мне кучу усилий, но это было победой, на один вечер, но победой.

По дороге в театр я не переставала восхищаться тому, как же все-таки все вокруг сказочно и красиво. Снег блестит, освещая улицы в тёмное время суток, приятно скрипит под ногами и, к сожалению, быстро пачкается, но следом выпадает новый, покрывая старый огромными белоснежными хлопьями чистой замершей воды.

Рождество миновало и теперь остался лишь Новый Год.

Когда мы подъехали к похожему на огромный замок Санта Клауса, украшенный во все возможные фонарики театру, Деймон вежливо открыл мне дверь и подав руку вытащил с заднего сидения, закрывая дверь. Обняв меня за талию, он закружил меня на месте и поцеловал в губы.

— Котенок мой, сколько времени концерт идет? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Два часа, — ответила я и снова поцеловала его, — потерпи, мой сладенький.

— Да? — игриво улыбнулся он и щёлкнул меня по носу.

— Ага…

— Эх, ты моя маленькая! — он сжал меня ещё сильнее, снова поцеловал и отпустил, продолжая держать под руку. — Пойдем, — мы направились к входу.

— Вы меня забыли! — послышался голос бабушки сзади и я обернулась.

— Да нет, — сказал Деймон, терпеливо ждавший, пока она поднимется по ступенькам к нам, а я протягиваю ей руку.

— Пойдем бабуль.

— Мы опаздываем? — тревожно спросила она, уставившись за мою руку.

— Нет-нет, есть еще время… — снисходительно улыбнулась я, но все же ускорила шаг.

На самом деле, времени у нас было мало, но если не тормозить, то можно вполне успеть, что мы и сделали. Сдав вещи в гардероб, мы прошли к балкону, на котором были наши места и я с ужасом поняла, что все крыло этого балкона выкуплено нами, а то есть Деймоном. Бабушка усаживается в первый ряд, а я следом, на соседнее место и последнее место первого ряда, занимает Деймон, сразу же начавший кому-то звонить. Недовольно закатываю глаза и отобрав у него телефон, выключаю его и только после этого снова отдаю ему в руки мобильник. Сейчас мне по-фигу на всю его работу, мы договорились, что этот вечер будет семейным и проведём мы его в опере без происшествий и несчастных случаев, на подобие таких, какой был в нашу первую брачную ночь. Муж одаряет меня недовольным взглядом, но я гордо отворачиваюсь, махнув волосами и обращаю все своё внимание на сцену, на которой уже слышались первые аккорды перед началом представления. Заиграла музыка и я все чаще кидала взгляд на довольную бабушку, которая слушала все это с таким удовольствием, что я бы осталась здесь навсегда, лишь бы видеть ее такой.