Силу понадобилось мгновение, чтобы уловить написанное на листе, который сунул ему под нос наёмник. Он медленно кивнул. Мне показалось, что он задрожал, но сейчас я не видела его лица, чтобы точно описать эмоции, испытываемые ангелом после того, как до него окончательно дошёл смысл происходящего тут. Если честно, я и сама не особо понимала, что задумал Заган. Но «Дикая Охота» звучало в разговоре и указе совсем недобро.
— Ты понимаешь, что если Охота не состоится, то я найду другой способ развлечься? — поинтересовался у ангела Марбас, наклоняясь к самому его лицу. — Чтобы до тебя лучше дошёл смысл моих слов, — из пустоты вынырнул ещё один ассасин, держащий за шиворот мёртвого окровавленного охранника. — Так будет с каждым встретившимся мне на пути сегодня. Кто-то даже попытается осыпать меня проклятиями перед смертью. А та малышка, — он указал пальцем в толпу. — Наверняка попытается задобрить меня демонстрацией своих сисек, но знаешь, я не очень люблю менять планы на вечер. Когда идёшь убивать, тут не до романтики, сладкий мой.
Я уже не ощущала эмоций толпы. Может, кто-то закричал, кто-то вроде даже пытался сбежать, но колышущиеся вокруг Тени не позволили, отталкивая обратно. Всё походило на какой-то ненормальный сон, какой-то кошмар, от которого разум отстраняется настолько, насколько это возможно. Единственная проблема, которая меня волновала, это как удерживать тело вертикально. Велиал стоял рядом, и изредка я ощущала его руку на моей пояснице или спине. Я не смотрела на Роберта, не видела его эмоций, не смотрела на Загана. Все мои ощущения сузились до моего тела и попытки оставаться в хоть каком-то подобии сознания. Такой тугой, тянущийся сироп сознания в голове. Липкий настолько, что сквозь него невозможно продраться. Все движения сведены до рефлекторных. Понимаю, что больше не могу бороться сама с собой. Я слишком устала от всего.
Марбас тем временем продолжал что-то объяснять ангелу, играя мёртвым охранником словно огромной куклой. Жестикулировал его безвольными руками как хотел и даже отсалютовал в честь чего-то, а потом неожиданно закричал на небесного посланника, отшвыривая человеческое тело в толпу детей, сам же схватил того за сломанную руку и дёрнул на себя, отчего тот взвыл от боли.
— Ты безвольная тряпка в таком случае! — долетел до нас обрывок его злобного выкрика. — Тебе срать на всех этих маленьких несчастных детишек? Ты, блять, Сил. Когда я был в ваших ёбанных войсках, у меня было чести побольше твоей, я жизнь готов был свою положить за человека. За долбанного смертного человека, созданного из говна земного, потому что он оказался номером один в топе творений папаши. А ты зассал за свою?
Ангел что-то ответил ему, но Марбаса сказанное не устроило, поэтому тот получил ещё одну порцию боли. Остальные ассасины не вмешивались в происходящее. Со стороны они походили на черные монолиты, которые стояли то тут, то там в зале, будто часть какой-то театральной декорации какого-то сумасшедшего спектакля. Комедия. Велиал обозвал это комедией. Но почему мне совсем не смешно?
— Я всегда знала, что демоны — бессердечные твари, — в бессильной злобе застонала Маргарет. Глядя на неё складывалось впечатление, что ещё немного, и она попробует голыми руками придушить кого-нибудь из нас. — Вы не только учредили Охоту, так ещё и творите всё это на глазах у детей, запугивая их перед смертью.
— Позвольте внести ясность в происходящее, если вашего скудного умишка не хватает для осознания, почему именно так всё сейчас и происходит. Вы посмели поднять руку на мою избранницу, — громко ответил ей Велиал, явно с расчётом на то, что его услышат все присутствующие в зале. Это сработало. Даже Марбас замолчал, позволяя ему сделать очередной ход. — Какой ещё реакции вы ожидали на подобную выходку? Может для вас мы и бессердечные твари, но свои интересы отстаиваем не меньше вашего. Люди так любят цеплять себе нимбы, постоянно забывая, что сами творят изо дня в день.
Я отстранёно посмотрела на падшего. Пока что до меня не до конца дошло сказанное им. Избранница. Звучит забавно. Это как невеста, что ли, в их понимании? Асмодей теперь как-то странно на нас смотрел, Марбас с трудом удерживал себя от комментариев на эту тему. Ангел же, стоило ему заслышать всё это, неожиданно изменил своим принципам и едва ли не выхватил из рук наёмника дозволение короля на Охоту.
— Какой ты, оказывается, мерзкий типок, — рассмеялся Марбас, понимая причину такой смены настроения сила. Ему действительно нет дела до всех находящихся тут людей, он всё ещё следует поставленной ранее цели — доставить в Эдем меня. Но сейчас это невозможно, а вот сказанное Велиалом, видимо, было крайне важным.
— У вас четыре минуты, — выдохнул ангел, игнорируя насмешку со стороны падшего собрата и, расправляя истрёпанные пытками крылья, обратился сгустком света, который буквально пронзил потолок зала так, словно он и вовсе не был преградой для него. Теперь там красовалось чёрное пятно от копоти, и медленно расползался едва отливающий серебром серый дымок.
— Слышали парни? Четыре минуты, — Марбас развёл руками, и одежда на нём сменилась на такую же чёрную, как и у остальных ассасинов, а черты лица стали демоническими. Но даже несмотря на это, после всех его современных нарядов сейчас выглядел он как-то непривычно мрачно и старомодно, словно пришёл на карнавал. — Четыре минуты, мои милые детки-конфетки. А потом я вас буду ловить по одному. Ну чего вы ждёте, жизнь что ли не дорога? А НУ ПОШЛИ ОТСЮДА ВСЕ!!!
Ассасины сорвались с мест и, хватая первых попадающихся под руку подростков и взрослых, грубо толкали их в сторону выхода. Толпа неожиданно сорвалась с места, забурлила. Началась самая настоящая паника, которой не было всё время до этого. Кто-то из преподавателей и персонала пытался хоть как-то организовать толпу, но их никто не слушал. Заган щёлкнул пальцами. Я почувствовала, как вокруг разлилась магическая завеса, которая не давала людям сомкнуться вокруг нас, спасая тем самым от того, чтобы стать жертвами давки, которую учинили перепуганные учащиеся. Маргарет схватила Анну за руку и утянула куда-то за собой. Никто из падших не стал их удерживать.
— Мне дадут подудеть в охотничий горн? — поинтересовался выпрыгнувший рядом с нами из воздуха Марбас.
— Теперь это твоя вечеринка, — усмехнулся Заган. — Можешь хоть с трубой кататься ночь напролёт, распугивая всю дичь в округе, дело твоё.
— О, я польщён вашим доверием к моей скромной персоне, ваше величество, — наёмник поклонился, галантно придерживая подранный плащ, который теперь был наброшен на его плечи. — Прошу вас не отказывать себе в веселье.
Заган хмыкнул и растворился в воздухе. Велиал дёрнул меня следом. Асмодей последовал за нами. Он ничего не комментировал, но вид у него был несчастный, словно происходящее сейчас ему глубоко противно, но ничего с этим он поделать не мог.
Мы очутились около старого дуба на центральной лужайке. У ворот уже начали останавливаться машины и выбегать какие-то люди с оружием в руках. Заган прокомментировал это коротко — «охотники прибыли». Я потеряла мать и сестру из виду. Кто-то из прибывших помогал детям, другие же начали готовиться к бою с демонами. Падшие пока что ничего не предпринимали. То и дело взглядом я натыкалась на силуэты стоящих то тут, то там ассасинов: кто-то был на крышах, кто-то около главного корпуса. Десятки Теней, которые ждали лишь одного — приказа Марбаса. Они безучастно наблюдали за эвакуацией так, словно их это никоим образом не касалось.
Совершенно неожиданно в воздухе повисла тишина. Тишина, ненормальная для этого района, ненормальная для школы. Даже ветер не скрипел ветками деревьев, словно всё уже закончилось. Навсегда закончилось. Предчувствие беды сковало грудь, заставляя меня судорожно вдохнуть полные лёгкие воздуха. Страх молниеносно распространился по всей территории школы, закрался в каждый её уголок, в каждую душу находящихся тут.
А потом крик у нас за спиной разорвал эту проклятую тишину. Нет, это был не крик. Звук походил на женский плач, срывающийся на вой, но он был какой-то ненормальный: глухой, отдалённый и искажённый, словно голоса в толпе. От этого звука у меня волосы встали дыбом. Звук повторился, но уже левее, на крыше главного корпуса. Превозмогая ужас, я посмотрела туда и увидела огромное, размером с лошадь, существо, стоящее на краю крыши задрав голову. Это не человеческий плач — эти звуки издавало чудовище. К вою присоединилась ещё одна тварь, со стороны общежития. Совсем рядом с нами оказалась ещё парочка. Я инстинктивно прижалась к Велиалу.
