Она так ждала его, так спешила к нему вернуться, а он даже не появился!

«Чертов Гриммджоу!» – Нервно покачала головой Куросаки, стараясь выбросить негодного арранкара из головы. И зачем она о нем размечталась… Она хотела было мысленно попенять Джагерджака достойными поступками, совершенными по отношению к ней со стороны Бьякуи, но… Перед глазами вновь возникло насквозь пробитое сердце Короля Пантер от Шинсо, и Куросаки тут же запнулась. Капли потекли по ее лицу с удвоенной силой, и Ичиго не хотела думать, что заплакала вместе с дождем. Она опустила уныло голову и застыла взглядом на довольно полноводных лужах, в которых утопали ее летние кеды… Кажется, и здесь все становилось похожим на ее хмурый дождливый внутренний мир.

«Черт бы тебя побрал, Гриммджоу…» – Повторила она и что есть силы пнула новый камень вверх, да так, что чуть не угодила в соседское окно.

Нет, так не годится! Нужно было успокоиться. Хотя… «Какое тут к черту успокоение?» – Подумала Куросаки и посмотрела на не светящиеся окна своего дома. Хорошо, что хоть родные уже легли спать, и ей не придется никому объяснять причины столь дурного настроения. Они и так слишком переживали за нее, в особенности Юзу, хоть и заменявшая маму всему семейству, но явно не заслуживавшая вытирать горькие слезы старшей сестре посреди ночи.

Рука тяжело легла на калитку: столь длительная и безрезультатная прогулка физически вымотала еще не до конца окрепшее тело Ичиго. А, может, это и были первые признаки последующей утраты сил, ведь прежде Куросаки так редко уставала, а если и случалось такое, то всегда восстанавливалась с рекордной скоростью…

«Нет. – Отмахнулась от негативных мыслей девушка. – Это банальная усталость». И еще грусть, которая давила так ощутимо на сердце… Она, кажется, даже согнулась от этой невыносимой тяжести в груди.

Помедлив еще немного, Ичиго шагнула вперед, входя во двор, но, задумавшись и потеряв всякую бдительность, не заметила, как врезалась в кого-то стоявшего просто на пороге ее дома.

«Наверняка Иссин… Сейчас начнется…» – Не успела додумать Ичиго, как, подняв глаза, увидела перед собой необычайно яркие для серой дождливой ночи голубые глаза…

- Гримм-джоу?.. – Прошептала она, чувствуя, как ее рот продолжал открываться от совершеннейшего удивления увидеть возле своей входной двери того, кого она так долго и мучительно искала по всему городу.

Арранкар стоял и смотрел на нее неподвижным взглядом. Его не отвлекали ни капли скапывающие с его волос и капюшона, ни озноб, пробирающий его позвоночник не то от холода, не то от волнения. Он просто стоял, просто смотрел. В ее испуганно-удивленное лицо, в ее глаза, отдававшие одновременно обидой и радостью. Ее губы дрожали, как и руки. Первые волновало желание, вторые сжимала ярость. Похоже, эта странная женщина хотела любить и убивать с одинаковой силой.

- Где ты пропадал?.. – Не нашлась, что сказать, требовательно спросила Ичиго. Гнев разгорался в ней из-за человека, заставившего ее изрядно поволноваться. Однако внутри нее расцветали совершенно противоположные чувства радости и облегчения.

- Я был в Обществе душ… Я хожу туда каждую ночь, чтобы побыть с тобой, но сегодня тебя уже там не оказалось…

- Никто не предупредил тебя о нашем возвращении?

- Нет. Шляпник и кошка устроили себе каникулы и свалили из города, а этот капитан Айсберг объяснил мне все только по приходу.

- «Капитан Айсберг»? Бьякуя что ли? – Ичиго не смогла сдержать улыбку и сама оттаяла.

- Ну, да… – Кивнул Секста.

- Ясно… – Улыбнулась еще шире Куросаки. Как же она все-таки была рада его видеть!

С каждой новой секундой Ичиго смотрела на Гриммджоу глазами, в которые возвращалась теплота и надежда, не оставляя больше места ни грамму ярости или обиды. «Он приходил к ней каждую ночь…» В голове мысли закружились вокруг этой фразы, и Ичиго с неописуемой радостью отметила, что всегда правильно чувствовала присутствие арранкара сквозь сон. Хоть и до сих пор немыслимо. Такой грозный себялюбец… и вдруг рядом с ней. Разве он мог поменяться ради нее? Разве ей самой могло так лихо улыбнуться счастье?

Дождь продолжал лить с неба, а эти двое стояли друг против друга, не замечая ничего вокруг них. Он плавился в ее возвращавшейся теплой карамели, она тонула в его успокаивавшемся голубом океане – под звуки дрожащих от озноба губ и клацающих от волнения зубов, они сближались друг с другом, перемешивая во взглядах свои чувства, желания, надежды, мечты, волнения, страхи. Они так мало знали друг о друге, но ощущали себя, точно соединившимися наконец-то половинками чего-то целого, думающего об одном и том же, грустившего об одном и том же, желающего одного и того же…

====== LII. НОЧНОЙ ВИЗИТ: ПРИВЫЧКА ЗАСЫПАТЬ ВМЕСТЕ ======

- Зайдешь? – Наконец-то первой опомнилась Куросаки.

- Да, – уверенно кивнул Гриммджоу. Очнувшись словно ото сна, он ощущал, что, действительно, сильно промерз и вымок. Человеческое тело было более чувствительным.

Ичиго провела арранкара тихо через коридор и гостиную, затем так же тихо через весь второй этаж, пока они не остановились у ее комнаты с табличкой «15». Гриммджоу невольно улыбнулся подобной страсти Ичиго к любимому числу. Он мог поспорить, что в ее гардеробе будет не одна футболка с этой же символической цифрой, звучавшей, как ее имя.

- Держи, – Куросаки протянула гостю большое полотенце, чтобы тот смог вытереться от все еще струящихся по коже и одежде капель дождя.

Гриммджоу фыркнул только и стянул с себя промокшую насквозь белую футболку с капюшоном.

Куросаки, машинально не включившая свет посреди ночи, впервые порадовалась этому факту – увидев в падающих от фонаря лучах мускулистое тело Сексты, теперь она покраснела точно, как клубника.

- Я дам тебе… Э-м-м-м… Кое-какие сухие вещи… – Промямлила девушка и нырнула в шкаф за вещами для себя и для промокшего парня. Благо, ее гардероб был забит мужской одеждой, но, зная наглость и самоуверенность Джагерджака, Ичиго не удивилась бы, если со следующим разворотом к нему она увидела того, в чем мать родила.

Однако Гриммджоу ни о чем таком вовсе не помышлял. Поступая всегда и везде совершенно естественно и непринужденно, он все же отдавал себе отчет в том, кто перед ним и просчитывал ситуацию наперед. Несмотря на то, что они с Куросаки были невероятно духовно близки в момент предполагаемой смерти, физический барьер меж ними нуждался в более длительном демонтаже, требующем дополнительного желания с ее стороны и должного терпения – с его.

- Спасибо, – сказал рассеянно арранкар за протянутые ему на ходу вещи и заметил лишь спину, скрывавшейся тотчас в ванной, девушки. Его мозг закипел от воображения, и если бы у него вместо головы был чайник, то и пар бы пошел из ушей.

«Ксо! Гриммджоу! У тебя и так вместо головы чайник!!! – Орал он сам на себя, раздраженно переодеваясь. – Зачем ты приперся сюда?! Думал, что она сразу же запрыгнет на тебя, и объясняться в словах тебе уже не придется? Хех, хорошо устроился!..»

Джагерджак сцепив пальцы в кулаки, глухо стукнул ими об стену. Он засмотрелся в окно, не думая о пейзаже, не прислушиваясь к шороху переодевавшейся в ванной Куросаки, стараясь вообще ни о чем не думать… Откуда бралось это чувство? Откуда вообще возникали эти странные не испытываемые им прежде душевные волнения, когда Куросаки находилась рядом. Почему он вел себя так, а не вел себя, как прежде? Он уверенный до кончиков пальцев в себе самец стыдился даже в глаза ее посмотреть… А что же он будет делать дальше? Ведь ему предстояло рассказать ей о своих чувствах, поцеловать ее, наконец, показать, что он хочет большего. Признать, что она – весь мир для него, а он для нее – потерявший всякую волю котяра, с которым она вольна делать все, что захочет…

Гриммджоу усмехнулся, вспоминая: в их паре Куросаки удается быть победителем во всем. Сначала надрала ему задницу, теперь – вырвала его сердце…

- Гриммджоу?.. – Тихо позвала его девушка.

- А? – Мгновенно обернулся он на ее голос.