— Не ругайся на нее, — подал голос Оливер. — Видно же, что она без ума от тебя, — он насмешливо фыркнул и тоже глянул по сторонам.

Все продолжали пялиться на них, явно навострив уши, поэтому Оливер просто придвинулся к Маркусу поближе, почти ощущая тепло его бедра своим сквозь слои одежды, и положил ладонь на флинтовское колено, чуть сжав его пальцами.

— Запрещенный прием, — усмехнулся Маркус, накрывая его руку своей, и прошептал почти беззвучно, так, чтобы услышал только он. — Не провоцируй меня. Я могу не сдержаться, а народ потом еще месяц в «отключке» валяться будет. Им и так уже, похоже, помощь колдомедиков нужна.

Наверняка Оливер даже не задумывался, как именно они сейчас выглядят со стороны: Маркус, сидящий за грифферским столом, Оливер, жмущийся к нему, с лукавой улыбкой на лице, общее животное, застывшее сейчас и уставившееся на них своими блестящими глазами-пуговками.

— Слушай, я тут кое-что выяснить хотел, — начал вдруг Маркус, а Минни сразу напряглась, стала нервно умываться, елозя по мохнатой мордочке маленькими лапками. — Она чего, не настоящая, что ли? — Оливер нахмурился, и Маркус сбивчиво продолжил: — Ну, фигня эта… Как ее?! — он наморщил лоб и заучено изрек: — Ну, что трансфигурация не меняет суть предмета, а только его форму, и суть стремиться вернуться в свою изначальную форму, — засунув руку в карман, он вытащил оттуда изрядно потрепанный лист пергамента. — Я тут ходил в библиотеку… Что?! Не смотри на меня так. Так вот, я нашел, что… Ну чего ты ржешь, придурок?!

Оливер честно пытался сдержаться, но Флинт сейчас так походил на неуклюжего папашу, что он откинул голову и громко рассмеялся.

— В библиотеку?! — почти провыл он. — В библиотеку, Марк? Черт возьми, прости, но это, правда, очень смешно.

— Нихуя это не смешно, — отмахнулся Маркус, но тут же насупился. — Погоди, ты что, считаешь, что я тупой?!

— Марк, — Оливер попытался сделать серьезное лицо. — У тебя «тролли» по всем предметам почти. Ты в библиотеке — это все равно, что я в Бальном зале, выписывающий танцевальные па, — но оценив тяжелый взгляд Маркуса, он стушевался и посерьезнел на самом деле. — Извини.

— Ну, начало твоего танцевального дебюта положено в тот день, когда ты надел на себя платье, — мстительно протянул Маркус, и Оливер тут же вспыхнул. — Ладно-ладно, не о том вообще сейчас, — Маркус мотнул головой и, расправив пергамент, зачитал: — «Нужно четко помнить, что при превращении суть предмета остается прежней. Если вы видоизменяете перо, то, каким бы ни стала его новая форма, оно будет помнить свое изначальное предназначение — письменная принадлежность — и стараться вернуть свой прежний вид». И вот еще: «В преобразующих чарах волшебник закладывает при помощи своих ментальных навыков определённое время действия заклинания. Для каждого волшебника это время будет зависеть от уровня его способностей и навыков. По истечении этого времени начинается процесс самопроизвольной детрансфигурации. То есть, преобразованная материя начинает возвращаться в первоначальный вид ввиду окончания действия преобразующих чар», — Маркус откинул пергамент. — Короче, я одного не понимаю, как у меня вышло-то вообще?! Почему она не превратилась обратно? И какого хрена она такая умная, ведь по идее у нее даже мозгов быть не должно? Мне-то в принципе плевать, аномальная она или нет. Просто эта проверка… Не хочу, чтобы ее забрали. Привык уже, что ли…

— И я не хочу. Мне только сегодня Чарли сказал об этом. Я и сам не знал, — выдавил Оливер и запальчиво добавил под флинтовское «отличник называется»: — Но я уже придумал, как решить эту проблему!

— Серьезно? — Маркус сразу воодушевился. — И как же?

Оливер, с таинственным видом наклонившись вперед, прошептал в ему в ухо:

— Нам нужно пойти к Дамблдору! — и закивал для убедительности.

Немая сцена длилась несколько бесконечно долгих секунд.

— Блять, Вуд, я думал, ты что дельное предложишь, — удрученно покачал головой Маркус.

— Марк, мое предложение самое что ни на есть дельное! — возмутился Оливер. — Он-то точно знает ответы.

— Что у вас, грифферов, за слепая вера во всесильность Дамблдора? — фыркнул Маркус и скептически посмотрел на Вуда, упрямо поджимающего губы. — И что мы ему скажем, Вудди? Дорогой директор, мы тут трансфигурацией занимались в неурочное время, и вышла вот такая вот хуйня? — Минни негодующе пискнула и попыталась укусить Маркуса за палец.

— Да, Флинт, так и скажем! — негодующе воскликнул Оливер. — Что в этом такого?! Если ты знаешь вариант получше, я тебя внимательно слушаю, — он обиженно скрестил руки на груди и смерил Маркуса вызывающим взглядом.

— Не смотри на меня так, — фыркнул Маркус и тихо пояснил. — Возбуждаться начинаю, знаешь ли.

— Придурок, — буркнул Оливер, пихнув его кулаком в плечо, но тон его голоса смягчился, а скулы заалели. — Я серьезно. Нам нужна помощь. Ты можешь хоть раз запихнуть свою гордость в задницу?!

— Если только в твою. И гордость, и член, и язы…

— Если ты не заткнешься, я тебе врежу, — пригрозил Оливер, а румянец на его щеках стал ярче. — Тут кругом уши, — шикнул он следом.

— Нечего было меня за коленку лапать, — Маркус усмехнулся. — Я теперь трахаться хочу.

— Скажи мне, когда ты не хочешь? — притворно недовольно буркнул Оливер и закатил глаза. — Ну, что? Идем?

— Что, прямо сейчас? — уточнил Маркус со страдальческим выражением на лице.

— Да, Марк, прямо сейчас, — Оливер поднялся со скамейки, отряхивая мантию от крошек, попавших на него, пока Минни копалась в его тарелке, и издевательски прошептал прямо ему в самое ухо: — Или на счет потрахаться ты пошутил? Сходим к директору, а после…

— Шантажист чертов, — сдался Маркус и тоже поднялся. — Минни, ты готова? Идем тебя стерилизовать, — свинка возмущенно заверещала, когда Маркус с этими словами подхватил ее на руки. — Да не верещи, дура, я пошутил. Хватит народ пугать, — он сунул ее обратно в карман, где та закопошилась, устраиваясь поудобнее.

Вместе с Оливером они направились к выходу из Большого Зала, по-прежнему игнорируя чужие взгляды.

*

Уверенность Оливера стремительно таяла по пути к кабинету директора, становясь призрачней, чем ближе они подходили. Но он тщательно скрывал это, изображая энтузиазм там, где его не было, понимая, что стоит ему высказать сомнение, и они развернутся назад — сам Маркус Дамблдору, мягко говоря, не доверял.

Приоткрытая дверь, хитрый прищур сквозь очки-половинки, дымящиеся на столе чашки с чаем — похоже, Дамблдор уже был в курсе их визита. Наверняка еще много раньше, чем они вообще собрались сюда. Оливер потянул Маркуса за рукав, и они оба прошли внутрь.

— Добрый вечер, молодые люди, — добродушно улыбнулся директор. — Присаживайтесь, не стойте в дверях.

Они послушно заняли места на стульях напротив Дамблдора. Так как Флинт угрюмо молчал, начинать разговор пришлось самому Оливеру.

— Профессор Дамблдор, извините, что потревожили, но мы к вам по поводу нее, — он перевел взгляд на высунувшуюся из флинтовского кармана Минни.

— Рад, что вы все-таки решились прийти ко мне со своей проблемой, — проницательный взгляд. Пожалуй, слишком проницательный — настолько, что у Оливера кончики ушей покраснели, а Маркус нервно поерзал на стуле.

— Мой дорогой мальчик, — неожиданно обратился Дамблдор к Маркусу, который стиснул зубы и зыркнул на него недовольно, — ваши успехи в Трансфигурации достойны похвал. Я всегда знал, что, на самом деле, вы очень способный ученик. Рад, что вы все-таки решили взяться за учебу, — чем больше он говорил, тем сильнее мрачнел Маркус. Оливер сжал пальцами подлокотники кресла, с ужасом ожидая, что тот может просто не сдержаться и высказать директору все, что он считает нужным. Но тут Дамблдор перевел взгляд на него. — Я знаю, что тут не обошлось без помощи вашего… друга. Оливер, вы показали себя очень талантливым педагогом. Тут я, конечно, не удивлен, не зря же вы лучший квиддичный капитан, которого я когда-либо знал, — вот тут Оливер даже зажмурился, но директор продолжал нахваливать его, а Флинт не произнес ни звука. Оливер скосил глаза, пытаясь понять, насколько сильно тот зол. Маркус смотрел куда-то поверх головы Дамблдора, и по всему его напряженному виду Оливер мог сделать только один вывод — дело дрянь.