— Смотря кто от кого скрывается…
— Ну почему ты решил, что я от тебя скрываюсь?
— Решил, — усмехнулся Кленин. — И мне это нравится…
— Почему? — кокетливо удивилась Наташа.
— Если бы тебе было все равно, не скрывалась бы!
Наташа покраснела и улыбнулась. Она чувствовала себя девчонкой, которая строит глазки, не ведая о сложностях жизни.
— Люся! Маша! — закричала она весело. — Я поймала зверя! Мы его зажарим и будем есть…
Смирнов прогуливался по городу. Водка, выпитая вместе с Федотовым, на его организм не подействовала. Он вылечился. Больше не падал в обморок от крика и не пьянел от одной рюмки. Но почему-то Андрея это совсем не радовало. Впрочем, сейчас его вообще ничего не радовало.
Увидев на другой стороне улицы надпись «Компьютеры», он перешел дорогу и вошел в магазин.
На полках стояли мониторы, в витринах лежали дискеты, клавиатуры, принтеры, картриджи, наушники, мышки и коврики…
— Интересуетесь? — подошел к нему продавец, молодой парень с экстремальной прической, если можно назвать прической налысо бритую голову.
На столе по экрану включенного монитора плавали золотые рыбки. На голубом фоне они смотрелись очень живописно.
— Есть новые лицензионные поступления, — улыбался продавец. — Полная защита от дурака, то есть от чужих проникновений… — Он взял со стола коробочку и протянул Смирнову. Тот машинально принялся читать надписи по-английски, почти ничего не понимая. — Объяснить?
Смирнов вздрогнул и отдал коробочку обратно:
— Нет, спасибо…
Он вышел из магазина и вновь побрел по улице. «Я и есть тот самый дурак, от которого защита нужна, — думал он тоскливо. — Наобещал с три короба, хвост распушил, кредит под мою идею Ирина выбила. Я ей все о прибыли толковал… А сотрудники? Говорил ведь Герберт Иванович, что не верит в мою идею, и оказался прав. А я его уволил…»
Он все шел и шел, мимо старых домов и палисадников. На ярком солнце играли дети, мимо изредка проезжали машины. В мире царил покой и летняя благодать, а в душе Смирнова полыхал стыд.
«И ведь советовал мне Стульев сначала запатентовать, а потом продавать. А я-то торопился, надеялся сорвать большой куш. Контрактов наподписывал… Как я теперь этим людям в глаза смотреть буду?»
На углу стояла урна. Андрей мутно посмотрел на злополучную папку, которую все еще таскал с собой. Зачем она ему нужна? Как напоминание о самом тяжелом поражении, какое когда-либо наносила ему жизнь? Он бросил ее в урну, но, пройдя несколько шагов, вернулся. «Будешь таскать! — остервенело приказал он себе. — И вспоминать, чтобы неповадно было впредь хвастаться!» Он полез в грязное отверстие, извлек оттуда папку, стряхнул с нее мусор.
Андрей вышел на набережную. Сейчас здесь никого не было, только в отдалении несколько ребятишек играли в мутной луже. Некоторое время он просто стоял, облокотившись на ограду, и смотрел вниз. Река плескалась с таким равнодушием к его проблемам, что он почувствовал себя лучше, словно плеск волн заговорил боль.
«Папку я оставлю себе, на память о собственной глупости. А бумаги… Зачем они мне?»
Он достал из папки лист, сложил из него кораблик и бросил вниз. Кораблик качнулся, загреб бортом воду и утонул.
— Дубль два, — пробормотал Смирнов, складывая следующий лист.
— Дядь, а дядь, что ты делаешь? — возник радом белобрысый мальчишка. Нос у него облупился от солнца, а хитрые глаза неотрывно следили за руками Смирнова.
— Кораблики пускаю, — усмехнулся Андрей. Он кинул второй корабль на волны, и его постигла участь первого.
— Кто ж так кидает, — не выдержал мальчик. — Их же осторожно надо спускать, чтоб воды не набирали…
— А как я это сделаю? — огрызнулся Смирнов. — Причал высокий…
— Я сейчас спущусь, — вызвался мальчик. — Давай сюда свой кораблик!
Смирнов быстро соорудил еще одно «судно». Игра стала его забавлять. Мальчик взял его в зубы и с ловкостью обезьяны полез вниз, цепляясь за ржавые балки. Андрей не заметил, как его окружили остальные ребятишки. Круглыми глазами они следили за белобрысым.
— Свалится, — радостно пищал малыш, свешивая голову вниз. — Точно свалится. Эй, Васютин, ты за ту балку не берись, она трухлявая!
Белобрысый мальчишка навис над водой, держась за балки руками и ногами. Потом осторожно отпустил одну руку и взял из стиснутых зубов кораблик. Смирнов боялся пошевелиться. Что за игру он затеял? Вот свалится ребенок, придется прыгать за ним, доставать из холодной воды…
Мальчик осторожно опустил корабль на воду, и тот поплыл, подпрыгивая на волнах.
— Ура! — заверещали его друзья. — Молодец, Васютин, хорошо пошло!
— Давайте еще один, — поднял голову белобрысый. — Спустим!
Смирнов растерялся.
— Да не надо, вылезай, — сказал он. — Еще свалишься…
— Не-а, — мотнул головой мальчишка. — У меня руки сильные. Я так могу час висеть.
— Так уж и час! — насмешливо сказал карапуз с царапиной на щеке. — А кто вчера с тарзанки свалился? И пяти минут не провисел…
— Смотрите, крыска! — вскрикнул самый маленький пацан, которому Смирнов дал бы не больше пяти лет. — Давайте ее на корабль посадим!
Крупная, гладкая черная крыса сидела на ржавом бачке и деловито уплетала сухарик, не ведая об опасности, которая над ней нависла.
— Ты слева, ты справа, — скомандовал мальчик с царапиной. Два его приятеля потихоньку направились к крысе.
Они были в метре от нее, когда животное почувствовало опасность. Бросив недоеденный сухарь, она молнией метнулась под бачок, но один из ребят ее опередил.
— Поймал! — торжествующе кричал он, прыгая с зажатым в кулаке зверьком. — Давайте ее спустим…
Смирнов, подчиняясь давлению малолетней общественности, соорудил прочный кораблик из двух листов сразу. Один из ватаги достал из кармана веревку, и крыса была привязана к кораблю, а потом спущена белобрысому смельчаку у воды.
Тот изрядно утомился висеть вниз головой, пока остальные развлекались, мучая животное. Чтобы отвязать зверька, ему пришлось сесть на ненадежную балку.
После двух неудачных попыток, когда крыса цапала его за палец и за нос, ему удалось развязать ее и посадить в кораблик.
— Спускай! — кричали ему сверху. Крыса в бумажном корабле была осторожно опущена на воду.
Казалось, она примирилась со своей горькой участью капитана дальнего плавания. Затихла и сидела спокойно, но, как только корабль коснулся воды, с тихим писком прыгнула за борт.
— Утонет! — кричали мальчишки, и Смирнов вместе с ними. — Точно утонет!
Но крыса не утонула. Судорожно подгребая лапками, она добралась до подпорок, на которых держался причал, и вскарабкалась на них. Там она и осталась сидеть, пытаясь отдышаться после купания. Возвращаться наверх, в компанию малолетних мучителей, она не спешила.
Мальчишки помогли Васютину влезть обратно на причал и помчались по своим неотложным мальчуковым делам.
Смирнов заглянул в папку. Ни одной бумажки в ней не осталось.
— Спасибо тебе, Леня, что помог мне разобраться с этими абсорбентами, — сказала Ирина Макишеву, входя в свой кабинет. Воздыхатель суетился где-то за спиной. — Другие уже знают?
— А что, это секрет? — саркастически поинтересовался Макишев.
— Да какой секрет, — вздохнула Ирина. — Где Смирнов, не знаешь, кстати?
— А они начальство, они не докладывают…
— А он тоже знает?
— А ты разве не сказала? — ушел от ответа Леонид.
— Нет. — Она покачала головой.
Разумеется, Макишеву было прекрасно известно, что Кленина и на сей раз пощадила чувства вахлака. Поэтому ему и пришлось подстраховаться, передать пакет через Димочку. Он прекрасно понимал, что Смирнов наверняка уйдет сам, как только выяснится, что он оказался некомпетентным. А Ирина и на этот раз захочет его удержать. Нет уж, конкурента надо сплавлять поскорей, не дожидаясь, пока они с Ириной снова споются.
— Я не успела, но думаю, что ему уже кто-то сказал. Не ты случайно?
