Мы с Анной повалились на кровать.
— Чтоб я ещё раз поехала со Станиславским куда-нибудь, — проворчала сестра, глядя в потолок.
— А что не так? Он вроде сильно не занудствует.
— Будет постоянно следить за мной и Алексом. Вот прям предчувствие. Мне кажется, он его недолюбливает.
— Он скорее за Марком будет следить, чем за вами двумя, — я перевернулась на живот и посмотрела на свою сестру. Она явно выглядела расстроенной по поводу того, что библиотекарь поломал всю романтику. С одной стороны, мне было её жалко, с другой же — казалось, что при наличии матери в доме отношения влюблённых не должны переходить дальше, чем объятия или держание за ручку. Анна же с Алексом явно рассчитывали на более обширную развлекательную программу на эти выходные.
Интересно, как там Марбас и Алекс? Из соседней комнаты, несмотря на не до конца закрытую дверь, не доносилось ни звука. Надеюсь, падший не душит подушкой несостоявшегося любовника моей сестры.
— Кстати, о племяннике Станиславского… — начала издалека Анна.
— Марке, что ли?
Сестра кивнула и посмотрела на меня каким-то странным взглядом.
— Что с ним не так?
Сестра подвинулась ближе и, к моему удивлению, заговорила совсем шёпотом.
— Он какой-то странный. Мне вообще кажется, что они со Станиславским какие-то немного не такие, — она бросила нервный взгляд в сторону двери. — Я ещё могу сказать, что Станиславский — чудик по жизни. Он такой всё время, что я его помню. Но Марк… С ним явно что-то не так. Ты видела шрам на его щеке? От него так и прёт агрессией.
Я пожала плечами, пытаясь одновременно и согласиться с сестрой, и отогнать от неё эти глупые мысли. Не хватало только, чтобы она начала пытаться выяснить о Марке больше, чем ей дозволено. Падший, ясное дело, не обрадуется повышенному вниманию к своей персоне. Сейчас он держит себя в рамках дозволенного, но только из-за приказа вышестоящих. Могу поклясться, что Марбас — парень злопамятный, и как всё обернётся против Анны, когда ограничения снимут, ещё неизвестно.
— Он просто невоспитанный хам, не более.
— Подростки из крутых семей часто балуются наркотой. Мне кажется, он наркоман, — выдала, наконец, сестра свою догадку. Я чуть было радостно не рассмеялась. Эта версия куда лучше, чем могла бы быть с её стороны. К счастью, она не объявила его тем, кем он действительно являлся.
Маргарет пошла по пути моего отца, решив, что война людей с Геенной должна быть окончена — Анна так же не обучалась на охотника. Более того, в отличие от меня, она даже не знала, что демоны существуют на самом деле. Коротко говоря: у неё было прекрасное детство, в котором все сверхъестественные сущности являлись плодом фантазии человека, а никак не реальностью. Я ей даже завидовала, если честно. Правда, Лаура подобному не особо радовалась, и не раз в моём присутствии они с Маргарет на повышенных тонах спорили о том, что будет для Анны правильным. Лаура считала, что внучке нужен хотя бы минимум знаний для самозащиты, Маргарет же настаивала, что ей лучше будет, если она вообще не будет в курсе всего. Лишние знания обычно порождают лишнее любопытство, а, как известно, оно до добра не доводит.
— Как думаешь, он на чём сидит? — сестра обняла меня и притянула к себе. Я не сопротивлялась: только сейчас поняла, как соскучилась по человеческому теплу, приятно было прижаться к ней и завернуться в одеяло.
— Понятия не имею, но вряд ли что-то слишком опасное, иначе бы Роберт нас с ним не оставил, — пожала плечами я, закрывая глаза.
— Ты называешь Станиславского по имени? — Анна подтянулась к моему лицу. Открыв глаза, я поняла, что она неотрывно на меня смотрит. — С каких это пор ты называешь этого чудика по имени?
Я вздохнула и попыталась перевернуться на другой бок, дабы избежать ненужных допросов, но это телодвижение оказалось ошибкой: сестра схватила меня за плечи, развернула к себе и нависла сверху. Теперь её рыжие волосы щекотали мне нос, и я изо всех сил старалась не чихнуть.
— Так! Чего я не знаю? — наигранно строгим голосом спросила Анна.
— Ничего такого, чего тебе не следовало бы знать.
— Влюбилась!
— Глупости какие! — фыркнула я и демонстративно закатила глаза.
Анна рассмеялась и села рядом.
— Последнее время ты сама не своя, — она скрестила руки на груди и начала сверлить меня взглядом. — Со своего дня рождения ты словно не хочешь со мной общаться. Вроде бы для переходного возраста уже поздно. Признавайся, ты всё-таки влюбилась?
— Ничего я не влюбилась! — выпалила я и тут же покраснела, как помидор.
— Ага-ага, — сестра ткнула в меня бутербродом. — Сказки нашей маме будешь рассказывать. Я такие вещи за милю чую. Ну? Кто он?
Я начала нервно наматывать прядь волос на палец. Очень плохая ситуация. Осталось только соврать…
— Это… — начала я, хаотично перебирая в голове всех возможных парней.
— Ну, хотя бы опиши его, если не хочешь называть имя, — приободряющее подмигнула мне сестра, показывая, что всё сказанное в этой комнате сейчас останется между нами.
Оказалось, что не так уж много я и парней знаю. Образ все никак не приходил в голову.
— Ну, он высокий… У него красивые карие глаза… Волосы каштановые… — заикаясь, начала я.
— Ещё он носит очки и любит книги больше жизни, — закончила за меня Анна. — Я была права, можешь не продолжать. Роберт Станиславский. Какой-то у тебя стрёмный вкус. Вот уж не думала, что он может кому-то понравиться.
— Что?! — я чуть не вскочила. — Нет! С чего ты взяла, что это…
Анна поднесла палец к губам, призывая говорить тише, чтобы не привлекать лишнее внимание, тем более, в соседней комнате находилось две пары посторонних ушей.
— Последний месяц ты много времени проводишь с ним, этого разве что слепой не заметит, — сказала она громким шёпотом. — Нет ничего зазорного в первой любви. Кто-то влюбляется в певцов, кто-то в актёров, кто-то в учителей. Ты почему-то влюбилась в неуклюжего библиотекаря, который дальше книги ничего не видит.
Я смущённо отвела глаза. Анна ошибалась. Очень крупно ошибалась. Но Асмодей был неплохим прикрытием. Во всяком случае, он реальнее Велиала. Его всегда можно попросить о поддержке и… Черт! Он правда бывает очень милым, но только если отбросить его реальную природу.
Я в очередной раз одёрнула себя: он падший ангел, а значит враг мне, как бы он ни пытался изображать моего друга, он оставил меня в церкви, и единственное, о чём он просил тогда короля, — это убить меня быстрее.
— Ты в курсе, что ему перевалило за тридцать? — продолжала Анна. Её лицо было немного обеспокоено. Видимо, она всерьёз считала, что её догадки верны.
— Как так? — неожиданно для себя я удивилась. Я никогда не задумывалась, какую вымышленную биографию Асмодей подсунул руководству школы, чтобы получить тут работу.
— Он старше тебя почти в два раза. Странно, что ты об этом не знала. Когда он устроился в школу, ему было, кажется, двадцать три. Точно помню, что институт он заканчивал в Америке уже. Вот и считай сама. Ему сейчас никак не меньше тридцати трёх, — сестра развела руками, мол, принимай как есть. — Вообще, это твоё дело, но я тебе сразу могу сказать, чтобы ты бросила эту затею. Во-первых, он совершенно безнадёжный как мужчина. Иными словами — он чудак. Всю жизнь будет сидеть за книжками. Во-вторых, он несколько староват для тебя, но тут, повторюсь, дело твоё.
Анна, ты не представляешь, насколько он староват для всех вместе тут находящихся. Ну, за исключением Марбаса.
Пожалуй, учитывая тот факт, что он выглядит как человек, можно сказать, что в книгу рекордов Гиннесса он попадёт точно, если вдруг у него появится такое желание.
— Ну, а в-третьих, какой с него толк? Живёт он у нас большую часть времени в общаге. Даже не помню, когда я видела его с чемоданом на пути к дому. Ну, разве что родня крутая, как я погляжу. Единственный плюс! — сестра тяжело вздохнула и закрыла глаза. — Если надо, я могу тебе найти парня. Через месяц вечеринка в честь Хэллоуина, поэтому познакомиться к этому моменту с кем-либо будет, в принципе, не проблема. Будет от твоей сестры хоть какая-то польза перед выпуском из школы.
