— Глупости какие-то, — покачала головой я. — В каком месте ты углядел такое сравнение? Я всего лишь подросток. Роберт, я не хотела себе такой судьбы. Я не хочу видеть падших, не хочу участвовать во всём этом.

— Я знаю.

— Я хочу быть обычным человеком, — застонала я, сжимаясь под пледом. — Если раньше всё это было как испытание для одной лишь меня, то теперь вокруг гибнут люди.

— Я тоже хочу быть человеком, Нозоми. Но я такой, какой я есть. Поверь, ты никогда не станешь человеком, как бы ты этого ни хотела. И в первую очередь люди сами не примут тебя.

— Я перееду в другой город, страну… Перекрашу волосы и буду носить линзы. Поменяю имя и фамилию…

— Нозоми, — Асмодей неожиданно потянулся ко мне и обнял. — Нет. Это лишь самообман. Они чувствуют, что с тобой что-то не так, чувствуют, что ты отличаешься.

Я уткнулась носом ему в грудь, наслаждаясь теплом, которое от него исходило. Совершенно неожиданно он был не такой горячий, как Велиал или Марбас. Почему-то его объятия казались такими знакомыми, добрыми и искренними, словно это уже происходило со мной до этого. Нет, конечно, он и раньше меня обнимал, особенно когда я была маленькой: чтобы утешить или поддержать. Правда, предварительно он спросил на это разрешение у Маргарет, дабы у неё не возникло никаких вопросов о подобном поведении со стороны постороннего мужчины по отношению к маленькой девочке. Но сейчас они были совсем иными. Роберт словно открылся мне так, как никогда до этого.

— Но ведь ты как-то живёшь среди людей, — прошептала я, поднимая на него взгляд. Он гладил меня по голове, но не улыбался, лишь настороженно смотрел в глаза.

— Я не особо скрываю, кто я есть, дитя. Это тут не знают, кто я, но всё равно я веду замкнутый образ жизни вовсе не из чудачества. Чем меньше меня видят — тем меньше примечают странностей.

Я снова замолчала, обдумывая его слова. Вести затворнический образ жизни? Это несложно, но мне всё равно придётся работать, чтобы обеспечить себя. Надо придумать что-то. Сейчас мне хотелось вырваться из клетки; сбежать из-под незримого надзора Ордена. Они следили за мной всё это время и сейчас следят. Чарли был охотником, а Алекс охотником остаётся. А значит, и докладывает обо мне вышестоящим. Анну же просто использовали. Возможно, даже Маргарет, попросив её свести меня с Чарли. Это не может быть совпадением. Если так подумать, то я совершенно ничего не знаю и ни об охотниках, и ни об их Ордене. Быть может, вспомню пару лиц тех, с кем общался мой отец, кто приходил к нам в гости, но всё это просто капля в море.

В этот раз меня спас Марбас, бросив незадачливого парня моей сестры в объятия суккубов. Учитывая, что меня не встречала у школы толпа охотников с желанием вершить суд, то он так ничего и не увидел. Асмодей наверняка обо всём этом знал, но ничего мне не сказал, видимо, для того, чтобы я вела себя более естественно. Понимает, что притворяюсь я плохо.

— Нозоми, если хочешь, давай уедем отсюда.

Я вздрогнула.

— Я понимаю, что тебя всё это угнетает. Это неправильно, потому что ты не заслужила такого отношения к себе, но это единственное, чем я могу тебе помочь. Давай, я поговорю с Велиалом, я уверен, что после произошедшего он охотно согласится.

— И куда мы, по-твоему, поедем? У меня ни денег, ни образования. Да и с документами сплошная морока, — осторожно отозвалась я, боясь сразу давать ему отказ. Идея, неожиданно озвученная падшим вслух, теперь казалась попросту безумной.

— Куда захочешь, туда и поедем. Просто ткни пальцем в любое место на карте. С деньгами и документами вообще проблем не будет: будет тебе и новая фамилия, если захочешь, то и имя. И возраст выправим, чтобы ты беспрепятственно ездила, куда хотела. Странно, что тебя это вообще беспокоит, — попытался развеять мои сомнения демон. Я знала, что он не врёт. Заган и он имели неоспоримое влияние в мире людей, и это я ещё об остальных не знаю. Наверняка сидят в кабинетах правительства разных стран, банков и корпораций. Что таким, как они, стоит переправить одного-единственного человека из одного конца земного шара в другой так, чтобы не возникло вопросов? — А образование можешь получить такое, какое захочешь, если будет в этом необходимость.

— Я хочу домой… — прошептала я, опуская голову. — Я просто хочу, чтобы всё было как раньше, Роберт.

— Как раньше уже не будет, дитя. Но если ты хочешь, я выкуплю твой отцовский дом и ты будешь жить там? — предложил библиотекарь, наконец, улыбнувшись. — Всё, что хочешь, Нозоми, только не бойся и не грусти, ладно? Не нужно жить прошлым. Его призраки куда страшнее и сжирают изнутри быстрее, чем страх перед будущим.

— Нельзя же так взять и уехать. А как же Маргарет и Анна? Что я им скажу?

— Что ты им скажешь, когда они узнают правду, Нозоми? То, что ты пропадёшь, им будет принять проще, чем-то, что ты их предала. Ты не враг им, но примут ли они эту правду? Я не уверен, что это подходящая тема для эксперимента.

Я окончательно растерялась, не зная, как реагировать на всё это. Сбежать от проблем было самым простым способом. Вероятно, если я поступлю именно так, то больше людей из моего окружения останутся в живых. И всё равно что-то меня останавливало. Мне бы чуть-чуть уверенности в себе. Я была уверена в том, что Роберт не оставит меня на произвол судьбы, всячески мне поможет, но я была не уверена в себе. Совершенно. Хотя, казалось бы, столь популярная у подростков тема — побег из дома. По идее, я должна была радостно прыгать по всей гостиной от эмоций, переполняющих меня, стоило услышать о подобной авантюре, частью которой мне выпала честь быть. Но нет.

— Роберт… Я не уверена, что у меня получится всё это. Я не хочу чувствовать себя обязанной.

Библиотекарь снова улыбнулся и поцеловал меня в лоб, отчего я почувствовала себя несколько спокойнее.

— Ты не обязана мне ничем, дитя. Это мы уничтожили твоё будущее, так позволь же мне помочь тебе хоть так. Я не прошу тебя дать ответ мне сразу. Обдумай всё и скажи, как будешь готова. Я не тороплю тебя. Порой, чтобы оборвать нити, связывающие тебя с прошлым, надо иметь немалое мужество.

Мы ещё какое-то время посидели в тишине, но неожиданно Роберт извинился и сказал, что ему нужно позвонить по одному важному для человечества вопросу, что стоило сделать это раньше, но его отвлекли. На ходу он достал телефон и набрал чей-то номер. Взяв со стола у моноблока записную книгу и несколько исписанных и изрисованных листов, он прошёл в спальню. Я услышала лишь обрывки его фраз, но и то ничего не поняла.

Это что, русская речь? Сколько языков он вообще знает?

Я немного посидела, думая, чем себя занять. После поднялась следом, решив, что стоит ополоснуть чашки и поставить их на сушилку для посуды. Пытаясь хоть как-то отвлечься от тяжёлых мыслей, я напевала какую-то совершенно глупую песню себе под нос, пока ополаскивала их под струёй воды в раковине. В голове с трудом умещалось всё, что произошло со мной сегодня.

Закончив с нехитрым приведением помещения в порядок, я было крикнула библиотекарю, что если он не поспешит, то я пойду к себе, как запах серы, внезапно возникший в помещении, заставил меня пробудить демоническую кровь и обернуться, потому что гость не попадал в поле видимости.

Тарелка с печеньем, которую я намеревалась последней вернуть на кухонную столешницу, где ей самое место, выпала у меня из рук и разлетелась на осколки, разбрасывая своё содержимое по полу. Я взвизгнула, понимая, что если это существо решит атаковать, то мне не спастись.

Передо мной стояло человекоподобное нечто, завёрнутое с ног до головы в чёрные одеяния, частично скрытые под плащом. На шее висело неожиданно яркое, на общем фоне, украшение, выполненное из зубов какого-то хищника. Вторым, менее бросающимся в глаза украшением, был широкий тканый пояс с серым узором на восточный манер. И всё бы ничего, если бы лицо незнакомца не было скрыто под черепом неизвестного мне животного, глазницы которого едва блестели красными переливами. На мой крик существо лишь склонило голову набок, словно его позабавила моя реакция.