— Что такое печать пренебрежения? — спросила я, едва сдерживая зевоту. Уже третью ночь подряд я ложусь в три часа ночи и не высыпаюсь.

— Открою тебе маленькую тайну, — король оторвал взгляд от моего ноутбука, который стоял у него на коленях. Почему-то он начал им пользоваться, хотя я никак не могла понять, зачем он ему нужен. Историю, к моему немалому удивлению, он вычищал. — Названия обычно говорят сами за себя, — сказал он и снова уткнулся носом в экран.

— Смею предположить, что это что-то вроде той печати, под которой прячется Марбас и его друзья, — пожала плечами я. — Чтобы скрывать своё местоположение.

— Надо же, — наигранно похвалил меня Велиал. — Сама догадалась. Мне нравится, что ты запоминаешь увиденное и делаешь выводы. Обычно её называют печатью сокрытия, но то, как ты её назвала — это ориентированное на людей заклятие. Твой отец, скорее всего, именно ею пользовался, чтобы прятаться от падших.

— Тут написано, что против неё тяжело действует только заклятие призыва, — прочитала я и посмотрела на короля, выжидая, когда он, наконец, оставит свои дела и объяснит мне, что из написанного точно, а что нет. — Это как?

— Падший не сможет не ответить на призыв заклинателя. Так уж положено. Даже будучи под действием печати, он всё равно явится в круг призыва, — не отвлекаясь на меня, объяснил король.

— Но ведь охотников нельзя призвать. Они же люди. Значит, печать пренебрежения имеет свои преимущества?

— Вероятно, — туманно отозвался демон и замолчал. Но ненадолго.

Велиал, почувствовав моё внимание, поднял взгляд, посмотрел на меня и вздохнул:

— Казадор, спать ложись. У тебя вечером лекция у охотницы на пенсии, — проговорил он, поднимаясь с кресла и садясь у моего изголовья. Взял из рук книгу и закрыл её, игнорируя мои попытки вернуть её. В один момент я потянулась не очень удачно и, потеряв равновесие, уткнулась ему носом в грудь.

Охнула и отпрянула.

— Глупый ребёнок, — прошептал Велиал, с силой притягивая меня обратно к себе и заставляя обнять в ответ. — Тебе тоже надо отдыхать. За неделю ты этому точно не выучишься. Я нагружаю тебя так, потому что скоро вернусь в Геенну, и мне будет первое время совсем не до этого. Но это не значит, что и после уроков ты должна сидеть с записями допоздна.

— Ты просто сам спать от этого хочешь, — буркнула я, наслаждаясь ненормальным жаром тела демона. Из-за недосыпа я стала часто мёрзнуть, меня то и дело бросало в дрожь. Велиал подышал на мои ладони и аккуратно сжал их в руке.

— Ну, ты только подумай, как я буду выглядеть, если у меня появятся синяки под глазами.

— Твою неземную красоту придётся возвращать тональным кремом, — рассмеялась я, ногой подтягивая сползшее одеяло. Падший помог мне, укрывая им, но при этом не выпуская из объятий и оказываясь вместе со мной под ним.

— Королевскую казну ждут внушительные и ужасающие траты, если ты не прекратишь так делать, девочка, — вздохнул король, зарываясь носом в мои волосы. — Не хватало мне только ещё одного двинутого на знаниях, как Асмодей.

— Не… Я слишком ленивая, — ещё раз зевнула я, закрывая глаза.

Что мне ответил Велиал — я не услышала, потому что почти сразу провалилась в сон. А может, он ничего и не ответил, а просто заставил меня, наконец, замолчать и лечь спать. Почему-то я была уверена именно в этом варианте.

А уже следующим вечером, как и ожидалось, я сидела на стуле в гостиной Маргарет и изо всех сил делала вид, что мне не больно, хотя было совсем наоборот. В уголках глаз проступили слёзы. Заклятие сработало на ура, и я прочувствовала его всем телом: впечатление складывалось такое, словно у меня выдернули пару рёбер. Идея Маргарет показать мне работу печати не включала в себя такого рода последствия. Тётя попросту не догадывалась о таком варианте развития событий.

— Нозоми? — Тётя встретилась со мной взглядом и, видимо, ей совсем не понравилось то, что она увидела. — С тобой всё в порядке?

Я кивнула.

Почему мне никто не сказал, что это ТАК больно?

— Твоя кровь отреагировала? — Маргарет коснулась меня своей рукой, которая теперь казалась ледяной. Меня бросило в жар, и едва получалось сдерживать дрожь.

Я отрицательно замотала головой, показывая, что всё со мной в порядке.

— Зачем ты меня обманываешь, девочка моя? Ты же себя погубишь, — прошептала она, обнимая и прижимая к груди так, что я слышала, как бьётся её сердце.

— Я должна прикончить эту тварь, Маргарет. И мне всё равно, что со мной будет, — ответила я, не давая телу расслабиться. Закусила до крови губу, зажмурилась, пока не видит тётя, но иного вида не подала.

— Не для этого я тебя растила, не для этого забирала из Японии из больницы, чтобы ты, когда вырастешь, решила повторить ошибку своего отца и попытаться убить того демона. Я уже говорила тебе — они куда сильнее людей, и если на тебя так действует слабое заклятие, то что будет, когда он применит что-то сильнее. Нозоми, одумайся. Пожалуйста. Одумайся, пока это возможно.

— Я не отступлю, Маргарет, — я отстранилась от тёти и подняла голову, глядя ей в лицо. — И не проси. А если не хочешь заниматься этим, не хочешь пачкать руки, то я докопаюсь до истины своими силами.

— Нозоми! — Тётя явно была совсем не в восторге от подобных речей с моей стороны.

Ещё бы: оставив охоту и зажив, наконец, спокойной жизнью, нет никакого желания возвращаться в мир, где ты вздрагиваешь от каждого шороха за своей спиной, если объявил какому-нибудь падшему войну — будь готов погибнуть, получив удар в любой момент.

Сейчас же я не только заставляю её вспомнить всё, через что ей прошлось пройти ранее, но и ставлю под угрозу её жизнь, свою и множество чужих жизней. Но я не могу отступить, потому что Марбас найдёт способ заставить меня выйти из укрытия. И не будет неожиданностью, если я начну получать кровавые сюрпризы на каждом шагу. Скольким придётся погибнуть тогда, чтобы я поменяла своё мнение?

Я поднялась со стула, молча взяла записную книгу и ушла, не прощаясь, лишь закрыв за собой дверь. Тётя стояла всё на том же месте, глядя мне вслед. Молчала, поджав губы.

Плевать. Плевать на её страхи.

Перейдя в ученическую часть общежития и поднявшись на этаж выше, я замерла на лестничном пролёте около окна и прислонилась лбом к холодному стеклу, глядя на улицу.

А может быть, проще погибнуть мне?

Тогда погибнет и Велиал, за время заточения которого в камне ничего ровным счётом не изменилось, а Марбас просто ничего не сможет предпринять — ассасинам будет просто не до людей: Самаэль продолжит выбивать их.

Мимо прошла парочка пятиклассников, которые задумчиво посмотрели на меня, но как только мы встретились взглядами — сразу отвернулись и продолжили прерванный ранее разговор.

— Может, мне правда проще исчезнуть? — прошептала я сама себе, вновь поднимаясь по лестнице. — Тогда проблем будет куда меньше. И у меня, и у окружающих.

Моя комната оказалась пустой. Немного подумав, я достала из ящика стола банку с горячим шоколадом, насыпала в чашку четыре ложки и вышла в коридор, к кулеру с водой. По возвращению меня уже ждал в комнате Велиал с внушительным букетом в руках, в котором были орхидеи, цветы хлопка, розы и множество других незнакомых мне растений. Я едва чашку не выронила, глядя на это великолепие флористической мысли.

— Это ещё что? — Я подняла взгляд на демона. — Поклонницы подарили, что ли?

— Да вообще-то тебе. Надоела мне твоя кислая рожа, — в том же тоне отозвался падший, ставя корзину на пол около стола. — Во все времена девицы верещат с цветочков. Сомневаюсь, что что-то поменялось за пять веков моего отсутствия, как ты верно заметила недавно.

— Надо же, какой ты честный бываешь. Не завёл речи из серии: ты такая грустная и несчастная, вот тебе орхидеи под цвет твоих волос и розы под цвет очей твоих… — я прошла мимо, бросив короткий взгляд на сомнительный подарок. Цветы от демона — действительно неожиданность. Не сказать, чтобы приятная. Очень странно, если честно. И крайне подозрительно. На могиле бы смотрелись очень даже ничего.