Седрик встал, встал и Джеффри, и шагнув к отцу тяжело опустился перед отцом на колено. Раны все же давали о себе знать. Седрик простер руку над его головой.
- Благословляю тебя Джеффри Сен-Клер. Да прибудет Господь с тобой и твоей избранницей и наградит вас здоровыми и хорошими детьми. Встань, Джеффри. - Разрешил Седрик и поддержал сына под локоть здоровой руки, помогая подняться. - Тебе же Джозеф, пока придется, либо подождать моего возвращения, либо просить благословления у брата, если он станет герцогом в ближайшее время. - Улыбнулся Седрик среднему сыну. - Вот и все, что я хотел вам сказать, сыновья. - Снова опустился в кресло Седрик. - Завтра после утренней службы в часовне и завтрака мы уезжаем.
- Могу и я сказать несколько слов? - Подала голос Айлентина.
- Конечно, миледи. - Кивнул Седрик.
- Дорогие мои, - Айлентина волновалась и голос ее слегка дрожал. - Я полюбила вас, как своих сыновей. Мне очень жаль с вами расставаться. - Она обвела взглядом пасынков. - Но я полюбила и вашего отца. - Айлентина посмотрела в глаза мужу.
Душа Седрика наполнилась гордостью и теплом. Такое признание! Да еще при сыновьях! Глаза его смотрели на жену с не меньшей любовью и обожанием.
- По зову любви и долга я уезжаю с вашим отцом. - Айлентина замолчала справляясь с волнением. - Как и ваш отец, я благословляю вас и хочу оставить вам память о себе. - Айлентина повернулась к шкатулке и открыла крышку.
Первым, кому она поднесла ее был муж. Седрик заглянул внутрь и изумился.
- Господи! Когда ты успела, дорогая? - Он вынул из шкатулки кинжал в украшенных аметистами ножнах, с золотой головой орла на рукоятке.
Айлентина довольно улыбнулась.
- Заказала на ярмарке у оружейника, пока вы рассматривали товар в его лавке и заплатила двойную цену, чтобы успел сделать к отъезду из Лондона. - Она протянула шкатулку старшим пасынкам и они достали точно такие же кинжалы, как у отца. - Ну, а это тебе, мой маленький лорд Уильям. - Ласково сказала Айлентина садясь рядом с мальчиком на тахту и ставя перед ним шкатулку. Уильям заглянул внутрь и не поверил своим глазам.
- Мне? - Переспросил Уил вопросительно глядя то на отца, то на мачеху.
- Тебе, мой маленький воин. - Кивнула Айлентина.
- Такой же кинжал, как у папы и братьев? - все еще допытывался Уильям.
- Да, мой дорогой. - Снова подтвердила Айлентина. - Такой же, как у отца и братьев.
- Мама! - С восторгом бросился на шею мачехе Уильям. - Это мое первое настоящее оружие! - Воскликнул он беря в руки кинжал.
- Это будет не просто твое первое настоящее оружие, Уил. - Встал с кресла Седрик. Встали и старшие сыновья. Уильям тоже спрыгнул с тахты. - Это будет наше фамильное оружие, с нашим гербом - золотым орлом. - Седрик держал кинжал рукояткой вверх, на которой тускло поблескивала в свете факелов и свечей золотая голова орла. - И с нашим девизом на клинке: "Гордость и честь!" - Воскликнул Седрик.
- "Гордость и честь!" - Хором отозвались голоса сыновей.
Ранним утром замковый священник отец Адриан служил в часовне службу, за успешное начало и окончание миссии герцога и герцогини в Бургундии, и их возвращение домой. В небольшой часовне хватило место только для герцогской семьи, их рыцарей и дам их двора. Вся замковая прислуга и челядь слушали службу стоя в главном дворе.
Завтрак был обильным и сытным, но торжественно тихим. Все осознавали серьезность и значимость момента.
Потом было прощание и последние слова напутствия и пожелания удачи. Седрик перед всеми объявил, что Джеффри по праву старшего сына, останется в замке господином и хозяином, а в случае неблагоприятного исхода станет новым герцогом Сомерсби.
Само небо прослезилось моросящим дождем, поэтому все уезжающие кутались в знаменитые непромокаемые плащи. Герцог и герцогиня, рыцари и камеристки, оруженосцы и конюхи, ведущие за собой еще и вьючных лошадей, служанки и воины. Общий отряд около шестидесяти человек, по знаку Седрика потянулся из замковых ворот, через подъемный мост, на дорогу. Вдоль которой выстроились жители двух близлежащих деревень и арендаторы. Они кричали приветствия герцогу и герцогине и пожелания удачи.
Длинной попарной цепью отряд вытянулся по дороге. Впереди ехали Седрик и провожающий их до развилки дороги Джозеф. За ними Айлентина и камеристки окруженные рыцарями, дальше рыцари, конюхи с вьючными лошадьми, замыкали отряд простые воины.
- Отец. - Джозеф указал рукой на всадников несущихся во весь опор от Питерборо.
Седрик поднял руку и отряд остановился. Вскоре стало видно, что это приближается шериф Питерборо.
- Ваша светлость, миледи герцогиня! - Осадил он коня. - Хорошо, что я успел.
- Что случилось шериф? - Спросил Седрик.
- Ничего, милорд герцог. - Слегка запыхавшись от быстрой скачки ответил шериф. - Я торопился, чтобы успеть проститься с вами и ее светлостью. - Шериф поклонился Айлентине. - и немного проводить вас.
- Благодарю, шериф, от себя и от имени жены. - Седрик указал шерифу на место с другой стороны от себя. Отряд снова тронулся в путь.
Часть II
Глава 56
Осень полностью вступила в свои права. Подходил к концу третий день пути. А дождь моросил не переставая. Все вокруг было мокрым, скользким и грязным. Шатры на ночь ставили на мокрую землю, предварительно набросав веток с мокрой осенней листвой. Невозможно было развести костры, питались лепешками и твердым сыром, запивая водой. Даже знаменитые непромокаемые плащи набухли и отяжелели от влаги. Седрик хвалил в уме сам себя, за то, что две повозки с вещами и кормом для лошадей заранее были отправлены вперед. Под охраной они ждали путников на постоялом дворе в небольшом городке, куда добрались к концу третьего дня. Гостиница была мала, но все были рады теплу очага и крыше над головой. Герцога с его свитой хозяин принял с подобострастием. Для столь важных гостей он держал не занятыми две комнаты на втором этаже.Большего в его убогой гостинице и не было.Одну заняли Седрик и Айлентина, другая была отдана двум камеристкам и служанкам. Рыцари разместились в общем зале, воины и конюхи на конюшне. Удобств было мало, но все с удовольствием грелись у очага и с не меньшим удовольствием поглощали горячую баранью похлебку и свежий хлеб.
В комнатах отведенных для герцогской четы и женщин пылали небольшие камины, разгоняя теплом осенние сырость и холод. Айлентина конечно же мечтала о горячей ванне, но пришлось довольствоваться обтиранием горячей водой.
Для своих важных гостей хозяин гостиницы зажарил петуха. Так, что к столу, в комнате Седрика и Айлентины, помимо бараньей похлебки и свежевыпеченного хлеба были поданы еще тот самый жаренный петух, свежее сбитое масло и горячее вино. Поев Седрик оставил жену с камеристками и спустился вниз к рыцарям. В общем зале все сытые и согревшиеся умиротворенно сидели за элем, играя в кости, и разговаривая. Уходя Седрик видел уставшие лица женщин и для себя решил, что в этой гостинице они задержатся на сутки, давая отдых людям и лошадям, о чем он и объявил рыцарям.
Айлентина сидела на стуле у камина и устало наблюдала, как стелили постель. Накрывая ее поверх хозяйского матраса с сеном шкурами и подушками. Все было готово и Айлентина блаженно растянулась под меховым покрывалом и закрыла глаза. Сон ее был тяжелым и беспокойным, но крепким. Ей снилась бесконечная дорога и погоня от которой они уходили. В тумане за ними гнались всадники, причем ни они никак не могли уйти от погони, ни всадники догнать их. Их разделял плотный туман, сквозь который слышался топот копыт и виднелись силуэты коней и людей. И преследуемые и догоняющие неслись во весь опор, и даже во сне Айлентина ощущала ногами твердые стремена и разгоряченного коня под собой. Она не услышала когда пришел муж и лег в постель рядом с ней. Увидев, как беспокойно мечется во сне Айлентина, он вздохнул жалея ее, и прижав жену к себе, начал гладить по спине успокаивая. Айлентина постепенно затихла, ночные кошмары и страхи отступили в сильных и надежных руках мужа.
