— Убавьте тогда огонь и не забывайте снимать пробу. Ближе к концу, когда мясо станет мягким, добавьте овощи, — Чарли криво усмехнулся и покачал головой, после чего резко развернулся и пошел в ту сторону, где стояла его палатка, уводя за собой Элладу.

Драко убавил огонь и добавил нужные ингредиенты, наконец чувствуя себе более уверенно. В Зельях ему действительно на потоке не было равных, а кулинария по сути тоже самое, только компоненты другие. Гарри заметно повеселел, и это… обнадеживало? Драко и сам не понимал, откуда в нем взялось такое ярое чувство собственности. Подумаешь, поцеловались пару раз… Воспоминания о поцелуях тут же пронеслись в голове во всех красках, оставляя после себя послевкусие — жаркое, жадное желание снова прикоснуться к этим губам. Наваждение какое-то.

Они некоторое время молча наблюдали за кипящим котлом, который лениво лизали языки пламени. Легкие наполнил густой запах наваристого бульона. Драко морщился, но терпел. Было легко и спокойно вот так сидеть на низких стульчиках возле огня рядом с Гарри. Драко и сам не заметил, как все чаще стал мысленно называть его по имени. Гарри периодически поднимался с места, снимал тяжелую крышку и опускал в котел ложку, зачерпывая варево и пробуя его на вкус. Драко же передергивало от одной только мысли попробовать ЭТО. Но тут, когда Гарри в очередной раз снимал пробу, он посмаковал бульон на языке и, протараторив что-то вроде “По-моему готово. Попробуй!”, сунул ложку с густой жижей Драко под нос.

— Поттер, может не сто…? — Драко скривился и с содроганием уставился на Гарри, но не успел он закончить говорить, как Поттер уже сунул ложку с горячим бульоном ему в рот.

Задохнувшись одновременно от возмущения, отвращения и боли, Драко мужественно проглотил его. На вкус оказалась не такая уж и гадость. Гарри с озорной мальчишеской улыбкой наблюдал за ним и прыснул, когда Малфой спешно трансфигурировал лежащий на столе нож в стакан и, наколдовав воды, жадными глотками стал пить.

— Я убью тебя, Поттер! Из-за тебя я язык обжег!

Гарри закатил глаза на такое явное преувеличение. Правда, сейчас это уже не раздражало.

— Ох, Мерлин, Малфой, — протянул он, но Драко продолжал возмущенно коситься на него, при этом не переставая пить, и Гарри прыснул, не удержавшись. — Ну, ладно, извини. Давай поцелую, и все пройдет, — пошутил он и тут же осекся.

Драко поперхнулся и закашлялся. С сомнением посмотрев на Поттера, он поставил стакан на стол и бросил, якобы совершенно небрежно:

— Чтобы ты снова сбежал, словно с горным троллем поцеловался? Спасибо, не надо, — но нотки обиды и негодования проскользнули в голос. Случайно? Вряд ли. Драко мастерски умел контролировать свои эмоции. Специально? Кто знает… Ведь кроме всего прочего, Драко был прекрасным манипулятором.

— Зря ты так самокритичен, — в очередной раз ляпнул Гарри и пораженно замолчал. Сегодня своим неожиданно и не в тему проснувшимся “красноречием” он удивлял даже самого себя, что уж говорить о Малфое. — Ты симпатичней тролля, — поспешил добавить он, но, кажется, и это прозвучало как-то не так. Тогда Гарри сделал шаг вперед и в очередной раз открыл было рот, чтобы добавить что-нибудь столь же, как он чувствовал заранее, дурацкое.

— Да ну его! — вслух выдохнул он и, сжав пальцы на отворотах мантии Драко, резко дернул его на себя, буквально впечатываясь своими губами в его. Они так и застыли на мгновение, пораженно глядя друг на друга — Гарри, не веря, что он это сделал, Драко — очевидно, по той же причине. Тогда Гарри зажмурился, но не отпустил его. Губы Драко то ли от удивления, то ли под истинно гриффиндорской напористостью дрогнули, приоткрываясь, и Гарри, дурея от происходящего, воспользовался предоставленной возможностью, проникая языком ему в рот, освежая в памяти, как это целовать Драко Малфоя.

Драко сперва застыл от неожиданности, но когда язык Поттера скользнул ему в рот, он шумно выдохнул и подался навстречу. Его руки легли Гарри на плечи, притягивая его ближе. Зажмурившись, он пытался немного успокоиться — гормоны мгновенно ударили в голову. Мерлин, это ведь всего-навсего поцелуй! Зато какой…

Они так и целовались, отрываясь на мгновение, чтобы судорожно втянуть воздух и снова продолжить. И было плевать, что в паре десятков шагов от них находились медленно расходящиеся по гостиным однокурсники и преподаватель. Думать, что будет потом, не хотелось. Но все рано или поздно заканчивается. Когда они наконец оторвались друг от друга, Гарри сделал шаг назад и, подняв руку, неуверенно провел ей по волосам.

— Как-то так, — пробормотал он.

У Драко тут же возникло желание ухватить его за лацканы рубашки и со словами “Куда собрался?” снова притянуть к себе. Он пару раз поморгал, фокусируя на Гарри взгляд, облизал губы и тоже ответил невпопад:

— Ясно.

И только после этого он обернулся. Уизли был у входа в палатку и разве что челюсть не вывихнул от удивления и возмущения — не было сомнений, что он все видел, а потом резко отвернулся и завел сфинкса внутрь.

Гарри как раз отвлекся на зашипевший котел и не заметил, что у их неожиданного поцелуя все-таки был свидетель. Варево, забурлив, стало толкать крышку и выплескиваться наружу. Гарри бросился к очагу, отодвигая котел с огня и, замявшись на мгновение, махнул Чарли, снова высунувшемуся из палатки, сигнализируя, что блюдо готово.

Приблизившись, Уизли смерил Гарри нечитаемым взглядом и, склонившись над котлом, попробовал суп.

— Отлично справились. По пять баллов Слизерину и Гриффиндору, — он с явным неудовольствием глянул на часы. — Мне осталось только накормить Элладу, — из палатки уже доносилось нечто похожее на капризное “дай”. — Идите в Большой Зал, а то уже обед. Спасибо обоим за помощь, — и он принялся наливать готовый суп в миску.

*

Оливер шел по коридору, размахивая руками и очень тихо напевая себе под нос что-то странно похожее на:

«Кто бы мог подумать, что мне понравится такой парень, как ты,

Высокий, темный Слизеринец, но что же поделать?

Твоя метла “Нимбус” сразила меня наповал,

И когда тебя нет рядом, мне словно чего-то не хватает»*

Это был последний хит прошедшего поствоенного лета, и Оливер немного переиначил песню на свой лад. Она не была в его вкусе абсолютно точно, но странным образом привязалась к нему. С чего бы это вдруг?

Как только он вырулил из-за угла, то увидел у входа в Большой Зал настоящее столпотворение.

— Что за черт? — спросил он, схватив кого-то из студентов за рукав мантии, тщетно пытаясь вытянуть шею, чтобы рассмотреть, что вызвало такой ажиотаж. Прямо из центра толпы вынырнул взлохмаченный больше обычного Финниган.

— Оливер! Нам пиз… — он поморщился, но в последний момент заменил готовое сорваться неприличное слово на нечто более подходящее приличному студенту. — Мы пропали.

— Да что такое-то? — Оливер нахмурился. — Урок этикета? Бальные танцы? Игра на волынке? Что, Симус?!

— Хуже, — Финниган приосанился, оценив обращенное на него внимание, и понизил голос, враз становясь чем-то неуловимо похожим на профессора Трелони. — Генеральная уборка.

— Чего? Какая уборка? — Оливер неверяще усмехнулся и покачал головой.

— Ге-не-раль-ная, — по слогам с удовольствием повторил Финниган, но почти сразу сдулся. — Мои чертежи можно принять за хлам? Скажи честно?

Оливер прикинул. Вспомнил место Финнигана и медленно кивнул.

— Постой. Какая уборка? Какого вообще хрена? — кажется, весь ужас ситуации стал медленно доходить до него, когда он вспомнил масштабы разведенного в их комнате бардака.

— Проверка Министерства и бла-бла-бла. Как я понял, хотят проверить, как школа функционирует после войны. Знаешь, тебе чертовски повезло, что ты пропустил речь МакГонагалл. Она была настроена очень серьезно. Что-то там про целые поколения, нерушимую репутацию факультета, — Симус резко замолчал и почесал затылок, пытаясь припомнить, что там было еще.

Оливер тут же поспешно замахал руками, останавливая его: