– Все будет хорошо, – бодро сказал Рудольф. – Вы наверняка договоритесь: у вас маяк, у нас… ну это у нас добрые намерения.

– Лживые умансоо, – проворчал Сайнжа. – Найваархалганир, кто ведет блистательное копье?

Собеседник заревел, будто дизель. “Фелиция” помедлила и выдала перевод, из которого было ясно только то, что во главе эскадры стоит матриарх какой-то там ветви.

– Возможно, умансоо уйдут опозоренными, но без потерь, – буркнул Сайнжа.

Рудольф громко хмыкнул и помахал еще раз.

– Мы отключаемся, – сказал он. – Скоро у нас прыжок.

“Пронзание пространств?” – перевел искин.

– Да, путешествие к далеким звездам, – вступил Йонге. – Мы еще должны доставить альяса… блин, Зверя вашего на Скуль.

“Чистых путей, умансоо”.

Физиономия яута исчезла, сменившись символикой, а затем погасла и она.

– Отлично, – Йонге глубоко вздохнул и расправил плечи. – Осталось отправить Николая в путешествие.

– И помочь мне не уронить эту тушу, – пропыхтел Рудольф.

*

Предполагаемый к высылке вместе с замороженным майором Николай обнаружился в медотсеке. О существовании этого замечательного помещения напарники и не подозревали, пока “Фелиция” не вывела их к многозначительно белой двери, сверкающей универсальной эмблемой.

Эспер избрал местом для отдыха открытую капсулу автохирурга и сладко похрапывал, обхватив руками кислородную подушку.

– Даже будить жалко, – почти умиленно сказал Рудольф.

– Двадцать минут, – строго ответил Йонге. – Или мы никуда не прыгнем и останемся болтаться как говно между двумя армиями, и еще с “Байлионом” над душой.

Рудольф снял парализатор, деловито переключил в режим шокера и ткнул Николая в бок.

– Ebat tebya v pizdu huilo obmudohannoe!

Николай сел и дико оглянулся, выкатив глаза, все еще затянутые сонной пленкой.

– Плохо переводимые оскорбления, – стыдливо призналась “Фелиция”.

– Вставай, мозгочтец, – почти весело сказал Рудольф. – Пора паковаться и лететь.

– Никуда я не полечу, – сонно моргая, заявил эспер. – Сплю я. И спать буду, пока рак на горе не свистнет.

Напарники озадаченно переглянулись. Потом Йонге снял с крепежа перчатки, старательно натянул их, наклонился над капсулой, деловито просунул в нее руки и вынул Николая, словно чип-карту из слота. Выпрямившись, он перехватил эспера под спину и под колени. Николай зевнул, начал бормотать и тут же снова отрубился.

– Я говорил: не надо было жрать все вперемешку, – покачал головой Рудольф.

Йонге молча кивнул ему на выход. Механик загрохотал по полу, на ходу лязгая парализатором – собирая и разбирая его в двух режимах.

Несмотря на размеры “Раннера”, чья полезная площадь была вдвое больше, чем у “Фелиции”-1, до эвакуационного отсека они добрались быстро. Восемь “патронов”, плотно запакованных в стартовые механизмы, приветливо светили зелеными огоньками. Рудольф ухватился за массивную скобу и потянул. Сияющая капсула с шипением вышла из креплений, сегменты разошлись, и Йонге осторожно сгрузил эспера прямо на белоснежный пенопрол. Николай сладко всхрапнул, проваливаясь в мягкие амортизирующие объятия. Пенопрол вспучился воздушными комьями, пошел волнами, поднимаясь все выше, и наконец сомкнулся над лицом Николая.

На дисплее загорелись индикаторы оптимального состояния, сегменты сдвинулись. Капсула вновь обрела первозданный цельнолитой вид. Рудольф задвинул капсулу обратно, поднял компактный экран связи на предплечье – Йонге покосился на свой костюм и обнаружил, что у него тоже такой есть – и быстро начал набирать какие-то команды.

– Письмо для генерала, – пояснил он, предвидя рвущиеся с языка напарника вопросы. – Маячок стандартный тут стоит, но я их отдельно уведомлю.

– На частоте три-одиннадцать?

– Четыре-двенадцать, – усмехнулся Рудольф. – Это военный диапазон, такое они не пропустят. Ну что, мы готовы?

– Бывай, Николай, – Йонге похлопал торец капсулы с нашлепкой резервного маяка. – Надеюсь, на большом корабле у тебя мозги не закипят.

– Отпускаю, – сам себе скомандовал Рудольф и до упора провернул рукоять ручного запуска.

Раздалось короткое шипение и глухой хлопок.

Отверстие, оставшееся от капсулы, тут же затянулось металлопленкой, а из пазов выдвинулись резервные бронепластины. Секунду спустя о недавнем наличии капсулы напоминала только вывернутая рукоять и быстро моргающий желтый огонек трекера. Маяк капсулы работал исправно.

– Дельта-дельта, вас принял, – пробормотал Рудольф.

– Чего это?

– А? А! Это я смотрю, как они откликнулись. Все круто.

Рудольф опустил экран и встряхнулся.

– Идем выкидывать мусор, – вздохнул Йонге.

По эвакуационному отсеку пронесся шелест из системы оповещения, а затем “Фелиция” вступила в беседу.

– Внимание, экипаж, прошу всех последовать в грузовой отсек.

– Чего там? – всполошился Йонге.

– Боюсь, навигатор находится в состоянии психологической нестабильности, – дипломатично ответила “Фелиция”.

Рудольф побежал первым.

Сайнжа толкал морозилку к пандусу. Из-за воздействия парализатора его движения были скованными, точно на яута давило четыре G как минимум. Упрямый великий охотник не отступал и преодолел уже половину пути. Услышав топот, он оглянулся, осклабился и заклекотал, в конце сорвавшись на хриплый кашель.

– Сайнжа, ты чего один-то взялся? – спросил Йонге.

Он чувствовал себя немного глупо. От навигатора они оба ожидали невероятных идиотских поступков, поэтому сейчас оба же ощущали острое изумление. Рудольф наконец-то повесил парализатор обратно на пояс.

– Скоро здесь будут все мои трофеи, – невнятно проворчал яут. – Необходимо расчистить место. И мне не нужен трофей, который все еще жив.

– Колл – не трофей, – возразил Йонге. – Предательница – это факт, но не добыча.

– Все, что я подстрелил – моя добыча. – Сайнжа хрипло задышал и сел на морозилку. Сощурил глаза и уставился на напарников. – Или что я купил.

– Уж не намекаешь ли ты, – язвительно начал Йонге, – на свой беспрецедентный поступок по фальшивому приобретению нашего корабля? Спешу напомнить, что твое приобретение болтается в открытом космосе и из него сыпется все его содержимое!

– Но Фелис здесь, – возразил Сайнжа. – А значит, что я владею тем, чем владею. И еще…

Он поднялся, пошатнулся, но довольно уверенно направился прямиком к первому пилоту. Остановившись перед ним, он пару мгновений смотрел сверху вниз, а потом присел на корточки и вытянул шею. Длинные челюсти тоже вытянулись, почти царапая защитный костюм. Сайнжа поднял руку и прочертил когтем ровно по тому месту, где оставила свой ожог ядовитая лапка наездника.

– И этим владею, – прокурлыкал он.

Йонге молча поднял руку и стукнул бронированным кулаком по блестящей макушке. Сайнжа поперхнулся и втянул голову в плечи.

– Можно, я тоже его стукну? – почти умоляюще спросил Рудольф.

– Можно, – великодушно согласился Йонге.

Моментально оказавшись рядом, Рудольф тоже примерился припечатать Сайнжу по маковке, но в последний момент яут быстро поднял руку и перехватил его за запястье. Затем медленно выпрямился, не отпуская. Йонге видел, как вздуваются мышцы, и на круглом плече проступают вены, быстро сползая вниз до самого локтя. Рудольф запыхтел, прикусывая губу. Противостояние сервоприводов и яута длилось всего несколько секунд, а затем Сайнжа резко рванул вниз, и Рудольф едва не упал на колено.

– Ладно, хорош! – Йонге постарался встать между ними, заставляя расступиться и расцепиться. – Предлагаю совместно выкинуть посылку для нашего флота и поторопиться. Скоро будет прыжок, напоминаю.

– Я не желаю никуда прыгать, – тут же возразил яут. – Мне необходимо пронаблюдать, как будут посрамлены умансоо.

– Матка боска, опять, – Йонге ткнул его в грудь. – Решил с нами летать, так играй по нашим правилам! Мы хотим свалить отсюда и не оказаться на линии дипломатического огня.