Сайнжа рванул его на себя, почти полностью стаскивая с мгновенно закаменевшего члена. Гребни-рубцы с такой силой продрали анус, что Йонге все же не смог удержаться и приглушенно взвыл. Широкая головка на излете скользнула по простате, остановилась там же и задергалась. Захлебываясь слюной, Йонге рухнул на яута, поджимаясь всем телом от удовольствия. Синхрон добавил отзеркаленных эмоций, в заднице разбрызгалось горячим, и первый пилот “Фелиции” отключился, созерцая красные круги в полной темноте зажмуренных глаз.

*

Унылый писк раздавался в районе паха. Йонге с трудом пошевелился, отчаянно пытаясь сообразить, что это за мерзость. Писк не прекращался, и если на звук Йонге еще мог забить, то на его происхождение – уже никак. Ему показалось, что он целую вечность пытался разобраться с собственными руками, и наконец до затуманенного эйфорией мозга дошло, что это дает знать о себе браслет, нацепленный на запястье левой руки. Которой отважный космопроходчик до сих пор прикрывал яйца.

Задумавшись, как давно пищит браслет, Йонге почти сразу же догадался, что много времени не прошло – яут до сих пор держал его на крючке. Йонге глупо улыбнулся, подумав, что в который раз избежал повреждений, благодаря реакции яута на собственный оргазм, и тут же спохватился, что по-прежнему не кончил. Во всяком случае, спермы ни в ладони, ни на пальцах не было. Но Йонге решил, что готов отдать два пальца на выбор, если кто-нибудь докажет ему, что с ним только что случился не самый охрененный оргазм в его жизни.

Йонге даже вспомнил умную мысль, что весь секс у человека на самом деле в голове, и только после этого наконец-то додумался вытащить руку из-под себя.

Голографическая связь деликатностью не отличалась. Стоило только Йонге плюхнуть онемевшую ладонь на грудь яута, как голограмма сформировалась в полный рост.

– Наконец-то вы ответили! – почти разгневанно вскричал Найгваль. – Я думал, вы там убились!

– М-хрм-м!

Йонге хотел сказать что-то умеренно злобное, сочетающее в себе приветствие и посыл нахрен, но вместо этого получилось только мычание. На Найгваля он продолжал смотреть одним глазом – поскольку второй склеился намертво – и живо представил, как видит картину уважаемый профессор, к.м.н. и т.д.

– Вы, конечно, понимаете, что мы отслеживаем практически всю физическую активность, – уже извиняющимся тоном сказал Найгваль. – Мы предупреждали вас об этом, поэтому не сочтите меня излишне информированным…

– Пять минут – и я на ногах, – пробормотал Йонге, наконец-то расцепив зубы и приподняв голову.

– Нет-нет, что вы, – поспешил Найгваль, замахав крошечными голографическими руками. – Мы решили дать вам еще полчаса!

– Рудольф, – просипел Йонге, роняя голову обратно.

– О, его мы тоже уведомили, – Найгваль опять взмахнул руками. – Не буду дословно цитировать, что он мне сказал, но он явно в курсе дела.

– Еще бы, – пробурчал пилот, силясь держать глаз открытым. – Вы тут синхрон изучаете или этикет?

Найгваль вежливо посмеялся и с тем откланялся, еще раз предупредив, что полчаса времени у экипажа точно есть.

Осторожно покрутив бедрами, Йонге пришел к выводу, что на этот раз акробатикой заниматься не придется, достаточно всего лишь еще больше сдвинуться вперед.

В момент рассоединения он клацнул зубами от остроты чувств. Болеть не болело, но Йонге словно получил заряд в стигматизаторы по всей спине разом. Он мрачно подумал о словах Сайнжи насчет двух недель. По всему выходило, что есть три варианта: совсем не вступать с яутом в близкий половой контакт (что было мало осуществимо), перевести постельные упражнения в разряд регулярных (этому противилась вся сущность Йонге) или же смириться с побочными эффектами относительно редких столкновений.

Нестерпимо захотелось посоветоваться с Рудольфом. Для обычных людей было несвойственно бежать и выкладывать все как на духу даже ближайшим друзьям, но в случае со спаренными экипажами было проще и при этом гораздо запутаннее. Напарники могли вываливать друг на друга такие подробности, что порой было совершенно непонятно, как жить с этим дальше.

Рудольф словно подслушал внутренние метания Йонге, а может и правда подцепил что-то по синхрону – и над браслетом опять сформировалась голограмма. Пару секунд Йонге слушал потрескивание заряженных микрополей, а затем Рудольф заговорил.

– Драка закончилась успешно? – с легкой насмешкой уточнил он.

– Полное примирение, – вздохнул Йонге и приподнялся на локте, подперев голову ладонью. – Слушай, Руди, ты ж с ним того-этого за две недели?

– Ну?

– И как?

– Ты серьезно, что ли?

Голограмма точно передала выпученные глаза и вскинутые брови Рудольфа. Йонге поморщился.

– Серьезней некуда. Все как… как всегда?

Рудольф молча смотрел на него, и Йонге неохотно заговорил дальше.

– У меня какая-то херня, – почти пожаловался он. – Не встал.

Рудольф хмыкнул, но, как истинный напарник, отнесся к проблеме с большим пониманием, то есть не сказал ни слова.

– Хер знает что, – пробормотал Йонге. – Не хватало еще проблем по этой части.

– Вообще все плохо было?

– Хм-м, нет, так-то очень даже… Короче, я ж говорю, херня.

– Да ты небось на выставке нажрался местной еды, – засмеялся Рудольф. – Не говори, что обошелся только калебами, я тебя знаю. Только дай всякой дряни проглотить… Что ты там елозишь?

– Я не еложу, – рассеянно возразил Йонге и тут же обратил внимание, что и впрямь медленно двигает ногами, пытаясь впиться ногтями в подушки.

Ему показалось, что у него должны быть острые когти… Но ощущение пропало так же мгновенно, как и возникло.

Изображение голограммы мигнуло, а потом Йонге сообразил, что это моргает он сам – и ему очень хочется спать.

– Не дрыхни, – безжалостно сказал Рудольф. – Полчаса, нет, двадцать две минуты, чтобы вы подняли свои задницы и донесли до кабинета четыреста восемнадцать на уровне Лос-Ангелос. Иначе я приду к вам сам.

Йонге снова моргнул и неловко подумал, что было не очень-то порядочно общаться с Рудольфом, когда он тоже хотел бы находиться рядом с ними обоими. А еще лучше – без яута.

Поспешно изгнав опасные мысли, Йонге решительно кивнул.

– Все, уже встаю. Готовься к отбытию. Ты собрал все, что хотел?

Рудольф ухмыльнулся и показал большой палец. Яут дернулся, выходя из ступора, и Йонге торопливо махнул напарнику рукой, после чего отключил связь.

– Не сбежал? – удивленно протянул Сайнжа, тут же облапав Йонге везде, где дотянулся. – Удивительно.

– Ничего удивительного, нам в одно место идти, – хмыкнул Йонге.

– О! Уже опоздали?

– Местные надсмотрщики дали нам дополнительное время на сборы. Так что шевелись.

Дождавшись, когда яут его отпустит, Йонге мгновенно поднялся, надеясь, что не рухнет при этом. Тело не подвело, и он уверенно сделал шаг в сторону. Яут потянулся и тоже поднялся. После чего ему пришлось сразу же пригнуться, чтобы не биться головой о потолок молельной кабинки.

– Главное, вести себя спокойно, – наставлял Йонге навигатора, торопливо собирая одежду по всему полу. Один носок пришлось искать среди подушек непростительно долгое время. – Не выпендриваться, громко не возмущаться, потому что они наверняка начнут парить мозги тем, что это ценное открытие и хорошо бы его передать государству. Но мы-то понимаем, что патент – дело исключительно личное, поэтому даже если будут какие-то угрозы, ты, главное, не начинай сразу же колотить кулаком по столу…

– Ты волнуешься так, словно это твоя первая охота. – Сайнжа защелкнул на плече держатель и фыркнул. – Следи за собой, а не за мной.