Ужин был шумным и веселым. Попытки придумать парям новые имена сменялись рассказами о «приключении», угрозами «показать небо в алмазах» некоторым чрезвычайно нахальным малькам, решившим, что им удастся безнаказанно измываться над целым ректором, требованиями показать ласок и вообще «чего это мы еще на твоем корабле не летали». Том смеялся, касаясь под столом руки Криса в совершенно бессознательным жесте легкой ласки, Джойс отфыркивался и подкладывал Хэйвену самые лучшие кусочки, а Реннер смотрел на всех поверх своего бокала, из которого едва сделал пару глотков.

- …но видели бы вы выражение своих лиц, когда это юное дарование заливало вам, что на самом деле ласки – это прото-дарки, которых нашел Том. Я потом эту запись раз десять просматривал.

- Да мы сразу догнали, говорю тебе, Крис!

- Да конечно, - фыркнул альфа. – Твой экстраординарный ум просто был малость занят обработкой поступившей информации. Кстати, если хочешь – бери отпуск и полетели. Но… конфиденциальность, Роб!

- Мамой клянусь! – приложил ладонь к груди Дауни.

- Ласки такие милые, - подлил масла в огонь Хэйв.

- И папой тоже, - заверил Тома ректор.

Инди глубоко вздохнул. Лицо горело, а дышать было нечем. Ему срочно нужно было выйти подышать свежим воздухом. Близость Реннера и его недосягаемость попросту сводили с ума. В общем и целом все было ясно. Горько, конечно, но ожидаемо.

- Я выйду, - артикулировал он отцу, и Крис кивнул.

Тихонько выскользнув из-за стола, Инди вышел в недлинный коридор, упиравшийся в огромное панорамное окно, выходящее на посадочную площадку. Всего несколько шагов, и холодный ветер ударил в лицо, проясняя голову.

Том проводил его внимательным взглядом и покачал головой.

- Кажется, нам пора домой. У Инди выдалась трудная неделя, нужно поберечь его. Как только все утрясется, приглашаю всех к нам. Думаю, ласки будут не против пообщаться.

- Организуешь комитет по встрече? – Реннер даже не оглянулся вслед ушедшему Инди. Только слегка закусил губу.

- Пришлю самый большой корабль, который только смогу найти, - фыркнул Том, поднимаясь. – Крис, сходи за Инди, а мы пока поговорим на тему что, где и как.

- Да, - кивнул дарк и как-то невесело усмехнулся. – Думаю, так будет лучше.

Он деликатно промокнул губы салфеткой и поднялся из-за стола. Тихонько вышел следом за сыном. Неужели они с Томом ошиблись? Неужели?

Вернулись они, когда вся честная компания была уже на крыше. Сумбурные и веселые прощания и обнимашки превратились в одну большую кучу-малу, но Дауни вспомнил, что ректор таки он, быстро призвал расшалившихся друзей к порядку, и в шаттл все загрузились уже вполне чинно и мирно. Том подмигнул Инди, кивнув на штурвал, и демонстративно уселся рядом с Крисом, что-то тихо мурлыкая ему на ухо.

Пожалуй, впервые в жизни Инди действовал как автопилот. Совершенно автоматически рассчитывал курс, так же автоматически двигались его руки, выбивая по клавишам команды. Так же на автомате он тянул на себя штурвал. Пожалуй, он даже не видел куда летел. Он просто летел. Привычно, как всегда.

Безупречный взлет. Безупречная стыковка. Безупречная улыбка. А внутри все заходится воем. Так больно. Так горько. Так… должно.

Пятьдесят лет – долгий срок.

Так он думал, вернувшись в свою каюту. Так думал, открывая пришедшее на комм сообщение.

«Нам нужно поговорить».

Сердце пропустило удар.

Опомнился он уже пристегиваясь к сидению и набирая код доступа к бортовому компьютеру шаттла. Он ведет себя как ребенок. Стоило только дать тень надежды, и Гардиан Хэмсворт готов сорваться с орбиты и нестись ночью черт знает куда только потому, что кое-кому нужно поговорить.

И все же…

Запрета на вылет не последовало. Сигнализация не взвыла. Том знал? Может и так. Но как же хочется поверить в то, что это не слова учителя. Что это не попытка «вправить мозги влюбленному мальчишке».

В третий раз он побил собственный рекорд орбитального полета и приземления. Все там же, на крыше огромного здания. Вот только что он скажет? Ты хотел поговорить, и вот я здесь? Глупо. Ведь можно было просто вызвать Реннера по планетарной связи! А теперь… Нет. Некоторые вещи раз и навсегда должны решаться с глазу на глаз.

Инди глубоко вздохнул и, отключив двигатели, покинул кабину. Холодный ветер мгновенно забрался под куртку, пробирая до костей. На Бете теплее. Здесь, на поверхности, иногда включали сезонность. Сейчас, наверное, весна. Может быть.

- Снова бьешь все рекорды? Нет, не оборачивайся, - голос за спиной был усталым и напряженным. Не звенели в нем такие знакомые лукавые нотки. Шаги ближе, ближе. И затылка коснулось чужое тепло. Как пальцы – косы. Легко, невесомо. – Тебе идет. Я помню твоего отца с косой. Дразнил ею всех, кроме Тома. Тот ее словно не замечал. Только иногда любил играть кончиком. На Бете будет все по-другому.

- Знак того, что альфа не разменивается на мелкие союзы, - тихо ответил Инди. – Только я не альфа. Мне будет хуже. Связь альфы с омегой в моем случае будет до рождения ребенка. Это похоже на… эмоциональное, моральное и физическое изнасилование под сильно действующими, но безвредными наркотиками в виде феромонов… Пока я не рожу ребенка, я буду находиться под кайфом. А потом наступит отходняк и ломка. Этого никогда и никому стороннему не говорят. Но именно по этой причине множество оставленных. Именно по этой причине правительство замаливает грешки перед омегами. Я не хочу этого.

Не хочу. - А ведь придется. Придется подчиниться сначала приказу. А потом тому самому насилию. Когда телом руководит не разум, а гормональная гремучая смесь и высокая химия. Даже если его альфа будет милым и добрым. Даже если не будет законченным эгоистом, все равно это ничто иное как насилие. Ведь все его мысли, все эмоции и чувства сконцентрированы совершенно на другом объекте.

Реннер за спиной рассмеялся. Хрипло, неуверенно. Натянул косу, и воздух словно запел. А спустя секунду лица Инди коснулись кончики обрезанных волос.

Изумление. Паника. Страх. Недоверие. Надежда. Бешеная, какая-то нереальная надежда.

- Ты… ты… - и нет слов. Легкая голова. Нет мыслей. Есть странное ощущение беспомощности и слабости в коленках. Он помнил? Он ждал все это время?! Кончики пальцев Инди коснулись скул. А в его глазах не утонуть, а сгореть можно было! – Ты понимаешь, что ты сделал?

- В общих чертах, - Реннер усмехнулся, сузив глаза. – Все зависит от того, понимаешь ли это ты. Инди, мне не двадцать. И я не тот мальчишка, которого ты узнал. Я другой.

- Я понимаю, Джереми, понимаю. Я, как и все, запал на супер-декана, я увидел тебя, твою молодую версию. Я вернулся сюда и понял, что я не могу никого к себе подпустить… никого. Ты мне нужен, но ты был… ты… ты даже не смотрел в мою сторону. Я думал, что ты забыл, что я не нужен тебе, ведь для тебя столько лет прошло! Я правда люблю тебя, Джер… люблю… никогда не думал, что скажу это…

- А я никогда не думал, что свихнусь настолько, чтобы пятьдесят лет ждать одного мальчишку, который однажды поцеловал меня на корабле из будущего. Скажи мне кто об этом – я бы посчитал его психом, - Реннер отвел взгляд, покачав головой. И сейчас это был не декан Реннер, не капитан, не изыскатель. Это был… кто-то, кого видели и знали только самые близкие люди. Не железный и несгибаемый, а умеющий быть слабым и не стесняться этого. Растерянный, непонимающий. Просто Джереми Ли Реннер.

Инди осторожно обнял его и легонько тронул губами его губы.

- Ты ждал? Ты серьезно ждал?

- Ждал, - на грани слышимости выдохнул Реннер, отводя от лица Инди неровно обрезанные волосы. – Понимал, что, наверное, делаю глупость, ведь мы были знакомы всего сутки, да и в твоем времени я вовсе не мальчишка, но… Ждал. Я не сахарный, Инди. – Взял его лицо в ладони, осторожно, нежно покрывая маленькими поцелуями. Кончики ресниц, нос, розовеющие щеки, скулы. – Я никому тебя не отдам, Инди Гардиан Хэмсворт. Никому. Никогда.