- Что, Скавронская, так и будешь стоять и не поможешь подруге выкрутиться из этой ситуации? Ты же всегда подставляешься вместо неё, - он ухищрённо смотрел на меня, прямо в глаза, не моргая и не отводя взгляд. Я не отвечала, а изучала принт на его футболке. – Если ты не поможешь Кравец выкрутиться, то она может схлопотать от меня двойку за опрос и пойдёт потом на пересдачу. А её знания по истории, увы, оставляют желать лучшего.

Я подняла свой взгляд до уровня глаз и смотрела чётко в переносицу. Жёстко, тяжело и грубо. Этот взгляд был зеркалом того, как он обычно смотрел на меня. Нет, я вовсе не хотела платить той же монетой. Сейчас мне казалось, что никакой другой реакции тут быть не может. Я не улыбалась, была абсолютно серьёзна и сосредоточена. Не показывала того, что купилась на шантаж. Не показывала никаких эмоций, кроме этого сложного для понимания взгляда. Пусть ломает голову. Но на его лице не скользнуло ни тени сомнений. Он будто был готов к такой моей реакции. А я впервые посмотрела ему в глаза после того, что произошло в лифте, осознанно, так, как обычно смотрю. С тем же набором эмоций и чувств, какие обычно испытываю, глядя на этого урода. С тем же спектром мыслей, которые были при первой встрече в аудитории, когда я поняла, что он тот самый человек, что клеился к Кравец. Я выручила её, спасла её зад от ущемлений со стороны этого садиста, а она в него влюбилась. Я чувствовала себя преданной? Да я, мать его, в ярости сейчас. Эта сука тащится от мужика, который клеил её в клубе. Я подставилась вместо неё, наведя на себя гнев не только этой мрази, но и всех баб в лицее, а она ещё и помощи моей просит. А не охуела ли она часом?

- Ничего, выучит и пересдаст, - сдерживая злость, произнесла я, и удостоилась удивлённого и разгневанного взгляда Кравец.

- Какой поворот, - улыбка маньяка, честное слово. Он облокотился плечом о стену и сложил руки под грудью.

- Катя! Что за подстава? – вспылила. Да неужели? Это я могу только здесь быть вспыльчивой и в ярости. Ты права на это не имеешь, тварь. Используешь меня и радуешься, а я ещё должна прикрывать твой зад перед Костей и помогать ему наладить контакт с тобой? Бедный парень.

- Скавронская, ты не со мной общаешься, а с подругой. Разве ты не должна быть чуточку мягче? – издевается. – Я ведь не обращал внимания на все твои чувства. А она, видишь, так не может. Чувствуешь разницу?

Я яростно взглянула на него, вспыхнув и покраснев. Губы сжались в тонкую нить и побелели. Уверена, сейчас я выгляжу ужасно и даже опасно. Но мне не было дела. Хочу и выгляжу.

- Что значит «чувства»? Катя, ты что… - она с осуждением посмотрела на меня. Удивление достаточно быстро сменилось высокомерием и озлобленностью.

- Кравец, а разве твоя подруга тебе не говорила? – слышу довольные нотки в голосе. Смакует эту ситуацию. Вандал. И рушит мои отношения дальше. Мразь. Скотина. Урод. – Я ведь предупреждал её не приближаться ко мне как к мужчине.

- Если бы ты был ещё мужчиной… - чуть громче шёпота бросила я, но Кравец меня не услышала.

- О чём вы, Егор Дмитрич? – её голос дрожал. Она была удивлена, по-детски, наивно, словно от неё скрыли большой страшный секрет.

- Скавронская, - снова решил мучить меня, а не отвечать на вопрос прямо. Давит своими фактами косвенно. Ненавижу эту манеру. И только он, самое главное, так часто использует её, что меня она уже бесит. – Как же ты не сказала подруге, что ты подходишь мне больше, чем она? Я ведь ясно выразился тогда, что ты опаснее для меня всех этих влюблённых девочек. Ты меня вообще слушала?.. Мне повторить при твоей подруге, чтобы она потом повторила, если ты и в этот раз не запомнишь? Хорошо. Такие, как ты, Скавронская…

- Заткнись, пока я не ударила тебя.

Ярость. Стыд. Гнев. Внутри я была сплошным комком нервов. Оголённая, готовая ударить и убить любого, кто коснётся меня. Я ощущала настолько негативные эмоции, что меня трясло. Напряжённая до предела, я стискивала ладони в кулаках, как только могла, чтобы не двинуть этого ублюдка.

Надо отдать должное ему: он удивился моим словам. Видимо, не поверил, что я ударю его. Наивный. Я бы ударила и глазом не моргнула. И тогда вот я бы рассказала о том, как он домогался меня. Сейчас я его настолько сильно ненавижу, что нет сомнений. Я желаю ему почти смерти, адских мучений, когда его жизнь будет разрушена, но он будет существовать и думать раз за разом, как бы сложилась жизнь иначе.

Кравец испуганно смотрела на меня. Другим взглядом. Не ожидала. Хех, да ладно? Я настолько страшная? Изменилась? Не твоё крысиное дело.

- Э-нет, Скавронская, - он ехидно усмехнулся, помахав пальчиком из стороны в сторону. – Дела нельзя решать рукоприкладством. Если ты не можешь разрулить свои отношения, то это твои проблемы.

Он был серьёзен. Так быстро перешёл с лисиной морды до морды дипломата, даже пугающе. Я не успокаивалась. Меня его слова не разожгли сильнее, но и успокоиться не могла. Это было статичное, разъярённое состояние, когда бесит всё вокруг, но ты концентрируешься на одной вещи, которая раздражает тебя больше всего. У меня дрожали колени, руки, дёргались мышцы лица, но я уставилась в переносицу, проникая сквозь кость глубже, в самый мозг. Представляла, как препарирую этот самый мозг. Даже с моими не очень хорошими знаниями и любовью к анатомии, я получила бы колоссальное удовлетворение от расчленения мозгов этого урода. Но нет, он решил меня подставить. Хех, занятно.

- И только твои, - с садистской улыбкой добавил он, откровенно насмехаясь надо мной.

- С себя начните, - смакуя это выражение, выпалила я. О, это прекрасное удивление и озадаченность на его лице. Ради этого выражения я готова приходить к нему на пары ежедневно. Но останавливаться я не собиралась: - Вы ведь понимаете, о чём я? К слову, Кравец об этом не в курсе, так что вы должны меня поблагодарить, если ваши родители дали вам хорошее воспитание.

Да, вот она чистая, пусть и такая предсказуемая, провокация. Я издевалась над ним и получала от этого удовольствие. Выражение лица, мимика. Его перекосило немного. Хотя, по сути, не так уж я и много знаю, но для Кравец любой квадратный миллиметр информации – целый гектар. Оказывается, у меня есть ещё один козырь, который и удивил практиканта.

- Раз ты так настаиваешь, я не прочь послушать, что тебе рассказали о моей личной жизни, - Егор довольно усмехнулся, словно ситуация словно принадлежала ему и он придумал очередную тупиковую ситуацию в диалоге. – Даже не так: мы с Кравец тебя любезно выслушаем. Просим.

Его, похоже, не заботило, что там люди всё списали уже, а мы торчим в коридоре у мужского туалета дольше положенного, что скоро могут выйти из кабинетов, придти сюда. Его ничего не волновало.

Ксеня стояла, как не при делах. Теперь она заслуженно была декорацией. Ничего не имело значения для меня сейчас: только спарринг с Егором, только выигрыш.

Что я собиралась делать, ведь ничего не знала? Только обрывки фраз. Всё равно, что иметь собранные в мозаике только торцевые штучки. Есть контур, но серединка пуста. Что можно по этому понять? Что можно узнать только из общих черт? Клянусь, я выужу всё, что смогу, из этой каймы.

- Я настолько яркая, - пауза и обаятельная улыбка, - что вы без меня не можете.

Егор замер. Лицо изменилось. Побледнел. Мышцы расслабились. Ни улыбки, ни блеска в глазах. Осанка пропала. Сгорбился немного, опустил руки и засунул их в карман. Неуверенность в ногах. Переминался, потирал подошвой полы. Он выглядел испуганным и озабоченным. Ни злости. Ни страха. Он просто сам не свой. Но почему? Что такого… Быть не может. Только не говорите, что эту фразу он уже слышал. От неё. Неужели я угадала? Не могу придумать никакого другого объяснения, кроме этого, в данный момент. Как же я хочу ошибаться. Пусть это будет только совпадением. Я снова похожу на неё, да? Я снова Лена? Я снова эта тупая мразь, которая рушит жизнь и мне, и Егору?

Я сжалась под этим взглядом. Он действительно видит во мне её. Снова те же грабли. Я закусила губу и уставилась в пол. Зубы метались от языка к щеке и обратно. Через несколько секунд во рту отчётливо чувствовался вкус крови. Меня прожигало разочарование. Всё больше и всё сильнее. С каждым вдохом мне было больнее. С каждым стуком сердца. С каждой мыслью, отдельной и своеобразной. Я сцепила ладони в замок и переминала пальцы, чтобы унять лёгкую дрожь. То ли холодно в коридоре, то ли это у меня внутри всё дрожит. Маленький ураганчик, как тот, что унёс домик Элли. Вот такой примерно поджидал меня внутри, если я загляну к себе в душу. Не хотела заглядывать туда, но, стоило подумать, и непроизвольно увидела этот мрак.