Рудольф дернулся и судорожно схватил его за плечо. Йонге сделал еще шаг вперед, полностью игнорируя страдальческое мычание Сентклиффа. Синхрон дико завибрировал.

– Mistkerl! – с чувством выдохнул Рудольф.

У Йонге подходящих слов и выражений не хватило: в голове крутился какой-то “пердоль”, но что с этим полагалось делать – Йонге никак не мог вспомнить. То ли отвешивать, то ли засовывать…

Когтистая пятерня шарила по снегу, наконец, уцепилась, и мокрая башка медленно поднялась из воды. Сайнжа рявкнул, выдыхая воздух. Потом мощно втянул его, и вторая рука тоже поднялась из воды, удерживая груз. Яут в буквальном смысле выкинул на лед мальчишку. По белому тут же начало расплываться огромное бурое пятно, и Йонге в сумерках показалось, что яут достал погрызенный труп. Сентклифф завыл.

– Уткнись! – Йонге тряхнул его. – Это не его кровь!

Теперь он точно видел, что жижа и правда слишком нечеловеческого оттенка, а мальчишка просто облеплен какими-то потрохами. Сайнжа еще раз взмахнул рукой, одновременно встряхивая гривой, и беззвучно нырнул обратно.

– Курва! – наконец-то вспомнил Йонге. – Вот сука, а!

Разжав пальцы, он наконец-то позволил Сентклиффу рвануться с места. Полярник вихрем преодолел разделявшие его с сыном метры, упал на колени и зарыдал в голос. Затем подхватил мальчишку и ринулся обратно, точно так же едва не падая на каждом шагу.

Йонге дернулся за ним, но Рудольф молча вытянул руку и перегородил ему дорогу. Сентклифф изо всех сил спешил к вездеходу.

– Я умею оказывать самую первую помощь, – заметил Йонге.

– Ты сопляку ребра сломаешь, если возьмешься. Пусть полярник сам разбирается.

Выплюнув еще кусок палочки, Рудольф направился к машине.

– А ты-то куда?

– За руль, если что. Останься, дождись Сайнжу.

“Или его труп”, – мелькнуло по синхрону. Йонге потряс головой и снова спрятал руки в карманы.

Рудольф успел пройти полдороги, но в этот момент из кузова вездехода донесся громкий булькающий кашель и звуки, с которыми обычно рвет наглотавшихся воды людей. Судя по громкости, полоскало мальчишку знатно.

Механик пожал плечами и неспешно направился обратно к воде.

Сентклифф появился всего пару минут спустя. Размахивая руками, он спустился по склону и опять остановился между напарниками.

– Живой, – почти всхлипнул он. – Слава всем нейтрино!

“Атомический креационизм”, – машинально отметил Йонге.

– Я все что захотите… Любое… Я не знаю!

Сентклифф задохнулся, оттянул шарф и несколько мгновений хватал воздух широко отрытым ртом.

– Лебедку размотайте, – буркнул Йонге. – За яутом мы нырять не станем.

Сентклифф лихорадочно закивал и заторопился обратно. Он уже успел протоптать в снегу основательную дорожку, к тому же отмеченную брызгами крови и ошметками потрохов.

Рудольф опять со свистом втянул воздух.

Йонге не выдержал, плюнул на опасность и ринулся по переломанным льдинам навстречу вновь вынырнувшему яуту.

– Утопишься, дурак! – крикнул Рудольф вслед.

Йонге отмахнулся. Сайнжа держался за лед одной рукой с ощутимой натугой. Второе плечо почти ушло под воду, и Йонге видел, как чудовищно натянуты мышцы.

– Дай трос, умансоо! – рявкнул Сайнжа. – Моя добыча!

– Бросай ее нахрен!

Сайнжа зло заревел, растопыривая челюсти. Йонге плюнул еще раз, задрал куртку и начал выдергивать ремень из петель. Холод сразу же сцапал за живот. Рухнув на колени, Йонге сунулся в ледяную воду, протаскивая прочную аль-кожу подмышкой яута. Затянув петлю, он намотал свободный конец на кулак, обхватил себя за запястье и откинулся назад, вытягивая груз Сайнжи.

Ему показалось, что он пытается тянуть целый вездеход – груз не поддавался ни в какую.

За спиной грохотали льдины, и Йонге успел подумать, что бесславно утонет на засранной ледяной планетке, когда рядом с ним очутился взъерошенный, буквально источающий пар Сентклифф. В руках у него был трос с крюком. Йонге оглянулся, преодолевая потрескивание в шее – начальник колонии по-умному раскрутил лебедку с запасом – черная змея петляла между льдин, обещая как минимум плюс пятнадцать метров.

“Я, как единственный здравомыслящий человек, за вами не полезу”, – объявил Рудольф.

– Дай трос, умансоо! – проревел Сайнжа.

– Кидай в воду! – скомандовал Йонге.

Сентклифф молча швырнул крюк. Тяжелый трос мгновенно ушел вниз, и Сентклифф продолжил стравливать его. Йонге еще раз отметил трезвый ум полярника – тот напялил металлическую защиту поверх рукавиц. Трос позвякивал, уходя все глубже.

Сайнжа повернул голову, всматриваясь в абсолютно черную воду.

– Отпускай, Йхо-онхе.

– Считаю до трех…

Сайнжа разжал руку и, скрываясь под водой, едва уловимо взмахнул кистью. Аль-кожа, выдерживающая все мыслимые нагрузки, лопнула, как натуральная. Йонге грохнулся на спину, сжимая в руках обрывок. Лед неприятно заскрежетал, и пилот выругался от всей души. Мимо шуршал быстро уходящий вниз трос.

– На берег! – крикнул Сентклифф. – Крассигирин слишком большой! Если всплывет – опрокинет!

Йонге мгновенно вспомнил пасть, и почувствовал острую необходимость сбежать на сушу. Там уже зарокотал двигатель вездехода. Неловко сев, Йонге потер шею.

“Говори, когда тянуть”, – снова прорезался Рудольф.

В проломе забурлила вода, и Йонге чуть не заорал: “Сейчас”, – но это опять оказался Сайнжа. На этот раз он вынырнул сразу по пояс, оттолкнулся обеими руками и легко выскочил из воды.

– Ремень мой! – ляпнул Йонге, потрясая обрывком и все еще не вставая.

Сайнжа наклонился, проливая воду на пилота, взял его за плечи и вздернул на ноги.

– Куплю в подарок, – пообещал он, ухмыляясь во всю пасть, и поднял Йонге еще выше, отрывая от поверхности. – Примешь?

– Я бы советовал вернуться на берег, – с нажимом повторил Сентклифф.

Сайнжа поставил первого пилота на место, тут же развернул и подтолкнул в спину.

Яростно размахивая останками ремня, Йонге прошествовал сквозь льды, умудрившись ни разу не потерять равновесие. Вода на лице буквально замерзала.

– Скажи Рхудо-о’ф, пусть достанет мой трофей, – потребовал Сайнжа.

– Сам сказать не хочешь? – огрызнулся Йонге, утираясь.

– Я же не умею, как вы, разговаривать. Скажи. Говори, говори, умансоо.

С каждым словом Сайнжа все настойчивее стучал когтем по плечу Йонге, и на ходу это особенно раздражало.

“Тяни”, – скомандовал Йонге.

Вездеход радостно зарычал, трос вздрогнул и натянулся. Сентклифф немедленно прибавил шаг, обгоняя Йонге, хотя для этого ему пару раз пришлось перепрыгивать широкие трещины, Йонге и сам почувствовал, как лед под ногами угрожающе сдвигается, и прибавил ходу.

Последняя льдина стояла дыбом, и он как следует оттолкнулся, прыгая.

В аккурат, когда отважный космолетчик приземлился на надежный берег, лед треснул с диким грохотом.

Йонге обернулся и воочию убедился, что крассигирин огромен. Пока что из воды появлялась только его башка. Вездеход натужно ревел, впившись стопорами в снег, трос вибрировал, а туша все выползала и выползала.

– Матка боска, как ты это одолел? – вырвалось у Йонге.

– Тысячи поколений охотников, – самодовольно откликнулся Сайнжа.

Сентклифф вместе с ними наблюдал за вытягиванием туши. Оторваться от зрелища было невозможно. Затем в общем шуме Йонге различил шаги. Ему не пришлось оборачиваться, чтобы определить, что это Рудольф. Дело было даже не в синхроне, а в остром запахе туковых палочек. Сайнжа пошевелил выдвинутыми вперед клыками и оглянулся. В процессе он машинально скользнул взглядом по Сентклиффу, и тот немедленно замахал руками. Потом скинул рукавицы и начал ломать пальцы, явно пытаясь выстроить фразу. Сайнжа поднял ладонь, останавливая безмолвный монолог. Тоже сделал несколько жестов, но в отличие от полярника еще и повторил вслух.