До меня все ещё доходят крики Кэтрин, её плачь и извинения.
— Деймон! Деймон! — рвано зовёт она и постепенно заглушается чем-то ещё.
Добегаю до какого-то дерева и забора с колючей проволокой. Становлюсь на маленький холмик и с яростью пинаю ногой куст можжевельника. Без сил падаю на Землю и чувствую, как глаза становятся свинцовыми, от накопления слез и обхватываю голову руками, пытаясь справиться с болью, но она нарастает.
Меня предали, а я не справился. Я ранен и нечем залечить рану, нечем запечатать. Меня не спасти. Я один.
Лили устало дунула на прядку выбившихся из косы волос и старательно провела влажной тряпочкой по альбому с фотографиями, вытирая пыль.
Раскрыв огромную синюю книжку с вставленными в её фотографиями, женщина проводит пальцем по фотографии покойного мужа, вспоминая каким он был, как они любили друг друга и… Как он умер. Умер от цирроза печени, в тот день, когда Деймону исполнилось три. Как же она плакала, скорбя по Джузеппе. Он ведь был единственным, кого она так сильно любила.
Не плача, женщина перевернула страничку. Она уже давно не плачет, чаще улыбаясь его фотографии, чем расстраиваясь. Ведь скорбь прошла, а то что закончилось не вернуть. Не стоит ставить крест. У неё ещё есть сын, она любит его так же как и его отца и верит, что у него в жизни точно все сложиться намного лучше. И она совсем не жалеет, о том, что была замужем за Сальваторе. Ведь если бы не встреча тогда на вокзале, у неё бы сейчас не было сына, не было бы этой квартиры, этой жизни. Она благодарна ему за то, что он показал ей, что такое настоящая любовь и подарил самое дорогое, что у неё сейчас есть.
На глаза попадается другая фотография и Лили медленно вынимает её из чехольчика, сурово буравя взглядом лицо сына и Кэтрин. Эта фотография была сделана до его отъезда в армию. Он уже тогда сделал ей предложение и она согласилась, пообещав любить вечно…
Миссис Сальваторе, аккуратно взяла в руки ножницы и очень ровно перерезала фотку пополам, оттесняя сына и девушку. Ей больше не место в этой семье, доме. Она не заслуживает. Больше не заслуживает.
— Ну, что Уэс, теперь будешь работать больше, а получать ещё меньше, — с улыбкой произнёс Билл, поднося ко рту рюмку с текилой и засмеялся, видя как Уэс притворно грозит ему пальчиком и тоже улыбается.
— Да, старший полковник — это дело серьёзное, — довольно тянет Максфилд. — Я всегда знал, что меня повысят, не просто ж так я тут штаны просиживаю. — он залпом отправляет рюмку с алкоголем себе в рот и тут же немного морщится. — крепкая, зараза…
— Мистер Максфилд? — слышится чей-то голос и тот поворачивается.
— Че надо?
— На секунду, — отзывается юноша и скрывается за углом с заговорщиским видом.
— Сейчас приду, не скучай, — кидает он своему приятелю и следует за Стефаном, заворачивая за угол. — Ну что?
— Я все узнал, — верно отвечает тот. — Драка была, все по чесноку, один-на-один, без посторонних.
— Уже хорошо, дальше…
— Ну… — неловко тянет зеленоглазый и трёт затылок. — все бы ничего… Только вот, Сальватор-то победил… — тихо выдавливает юноша и Максфилд тут же белеет, чуть ли не разрываясь на тысячу злобных хомячков.
— Что ты сказал? — задал он риторический вопрос и начал хватать воздух ртом. — Вашу мать, вот это фрукт. — поджав губы и сложив руки на груди, констатирует Уэс. — Значит так, убрать его, и чем раньше, тем лучше!
====== 4. Одиночество и холод ======
Комментарий к 4. Одиночество и холод Тема: Plumb – Cut
POV Елена
Просыпаюсь от того, что мой телефон, буквально разрывается на части, издавая душераздирающие крики.
Устало и сонно поднимаю голову и злобным взглядом буравлю мобильник, который из-за вибрации, почти уже упал с тумбочки. Зеваю и кое- как продрав глаза протягиваю руку и прислоняю телефон к уху.
— Форбс, шесть утра, ты больная? — цежу сквозь зубы и откидываюсь на подушки, закрыв глаза.
— Нет, это важно! — провожу усталой рукой по лицу и мысленно закатываю глаза.
— Ну?
— Короче, я должна познакомить тебя с Тревором, он офигенный парень, я познакомилась с ним вчера, мы всю ночь переписывались и я ещё даже не ложилась спать, а ещё, он живёт на другом конце Нью-Йорка, но это не проблема, потому что машина у него есть и… — тараторит она и недоговаривает, потому что понимает, что я её уже почти не слушаю, просто ожидая, пока она закончит свой трактат.
— Просто скажи, что от меня требуется?
— Я заеду за тобой в восемь, пойдём в театр, и у тебя нет шансов отказаться! — властно произносит она и я открыв глаза, сажусь в кровати.
— Куда же я денусь, — откладываю телефон в сторону и тут же в комнату заходит бабушка, на плече у неё висит вышитое золотом белое кухонное полотенце, а синий фартук ей настолько стал большим, что прикрывает колени.
— Только встала, а уже «ля-ля-ля» — возмутительно процедила бабушка и подошла к балкончику. Резко отдернула шторы в разные стороны, пролив свет в помещение. Я немного прищурилась, не привыкнув к такой резкой световой перемене и потёрла глаза.
— Это было важно, бабуль. — мягко отзываюсь я и вскакиваю с кровати, поправляя задравшуюся футболку.
— И что же такого важного там было? — спокойно спрашивает она и принимается заправлять мою кровать, пока я, открыв шкаф, ищу что надеть после завтрака.
— Я сегодня иду в театр, — не ответив на её вопрос, вываливаю я и она резко поворачивается в мою сторону.
— Уж не с молодым ли человеком? — она словно просияла и мне даже стало как-то жалко её, ведь сейчас я скажу ей что это не так.
— Нет, — пожимаю плечами и снова отворачиваюсь к вещам. — с Кэролайн.
— Опять эта Кэролайн, — бабушка накрывает покрывалом мою постель и уходит к двери. — чтобы через пять минут была на завтраке.
Ласково улыбаюсь и смеюсь сама себе. Как же она любит меня и как же хочет уберечь от всего. Вот она — настоящая бабушка.
Ровно через пять минут спускаюсь вниз, зарываясь в своём огромном с крупными плетением кардигане, длинной до колена и сажусь за стол, быстро собрав волосы в рабочий пучок.
— Как спала? — уже более заботливо интересуется Перл и садиться напротив меня, протягивая пиалку с мёдом.
— Прекрасно, бабуль, — улыбаюсь ей в ответ и тут же набираю целую ложку мёда, растираю его по блину, потом заворачиваю его как конвертик и отправляю по маленьким кусочкам в рот.
— А что там Кэролайн? — как бы невзначай спрашивает она и опускает глаза в тарелку. — Вы одни идёте… Или с вами кто-то ещё?
— Парень Кэр, — сразу же выплёвываю я и откидываюсь на спинку стула, сложив руки на груди. Я готова слушать, что на этот раз?
— А тебе не кажется, что… Не лучшая идея идти втроем, они все-таки пара, а ты… Ты будешь считать себя лишней… — бабушка смотрит на меня, а я безэмоционально пялюсь на скатерть.
— Я не буду чувствовать себя лишней, — строго отрезаю я. — Кэр никогда не позволит мне чувствовать себя лишенной чего-то в её компании, хотя бы потому что она моя подруга.
— Да нет же, — бабушка отрицательно качает головой. — Я не об этом! Я говорю, что может быть… Тебе тоже пора найти кого-нибудь. — ну началось в колхозе утро!
— Я не хочу никого искать, меня должны сами найти. Это важно. — меня начинает накрывать и вдруг захотелось просто уйти в комнату. Мне, пожалуй, хватает Кэролайн, вечно пытающейся меня с кем-то свести. А тут ещё и бабушка. Нет, так нельзя.
— Но… — начинает снова она, но я обрываю.
— Я наелась, — поднимаюсь из-за стола и одним движением руки распускаю пучок густых волос. — Блины были вкусными, мёд сладким.
Закрываюсь в комнате и хоть не слышу, но догадываюсь что именно ворчит сейчас бабушка себе под нос, раздраженно убирая тарелки.
А как ещё я могла поступить? Не хочу я говорить на эту тему, пора было уже и понять это.
Открываю шкаф и начинаю перебирать вешалки, чтобы немного успокоиться и одновременно придумать, что надевать на вечер. Перед глазами мелькают старые платья. Вот синее, оно слишком короткое, вот красное — слишком для театра. А вот жёлтое — летнее. Нет, это все не то! Беру в руки последнюю вешалку, уже готовая разорвать все от злости и закричать о том, что мне нечего надеть, на ней висит чёрное платье, с кружевным воротничком под горло и рукавами. Высокая талия, подчёркнута поясом, а юбка и не пышная и не прямая. То что надо. Мы покупали его год назад на выступление, но я тогда заболела и не попала на концерт, зато теперь мне есть в чем идти в театр с подругой.
